– Мне почему-то страшновато… – призналась Елизавета.
– Не паникуй раньше времени, – обнял он женщину, – никто в Системе не знает, где находятся замаскированные марсианские форты. Обследуем этот, передадим координаты безопасникам и больше не будем связываться с древними войнами.
Он ошибался, но в тот момент совершенно не догадывался об этом.
Натянув «кокосы», Иван и Елизавета заняли кабину «голема».
– Открывай калитку, – нетерпеливо сказал Иван, включая поле стелс-системы.
Блуждать по лабиринтам внутренних конструкций «вселенолёта» не пришлось. Копун сформировал сквозь хитросплетения своих систем прямой коридор к внешней оболочке, и катер «выдуло» наружу усилием силового поля.
Стены «голема» стали прозрачными. Пассажиров обняла бархатная тьма космоса, искрившаяся звёздными россыпями.
Слева выкатился из пустоты голубовато-зелёный шар, видимый с расстояния в полтора миллиона километров как Земля с поверхности Луны. Солнце – крупная белая звезда – повисло справа. Роями мелких и крупных пятнышек объявились спутники Юпитера. Один из них – это был Ганимед, плыл достаточно близко, серо-коричневый, усеянный странными шрамами, напоминающими следы шин старинных автомобилей.
Проявились искорками преимущественно красного цвета и станции вокруг гиганта. По подсчётам Копуна, их было около сотни разного назначения и размера. Самой близкой из них был как раз отель «Аль Хайрат», туристический кампус, принадлежащий Великим Арабским Эмиратам.
Иван сориентировался, бросил катер к угловатой чёрно-серой глыбе камня, прилично обработанного метеоритными атаками, каких в Солнечной системе насчитывалось немало почти у каждой из планет.
– Копун, бери управление на себя, чтобы я зря не терял время на поиски входа.
«Он внизу под вами, в одной из пор».
– Там этих пор как собак нерезаных!
Вестник не стал уточнять смысл сказанного.
Катер стремительно понесло к планетоиду и буквально воткнуло в кратер, сыпь которых покрывала одну из многочисленных граней каменного обломка. Если бы не гравитационный компенсатор, поддерживающий в кабине нормальную земную силу тяжести (на самом деле на одну десятую меньше), пассажиры едва ли ощутили бы восторг от такого принудительного маневра. Иван даже подумал, не обиделся ли Вестник на панибратское отношение к себе, но отказался от этого предположения: толкиновская «машина судного дня» была создана без эмоционального блока и реагировать на изменение ситуаций как человек не могла. Правда, в душе молодого человека всё равно жила крохотная надежда на то, что Вестник относится к нему не как к существу, обладающему слабеньким интеллектом, а как к другу.
Тоннель оказался извилистым и достаточно длинным. Стены у него были гофрированными, с равномерными наплывами, как у резинового шланга, что навело Ивана на мысль об искусственном происхождении коридора.
«Весь планетоид – искусственное сооружение, – заговорил в голове мыслеголос Копуна; он и на расстоянии легко читал мысли пассажиров. – Его выращивали слой за слоем вокруг центрального ядра базы».
– Мы тоже умеем выращивать объёмные конструкции с помощью 3D-технологий. Даже органы человеческого тела, вплоть до сердца.
– Мозг не умеем, – возразила Елизавета.
– Когда-нибудь и до него доберёмся. ДНК уже начали собирать по молекулам.
– После чего по Земле распространилась мода на уродов и монстров.
– Люди разные бывают. Мода пройдёт, а технологии останутся, да, Копун?
Вестник не ответил.
Перед «големом» выросла бугристая чёрно-коричневая стена, с виду каменная, без каких-либо рычагов или отверстий.
– Копун?
«Система защиты базы отключена, пробейте эту стену».
– Толщина?
«Два метра».
– А как-нибудь отодвинуть её нельзя?
«Механизм отпирания пришёл в негодность, отодвинуть не получится. Не забывайте, этому объекту сто пятьдесят миллионов лет».
