Вышли на четвёртом этаже, прошли по коридору, миновали дверь с нужным номером и остановились у другой, соседней, без всяких табличек.
– Нам нужна четыреста седьмая, – напомнила я хмурясь.
– Знаю, Лирайн.
Тем не менее Крам постучал в дверь без таблички. Нам сразу открыли, и охотник, взяв за руку, завёл внутрь.
Переступив порог, я запнулась и ощутила себя персонажем детективного фильма. Просто в этой комнате царил полумрак и было большое окно, сквозь которое виделся просторный кабинет, широкий стол и люди, которые за этим столом сидели.
Как на полицейских допросах, нас разделяло стекло, видеть сквозь которое участники встречи не могли. Я увидела приёмных родителей, Фатоса и ту женщину…
– Вы как раз к началу, – прозвучало по эту сторону стекла, и я опять вздрогнула.
Перестала таращиться на Кару с Темором, чтобы заметить, что в комнате мы не одни. То, что здесь присутствовал «второй» охотник, – это ладно, но кроме него было ещё пятеро. Причём один из них – Нейсон. Именно он про «начало» и сказал.
– А ты что здесь делаешь? – удивился Крам.
Нейс отмахнулся. Ну а там, снаружи…
– Итак, приступим, пожалуй? – Женщина с папкой широко улыбнулась. – Темор и Кара Паривэлл, верно?
И после того, как приёмные родители закивали:
– Хорошо…
Женщина улыбнулась ещё шире, а Фатос, сидевший рядом с ней, поёрзал.
– Мы благодарим вас за желание участвовать в нашей программе, призванной помочь многодетным семьям, и, как понимаете, для начала хотим задать несколько вопросов.
– Программа помощи? – переспросила я шёпотом.
– Легенда, – отозвался Крам. – Нам же нужно было как-то их сюда заманить.
Ход в духе охотников, поэтому не удивилась. Снова замолчала, слушая, как чета Паривэлл отвечает на стандартные вопросы из серии «так сколько у вас детей?».
Следом пошли уточнения о доходах и о том, почему супруги заинтересовались дотацией. Звучало реалистично и так, словно Кара и Темор сами нашли эту программу, а не стали жертвой уловки. Женщина с папкой демонстрировала чудеса актёрского мастерства.
Ещё несколько вопросов, заданных всё той же женщиной, и я ощутила укол совести. Ведь мне, наверное, следовало обрадоваться, увидав тех, кто меня растил, а я стою тут и даже встретиться с ними не хочу.
Видимо, не зря Кара так часто называла меня неблагодарной.
– А что можете сказать о старших детях? – вступил в разговор Фатос. – Некоторые из них уже совершеннолетние, как понимаю?
– Что сказать? – отозвался Темор. – Они хорошие.
– Все? – хмыкнул гипнотизёр, даже не раскачивая кулон, а просто им поигрывая.
– Все, – ответила Кара с улыбкой. – Очень хорошие!
Фатос вежливо улыбнулся, снова хмыкнул и произнёс:
– Давайте поговорим о Лирайн?
Для этой встречи Кара и Темор оделись скромно. Оба напоминали этаких офисных клерков низшего звена. Одежда была чистой, опрятной, но заметно потрёпанной – денег в семье всегда не хватало. Только сейчас это было как-то особенно заметно. Или дело не в одежде, а в стильном интерьере, который так сильно эту потрёпанность оттенял?
В этот миг я ощутила новый укол совести. Во-первых, вспомнила о внушительной стипендии от охотников, которой не делюсь, а во-вторых, всё-таки было в происходящем некое кощунство. Кара и Темор пришли в надежде получить помощь, а тут… гипноз.
Я опустила голову, отводя глаза, а Фатос продолжил:
– Вы взяли Лирайн из приюта?
– Да, – последовал ответ Темор.
– Почему именно её? Как вы выбрали?
– Подходила по возрасту, к тому же симпатичная и с неплохим здоровьем, как нам сказали.
– Это все причины?
– Да.
Гипнотизёр задал ещё пару вопросов, а потом добрался до «любимого»:
– Странности, связанные с Лирайн, были?
Я думала, Кара и Темор скажут о каком-нибудь отстранённом эпизоде, как я три дня проплакала из-за попавшей под машину кошки, например. А они…
– За Лирайн платили, – внезапно заявила Кара. Абсолютно спокойная. Настолько, что сразу ясно, что не адекватна и находится под каким-то воздействием.
– Уточните, пожалуйста, – резко посмурнел Фатос.
– За неё платили на протяжении десяти лет, – подчинилась Кара. – Суммы были приличными, но можно было и побольше. Тот, кто так расщедрился, точно бы не обеднел.
Гипнотизёр и женщина с папкой переглянулись, и Фатос спросил:
– Когда это началось?
Оказалось, через несколько месяцев после того, как меня удочерили. В один из вечеров раздался телефонный звонок, и некто неизвестный предложил встретиться и поговорить. К телефону подошёл Темор, и он сперва засомневался, но звонивший был убедителен…
– У меня есть предложение, от которого не сможете отказаться, – процитировал собеседника Темор.
Приёмные родители пришли на встречу, и предложение действительно оказалось заманчивым, хоть и странным. Человек, а именно высокий темноволосый мужчина с серыми глазами, сказал, что беспокоится о моём будущем и очень хочет, чтобы со мною всё было хорошо.
Паривэллы удивились и даже приняли мужчину за инспектора, решившего устроить вот такую необычную проверку, и начали уверять, что заботятся обо всех детях одинаково, а со мною обращаются ещё лучше, но…
– Он сказал: «Нет, вы не поняли, – теперь цитировала уже Кара, – мне не интересны все ваши дети, меня интересует только Лирайн. С ней всё должно быть хорошо, и я готов помочь вам растить эту девочку».
– Ещё он пригрозил, – подхватил Темор, – что если будем бить её, нагружать работой или плохо обращаться, то нас прикончат. И знаете, это была не метафора. Вы бы видели, как полыхнули при этом его глаза!
А вот имени человек не назвал и никаких контактов не оставил. Зато после того разговора каждый месяц в почтовом ящике семейства Паривэлл появлялся белоснежный, набитый купюрами конверт.
Я, выслушав всё это, не выдержала и заозиралась в поисках стула. А не отыскав – отошла в сторону и прислонилась к стене.
– Лирайн, ты как? – тихо окликнул… нет, не Крам. Нейсон.
Неопределённо качнула головой
