(Примечание: неандертальцы хоронили усопших, придавая им положение спящего на боку человека, который поджал колени и положил под голову руки).
Люди отходили от могилы и говорили толпе:
- Лежащий Зубр там. Лежащий Зубр спит. Цветы не вылечили.
После этого соплеменники стали приступать к Синеокому со словами:
- Лежащий Зубр не ушел. Лежащий Зубр в могиле. Не выходил.
Знатоку и толкователю загадочных явлений потустороннего мира предстояло ответить на очень непростой вопрос. Действительно, как же так? Покойник на том месте, где ему и положено находиться. В то же время кто-то разгуливает в образе Лежащего Зубра и это явно не призрак, раз он способен оставлять на земле следы. Синеоокий опять не растерялся. У него уже была готова новая версия. Он не замедлил ее изложить, не забыв прежде напустить на себя тот особый вид чрезвычайно сильной взволновансти, который придавал большую убежденность его словам:
- Лежащий Зубр - призрак, но не такой, как тень. Есть призраки другие. Как живые люди ходят, смотрят. Если дотронешься - твердый. Если призрак дотронется - как живой человек дотронулся. Тяжелый: ходит - следы есть. Может схватить и утащить в подземный мир к мертвецам. Старый-старый сказ о таких призраках есть.
Синееокий нарочно запугал сородичей, потому что знал, что чем больший страх внушают им его слова, тем больше они в них верят и тем больший авторитет он приобретает в племени.
Услышанное произвело на всех сильнейшее впечатление. Люди поспешили закопать могилу и уйти отсюда.
Несколько дней после этого события племя жило в страхе. Людям казалось, что ужасный таинственный выходец из замогильного мира вот-вот заявится к ним. Более остальных это страшило, конечно, Большелобую и Ловчее Рыси. Она боялась, что Лежащий Зубр ищет ее, чтобы утащить к себе в могилу, обольщаясь и там делить с нею ложе, а наш герой опасался мести призрака, вызванной ревностью. Синеокий старательно поддерживал в сородичах страхи.
- Вот видишь, милый, - говорила Большелобая своему юному мужу, - как хорошо, что Большелобая и Ловчее Рыси вернулись сюда. Ведь призрак ищет Большелобую и Ловчее Рыси там, а не здесь. Пусть ищет там. Все равно не найдет. Большелобая правильно говорила, что надо уйти в племя.
Ловчее Рыси так и открыл рот, пораженный. Он почувствовал суеверный ужас и одновременно радость, что избежал страшную опасность, ощутил восхищение прозорливостью возлюбленной, большую благодарность ей, преисполнился гордостью, что имеет такую умную жену.
- Как же призрак догадался, что Большелобой и Ловчее Рыси нет здесь? - спросил он.
- Конечно, приходил сюда. Прятался за кустами, камнями. Наблюдал за племенем, слушал разговоры. Большелобую и Ловчее Рыси долго не видел. Понял, что ушли отсюда. Лежащий Зубр, знаешь какой умный, догадливый. Конечно, все понял. Ушел нас искать.
- А как же Лежащий Зубр догадался, что Ловчее Рыси и Большелобая там, в той долине?
- Никак. Конечно, не догадался. Просто ходит, ищет, где придется. Вот туда и забрел. Ведь призраки ходят-бродят.
- Да, как хорошо, что Ловчее Рыси и Большелобая ушли оттуда.
- Да, конечно, хорошо. Пусть Ловчее Рыси всегда слушается Большелобую. Тогда всегда будет хорошо.
- Ловчее Рыси всегда будет слушаться Большелобую: Большелобая умная, будет хорошо.
Мало-помалу ужас перед призраком Лежащего Зубра в душах людей Племени горного барса проходил, по мере того, как от мыслей о нем все более отвлекали повседневные заботы. Однако скоро произошло событие, которое сделало этот страх снова очень сильным.
В тот день охотники охотились в Еловой долине. Так называлась огромная живописная долина, которая раскинулась к югу от гор и скал, где находилась пещера племени. Всю ее заполняли хвойные рощи и рощицы. Они перемежались лугами и лужайками. Хотя сосен здесь росло ни чуть не меньше, чем елей, долина почему-то получила название только еловой.
Идя обширным лугом, поросшим густой травой, охотники подходили к небольшому ельнику. Поскольку трава была по-прежнему совершенно зеленой, а вокруг темнели сплошь хвойные перелески, где тоже преобладали зеленые цвета, можно было подумать, что еще продолжается лето. Однако густая трава на лугу сильно поникла и едва доходила до колен идущих. Люди помнили, что всего несколько дней назад она стояла высокая, и они утопали в ней по грудь. Не способствовал иллюзии лета также уже почти зимний холод, которым веяло с вершин гор на севере.
Охотники были одеты в звериные шкуры, но еще не в такие теплые, мешковатые, как зимою, а в более легкие, едва доходящие до колен и оставляющие совершенно открытыми правую руку и правую часть груди. На ногах были грубые кожаные то ли тапки, то ли полусапожки. Странно выглядели среди этих одетых людей те некоторые мужчины и юноши, которые по причине своей исключительной невосприимчивости к холоду охотились, как и летом совершенно нагими.
Ловчее Рыси шел в окружении охотников, с радостью, гордостью думая о том, что теперь он вожак, что вот теперь он, как и Медведь, предводительствует на охоте всеми охотниками племени, а они действительно подчиняются ему, даже самые старшие, заискивают перед ним, как перед Медведем. Опытные охотники с каким-то робко-уважительным, покорным видом дают ему советы. Он не собирается зазнаваться, становиться спесивым: охотно выслушивает и дает распоряжения, основываясь на этих советах. Поступает так в соответствии с наставлениями своей умной жены.
Впереди основной группы охотников, опережая ее на шагов сто, шли шесть лучших следопытов: никто в племени не мог так хорошо, как они, видеть, угадывать и "читать" следы, то есть определять какому животному они принадлежат, как давно оно здесь пробегало и имеет ли смысл преследовать его. Руководил этим авангардом Белый Ястреб. Он тоже был наг. Длинные белые волосы его, прихваченные на затылке тесемочкой из древесного волокна, болтались, как конский хвост на широкой могучей спине, оттеняя еще не успевший сойти летний загар.
Белый Ястреб шел с особой важностью, с особой важностью давал указания подчиненным, направляя их туда, где, по его мнению, нужно было искать следы. Казалось, он упивается своим новым положением - положением предводителя следопытов. На эту должность, как сказали бы сейчас, назначил Белого Ястреба наш герой. Он и во многом другом выделял его среди остальных охотников, воздавая ему таким образом благодарность за дружбу с ним тогда, когда все из страха перед Медведем сторонились