– Понял. – Иван прикинул возможности огневых средств катера и выбрал нейтрализатор молекулярных связей – неймс, используемый космолётчиками не только в качестве буровой установки, но и в качестве оружия. Луч неймса приводил к распаду молекул любого вещества и не вызывал особо ярких эффектов. Распад происходил хоть и медленно, зато всегда эффективно.
Прожектор ощупал стену.
Иван выбрал впадину в центре и включил неймс.
Беззвучно при отсутствии воздуха вспухло белёсое облачко не то пара, не то пыли. Появилась углублявшаяся на глазах дыра. Когда она достигла в диаметре трёх метров, Иван двинул катер вперёд. Через минуту невидимый луч неймса пробил стену насквозь, и аппарат смог протиснуться в дыру. Луч прожектора выхватил из темноты некую ажурную конструкцию, отразился зеркальными зайчиками от стен пещеры.
Пол в пещере отсутствовал. Она имела шарообразную форму, а в её центре висело, растопырившись металлическими штангами, упиравшимися в сферическую поверхность, кошмарное сооружение, напоминавшее формой скульптуру динозавра в исполнении Сальвадора Дали, если бы он был не художником, а скульптором.
– Святые небеса! – проговорила Елизавета с дрожью в голосе.
– Впечатляющая штуковина, – согласился Иван, прикидывая размеры конструкции; длина «тела динозавра» достигала не менее ста метров, ширина – под сорок и столько же высота.
Головой «динозавр» был повёрнут в противоположную от тоннеля сторону, и, когда «голем» облетел его кругом, стало видно, что ажурная голова сооружения больше напоминает человеческую, украшенную гигантскими рогами.
– Копун, – позвал Иван, – ты говорил, что марсиане походили на наших земных ящеров.
«Они и были динозаврами. Уцелевшие после гибели цивилизации переселились на Землю, но не выжили».
– Всё-таки есть умники, копирующие свои тела в сооружениях.
Вестник промолчал.
Иван сделал ещё один круг, рассматривая древнее оружие, названное Вестником сбросером.
– Голова – это излучатель?
«Эффектор ориентации».
– То есть, по сути, антенна. Куда она смотрит, туда и будет направлен луч. Так?
Вестник снова не ответил, предпочитая не комментировать очевидные, понятные ему и собеседнику вещи.
– Машина большая, слов нет, – снова заговорил Иван, – но что-то не сильно впечатляет. Неужели она могла сбрасывать в другие измерения такие объекты, как планета?
«Этот тактический сбросер предназначен для борьбы с флотами противника, а не для уничтожения планетарных объектов. Он имеет комплекс автоматического наведения и сопровождения цели и служит для защиты Солнечной системы от провокационных нападений извне. Реально это один из фортов сторожевой пограничной системы, их, наверно, было много».
– Ты всю Систему проверил? Точно осталось только два работающих комплекса?
Вестник снова промолчал.
– И как далеко стреляет эта пушка? – поинтересовался Иван. – Насколько я помню институтские предметы, мощность электромагнитного излучения падает в соответствии с квадратом расстояния, то есть для дальнего поражения противника мощность сбросера должна быть очень большой.
«Сбросер не использует электромагнитное излучение, он меняет метрику пространства в узком канале, который может пронизать всю галактику. Ещё раз повторяю, этот комплекс не предназначен для уничтожения больших планет или звёзд. Он хорош внутри Системы и способен выбросить за её пределы объекты с массой не больше миллиона тонн».
– Ничего себе – не больше! Можно послать к чёрту на кулички не только любой земной крейсер, но и приличный астероид!
Вестник не ответил, и Ломакин закончил:
– Подскажешь, как им управлять?
«Управление мысленное, в его центре расположена кабина для оператора, хотя приспособлена она не для человека, а для марсианина».
– Хочешь сказать – для динозавра?
Не дождавшись ответа, Иван повернул голову к молчавшей спутнице.
– Может быть, познакомимся с терминалом сбросера поближе?
– Мне неинтересно, – призналась Елизавета. – Здесь очень неуютно, мурашки по коже…
Иван тоже чувствовал необычное беспокойство, заставлявшее его
