– Какой мясо бэз вына! – изрек абрек, опуская на стол последнюю двадцатую бутылку.
Пинком отправив опустевшую коробку под стол, он заговорщически подмигнул утирающему носовым платком кровь с разбитых губ Артему и весело добавил:
– Пыть, гулять будэм.
Избитый Артем в ответ вымученно улыбнулся.
Абрек вернулся к камину, пошерудил ножом в тазу, насадил на острие кусочек мяса, попробовал и, судя по блаженной улыбке, наползающей на лицо по мере тщательного пережевывания, остался доволен вкусом. Приспустив рукава кофты, цапнул за край закоптившегося таза и, завывая от обжигающего ладони ежесекундно нарастающего жара, со всех ног бросился к столу.
Плюхнул жаркую ношу на ближайшую к камину середину стола-подковы, чуть не опрокинув таз на головы сидящих людей, чудом успевших вместе со стульями раздвинуться в стороны в последний момент. Не спеша обошел стол и подобрался к жаркому уже с внутренней стороны подковы. Перенес тазик на противоположный Артему край стола и, двигаясь оттуда вдоль изогнутой столешницы, стал поочередно наполнять тарелки гостей кусками жареной говядины.
На испускающего дух быка абрек не обращал внимания, как будто залитой кровью животины за спиной и в помине не было.
Добравшись до Артема и наполнив его тарелку, абрек сунул опустевший тазик под стол и взялся за вино. Не мудрствуя лукаво, он стал ударами тяжелого ножа по-гусарски отшибать горлышки бутылок и передавать откупоренные таким нехитрым способом глиняные сосуды дальше по столу, чтобы каждый из присутствующих приобщился к действу и собственноручно наполнил кубок.
Когда вино у всех было налито в кубки, абрек извлек из кармана штанов складной стаканчик, резким взмахом раскрыл, тут же наполнил его из ближайшей бутылки и провозгласил тост:
– Он бил смэл, сылон, никаго и нычего нэ боялься! – Рука со стаканом указала в сторону быка. – И поплатылся за излышнюю самоувэренность!.. Так выпьем за то, чтобы никогда нэ оказаться на его мэсте! – Он вылил содержимое стакана в рот и проглотил вино одним могучим глотком.
Последовавшие заразительному примеру сотрапезники дружно запрокинули кубки.
Артему вино очень понравилось, он выпил кубок до капли. Прохладная жидкость чуть притупила ноющую боль в разбитых губах и языке, превратившихся в две булки и торчащую между ними котлету. Но горячее мясо, которым стал закусывать вино, вернуло и даже усилило языковую и губную боль. С большим трудом ему удалось разжевать и проглотить несколько кусочков.
Мясо оказалось под стать вину – великолепным, но из-за разбитого рта съесть много Артем не смог. Да и вид полумертвого быка аппетита не добавлял. Невольно возникали вопросы: «Зачем был нужен кровавый спектакль? Неужели нельзя было просто пожарить мясо?» – возникали и оставались безответными. Публичная казнь несчастной животины – очередная блажь психопата Хозяина, логичного объяснения которой нормальному, психически здоровому человеку отыскать практически невозможно.
По искалеченной туше быка пробежала очередная судорога. Абрек наконец смилостивился. Подошел к умирающему и перерезал ему горло. Из широкого разреза хлынула густая темно-красная, почти черная кровь. От ее вида Артему вдруг стало очень нехорошо. Он судорожно схватился за кубок, но там было пусто. Потянулся к бутылке, но его повело в сторону.
Он со стулом рухнул на пол и отключился.
Глава 28
Пленник
Первое, что увидел Артем, открыв глаза, – две длинные белые лампы под бежевым потолком. Точно такие были в его комнате у Хозяина. Но здешние обои отличались рисунком, и сам потолок как будто изрядно раздался вширь. Скосив глаза ниже, обнаружил незнакомые стены и мебель и окончательно убедился, что новая комната гораздо больше предыдущей.
Оставленные хлыстом болезненные раны на лице исчезли, значит, после кровавого спектакля в столовой прошел значительный промежуток времени. Но исчезновение болячек и смена комнаты вовсе не означали избавления от Хозяина. Растоптать зародившуюся надежду не составило труда, запуганный пленник легко отыскал подходящие доводы: «Раны на лице вполне могли успеть затянуться и в ужасном плену, если предположить, что их обработала чудодейственным целебным бальзамом горничная. А в другую комнату пребывающего в отключке „гостя“ могли перенести по распоряжению того же Хозяина, задумавшего очередную отвратительную пакость».
Окончательно пробудившийся мозг подкинул новый довод в пользу надежды, ухватившись за который Артем мысленно себе возразил: «Здесь воздух совсем другой. Свежий и душистый, как в деревне. А в доме психопата был спертый, как в старом, годами непроветриваемом чулане».
Ему надоело лежать на мягком, но узком и оттого не очень удобном диванчике. Но когда попытался встать – не получилось. Оказалось, руки и ноги пристегнуты к дивану ремнями.
– Вот и ответ. Значит, я по-прежнему пленник, – вынес неутешительный вердикт Артем, из-за тяжкого разочарования даже не заметив, что стал мыслить вслух.
– Так-так, головой завертел и заговорил, значит, очухался, – донесся незнакомый тихий голос из глубины комнаты.
Артем до хруста в шее вывернул голову, но разглядеть смог лишь носки дорогих лакированных туфель сидящего в дальнем кресле незнакомца.
«Неужели Хозяин решил выйти из тени и показать лицо?» – обожгла затрепетавшее от страха сознание паническая мысль.
– Вы кто? – старательно маскируя страх, выдохнул Артем.
– Что значит «кто»? Я тот, в чье жилище ты так нагло вломился, – охотно пояснил хозяин лакированных туфель.
– Я? Вломился? – удивился привязанный к дивану пленник. – Так вы же сами меня… того… – Он не посмел произнести «похитили», сбился и умолк.
– Понятно, все мозги набекрень. Кроме паутины сейчас ничего не помнишь, – проворчал незнакомец.
– Что еще за паутина? Не знаю я никакой паутины! Я, вообще-то, без сознания был, – напомнил Артем явно заговаривающемуся психопату.
– Сейчас, погоди… – Загадочный тип пробурчал себе под нос что-то неразборчивое, пару раз звонко хлопнул в ладоши и провозгласил: – Все, готово. Барьеры я снял, сейчас все вспомнишь.
И верно, под хлопки незнакомца у Артема в голове словно щелкнул невидимый выключатель, и из мрака подсознания выплыли воспоминания о девятимесячном периоде жизни в волшебном городе Тегвааре. А злоключения в доме таинственного Хозяина, до недавнего времени основательно им позабытые, по всей видимости, предшествовали попаданию в удивительный волшебный город.
– Теперь вспомнил? – напомнил о себе хозяин лакированных туфель, оказавшийся никаким не психопатом из кошмарного прошлого, а…
А вот кем он был на самом деле, Артем, как ни силился, припомнить не мог.
– Да, кое-что вспомнил, – осторожно ответил он. – Жизнь в Тегвааре, работу…
– Ты ведь тень, да? – перебил незнакомец. Хозяин лакированных туфель наконец соизволил встать с кресла и подойти к пленнику.
Артем увидел высокого плечистого блондина, примерно его ровесника, в черных очках, великолепном темно-зеленом в черную полоску костюме, с сигарой в одной руке и стаканом чего-то светло-коричневого в другой. На
