– Наши стены крепки, но ваш отец стягивает кольцо вокруг города. Сегодня его войска захватили дорогу на юг. Кое-какие наши подкрепления успели прибыть в город, но их недостаточно, а остальным пришлось отступить.
Сердце Кэтрин сжалось.
– Получается, мы отрезаны?
– Боюсь, что да. Всё, что я теперь могу, это удерживать город до тех пор, пока сюда не прибудут новые подкрепления. Когда появится лорд Фэрроу со своей армией, они прорвут оцепление и освободят город.
– И долго нам ждать? – тихо спросила она.
Цзян надул щёки и провел покрытой шрамами рукой по волосам.
– Три дня.
– Мы сможем продержаться?
Цзян скорчил гримасу.
– Люди Алоизия дважды сегодня пытались взять штурмом городские стены, один раз с юга, второй раз с запада. Мы оба раза отразили их натиск, убили около сотни людей, но и сами потеряли дюжину. Численность его армии постоянно растёт, Алоизий безостановочно перевозит из Бриганта новых людей. Они могут себе позволить подобные потери. Мы – нет. Боюсь, мы не сможем удержать город, и нам придётся отступить в замок. Мы сможем продержаться в замке до тех пор, пока не появится лорд Фэрроу, в этом я уверен, но, если армия Алоизия займёт город, мы потеряем много людей, пока будем отбивать его обратно. – Цзян со вздохом откинулся в кресле. – Но довольно мрачных вестей. А вы чем себя сегодня занимали?
– Именно поэтому я и хотела с вами поговорить.
– А я-то надеялся, что вы рванулись вниз встретить меня ради моего очаровательного общества.
Кэтрин улыбнулась.
– Разумеется, и ради этого тоже, ваше высочество.
– Хм, ну, разумеется. Так что же вы хотели обсудить?
– Я думала о том, чего хочет мой отец. Никто из нас не смог разгадать его мотивов, стоящих за этим вторжением. Так что, возможно, это нечто такое, о чём мы даже не можем догадываться.
– Боюсь, я слишком устал для шарад.
– В прошлом году мой отец купил какое-то количество демонического дыма. Я нашла записи в его бухгалтерских книгах.
– Думаете, ваш отец вдыхает его? – Цзян горько усмехнулся. – Это многое бы объяснило.
– Нет. Мой отец даже вина не пьёт. Но он никогда не тратит деньги без причины, а этот дым стоил ему двести фунтов. Здесь замешано что-то ещё. Я должна рассказать вам о сестре Эмброуза и местечке под названием Филдинг.
Цзян нахмурился, но внимательно слушал, пока Кэтрин рассказывала ему о казни леди Анны, о знаках, которые она показала, и о мальчишках в Филдинге.
– «Демонический дым» и «мальчик» – это сообщение? – спросил Цзян: – Я не понимаю, как это может быть связано со вторжением вашего отца.
– Я тоже, но, может быть, если мы больше узнаем о дыме, тогда мы сможем понять.
– И как я могу вам в этом помочь? Своими обширными познаниями в демонологии?
– Ну, на самом деле, в вашем заключении находятся двое человек, которые не понаслышке знают о демонах.
Цзян помрачнел.
– Вы имеете в виду охотников на демонов.
– Да, сегодня я совершенно случайно встретилась с одним из них, с молоденькой девочкой. Она знает о демонах. Я думаю, что она сможет пролить немного света на то, что могло бы понадобиться здесь моему отцу.
– Вы можете приказать привести её к вам. Не спускайтесь в темницы.
– Я поговорила с ней, но она больше ничего мне не расскажет, пока её не освободят.
– Нет, – Цзян покачал головой, – она преступница.
– Она может помочь. Это наш шанс узнать, что задумал мой отец. Признаюсь, небольшой шанс, но её свобода ничего не будет вам стоить.
– За исключением того факта, что она нарушила закон.
– Она ещё ребёнок. Я уверена, что королевское помилование побудит её поделиться своими знаниями.
Цзян вздохнул.
– А что помешает ей убежать восвояси, как только мы её выпустим?
Кэтрин развела руками в стороны.
– Убежать куда? Вы же сами сказали, что мы отрезаны от мира.
Цзян грустно кивнул.
– Хорошо, она может наслаждаться своей свободой. А вы – её обществом. Узнайте всё, что можете узнать. Возможно, это наш шанс.
– Благодарю вас, ваше высочество. У неё есть напарник, мужчина по имени Грэвелл.
– Нет.
– Но он может знать больше.
– Ребёнка я ещё могу помиловать, но взрослого мужчину – нет.
Кэтрин опустила голову.
– Тогда благодарю вас за ребёнка.
– Надеюсь, она оценит свое везение в том, что ей попалась такая отзывчивая принцесса.
– И такой отзывчивый принц.
Дома, в Бриганте, никто бы не стал никого выпускать из темницы по просьбе Кэтрин. Завтра она узнает от Таш всё, что сможет узнать, а если понадобится, то допросит и Грэвелла. Она всегда сможет спуститься к его камере ради этого. Однако, прямо сейчас, она хотела помочь Цзяну отвлечься от мрачных мыслей и решила поговорить о чём-то нейтральном.
– Мне кажется, что девочка родом из Илласта. Её волосы просто потрясающие, я никогда прежде такого не видела. Они длинные и спутанные словно канат. Я никогда не видела ничего подобного. У неё тёмная кожа и ясные голубые глаза. Даже более насыщенного цвета, чем ваши шёлковые рубашки.
– Вас послушать, так она просто потрясла вас, – улыбнулся принц.
Кэтрин рассмеялась.
– На самом деле, именно это и произошло.
Прежде чем она успела сказать что-либо ещё, вошёл слуга и поклонился принцу Цзяну.
– Ваше высочество, Карл просит дозволения увидеться с вами.
Цзян потёр глаза. Кэтрин снова увидела, насколько он устал.
– Где он?
– Снаружи, ваше высочество.
– Прошу извинить меня, – сказал принц, повернувшись обратно к Кэтрин, – похоже, мне ещё многое предстоит сделать.
Кэтрин кивнула.
– Тогда я вас оставлю. Благодарю за то, что согласились удовлетворить мою просьбу.
Выйдя из комнаты, она прошла мимо стоящего в коридоре человека, который поклонился ей. Обе его щеки были украшены толстыми шрамами, а в руках он держал толстую золотую цепь.
Эдион
Россарб, Питория
Марш умирал. Уж в этом-то сомнений не было. И на этот раз у Эдиона не было никаких возможностей это предотвратить.
После того как Эдион признался человеку со шрамами, что он сын принца Телония, и его, и Марша отвели обратно в камеру Эдиона. Им дали хлеба с водой, но Марш не мог есть. Эдион пытался пережевывать хлеб, чтобы сделать из него кашицу и накормить друга, но это было бесполезно. Он капал воду в рот Марша, разговаривал с ним, но больше ничего не мог сделать.
«Я не могу разглядеть, выживет он или умрёт…»
Возможно, мадам Эрут и не могла, зато Эдион ясно это видел. Ему казалось, что смерть уже сидит с ним в одной камере.
Так что Эдион говорил и говорил, и держал Марша за руку. Он попросил каких-нибудь тряпок и воду, чтобы промыть раны, и, наконец, дверь открылась.
Но у стоящего в проёме человека не было в руках ни бинтов, ни воды, вместо этого он держал в руках золотую цепь Эдиона. Он был одет в такой прекрасный голубой шёлк и сверкающие серебряные доспехи, что Эдиону захотелось рассмеяться от всей абсурдности этой ситуации, ибо они с Маршем
