Внутрь зашли уже все. Тайники и прочее придется искать самим, живых разбойников не осталось. Лад брезгливо бросил в сторону трупов взгляд, и сразу прошел в дальнюю комнату, там большой кованый сундук, без запора. Чуба же деловито осматривал полы, периодически постукивая по ним обухом топора. Я встал у входа, искать здесь что-либо нет никакого желания.
— Пойду тела притащу, пока вы осматриваете, — в помещении было темно, но все же я увидел понимающий взгляд гнома. Пока подтаскивал тела из засидки, слышал приглушенную ругань и скрип отрываемых половиц. Нашли что-то? Первым из хижины вышел альв, подмышкой большой свёрток парусины, локтя в три длинной, бросил его возле меня, раздался звон железа.
— Руслан, нужна твоя помощь. — Позвал Чуба. Не знаю, как он нашел тайник под полом. Явно его заложили раньше, чем здесь появились разбойники. Гораздо раньше!
Старый, древний сундук. Дерево местами спрело от времени, а медные полосы позеленели. Пудов семь-восемь весом. Нам пришлось поднимать один его край, подсовывать оторванные доски пола, и по ним, как по направляющим, вытаскивать находку. С трудом, но вытащили наружу. Гном обухом топора сбил ржавый замок, вбил точным тычком лезвие в щель под крышку и поддел. Я подхватил руками и откинул ее, ударившись о заднюю стенку, та отвалилась.
— Фигасе! — Воскликнул Лад, — мы типа разбогатели? — Даже гном не сдержался, присвистнул. Один я не понимал ценности находки. Вопросительно уставился на Чубу.
— Лунное серебро! Очень редкий метал. По цене один к двум с золотом, здесь его, — гном зашевелил губами, пальцем помогая считать содержимое сундука. — Сорок стержней, каждый по три килограмма. Двести сорок килограмм золота. Да достаточно просто иметь на игровом счету треть этой суммы, и коэффициент полезности в моём мире поднимут на пару единиц!
— Ух ты, это же доступ к планетам-курортам первой категории. Море, яхты, девочки! — Мечтательно произнес Лад.
— А ещё это возможность обзавестись своей фермой с земельным наделом в одном из аграрных миров, и навсегда забыть про Игру. — С такой же мечтательностью добавил Чуба. — Главное, как это все доставить в ближайший игровой банк? Я если полностью освобожу инвентарь, килограмм тридцать пять, сорок туда закину, ну и на себе ещё десять распределю под одеждой
— Ты же знаешь, я все очки в ловкость в основном вложил, максимум пятнадцать в инвентарь, ну и на себе шесть потяну. — Лад вопросительно посмотрел на меня.
— Какой ещё инвентарь? Вы о чем? Про дорожные мешки? — Уже в который раз я плохо понимал, что говорят эти двое. Они переглянулись, альв покрутил пальцем у виска.
— Ты что, совсем что-ли? Сейчас не время для твоих принципов! Или ты сынок богатеньких родителей, и сюда чисто за фаном?
— Я конечно не из бедного рода, но здесь оказался не из-за какого-то фана, а по стечению обстоятельств, и была б моя воля, сразу покинул это негостеприимное место.
— Ты что несёшь, какие обстоятельства? Ты что, заключённый что ли? У них же отдельные закрытые миры! Да и акк у тебя хардкорный.
— Лад, притормози! Мне кажется, нам всем нужно успокоится, и поговорить, честно, без недомолвок. — Чуба приглашающе махнул в сторону деревянного стола и двух лавок, стоящих прямо на улице, под открытым небом. Чтож, поговорить действительно нужно. Доверие друзья заслужили.
— Давай поговорим! Заодно перекусим, перед дорогой. — Лад нехотя отошёл от ценной находки. Мы расселись, я собрался с мыслями, и поведал свою историю, начиная с того дня, как вышел с дядей из усадьбы.
После моего рассказа воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом лесных обитателей. Первым взял слово Чуба.
— Тебе срочно нужно на кольцо возрождения. С него ты сможешь связаться с администрацией Игры, да и домой вернуться.
— Вернуться назад? — У меня учащенно забилось сердце. — Так просто? Я думал, попасть домой будет очень сложно.
— Это все биохимия Игры. Желание идти сюда добровольно бывает не у многих. Кому захочется терпеть боль, когда можно её избежать. Поэтому наниты на подсознательном уровне воздействуют на мозг, внушая невозможнсть возвращения на подсознательном уровне. Наниты, это-тут Чуба задумался на мгновенье, — о, это как маленькие духи, каждый со своим заданием. Например использовал ты свиток заклинания шар огня, и вложенные в него наниты создают действие, которое воспроизводит этот шар.
— А как же с возрождением? Как ты сможешь воскреснуть, если тебя убили?
— Все те же наниты. Каждое мгновение они снимают с тебя множество параметров. Твои мысли, желания, ощущения, чувства, физическое состояние. Все эти данные отправляются на главный сервер Игры. Ну это как божество, всемогущий разум. Если ты погибнешь, это божество на основе последних данных создаёт тело, вкладывает в него твои мысли, чувства, желания, всезнания и умения.
— А как же душа? — Сразу возник у меня вопрос, — как эти духи получают и воссоздают мою душу?
— Тут я не смогу объяснить толком, сложно очень. Но вроде как душа сама возвращается в тело, как только его воссоздадут, и загрузят память и чувства.
— Так душа, это и есть память и чувства! — Я непонимающе смотрел на гнома.
— Слушай, если хочешь узнать тонкости возрождения, это не ко мне, ищи кого-нибудь более умного, я лучше объяснить не смогу.
Посидели, помолчали. Чуба молча начал убирать остатки пищи со стола, я присоединился. После все также, молча, погруженные в свои мысли, мы затащили тела в хибару.
— Запалим, когда назад двинемся, — сказал Чуба, я согласно кивнул.
Штыри из лунного серебра с трудом, но разделили. Восемь взял Лад, согнувшийся под тяжестью, но довольный. Четырнадцать штук Нагрузил на себя гном. Оставшиеся восемьнадцать никак не помещались в моем заплечном мешке, только шесть влезли. Пришлось из двух крупных веток дерева и веревок делать волокушу. На нее загрузили все стержни, сами загрузились остальными ценными находками.
А потом бодро зашагали к хутору, впрягаясь по очереди в волокушу, а за нашими спинами разгоралась старая хибара, став погребальным костром для разбойников.
Отступление третье.
Вышли рано. На улице была примерзкая погода. Дождь так сильно пропитал влагой воздух, что сырость забралась под плащ сразу, как Ласка с отцом оказались на улице.
Шли на запретный холм, девушка сразу узнала дорогу, хотя ни разу не ходила туда. Уже когда стали двигаться по лесной тропинкдождь кончился.
— Папа, сюда же нельзя ходить никому, кроме рода Верд, нас накажут! — Ласка наконец-то решилась заговорить с отцом.
— Не накажут. Откуда они узнают, что мы ходили сюда? — и отец хитро улыбнулся дочке, — сейчас выйдем к холму, ты останешься на границе с лесом, спрячешься за деревом каким-нибудь. А я прогуляюсь, побеседую с одним человеком.
Через некоторое время лес кончился, и неприметная тропинка плавно переходила в дорогу, вымащенную камнем, и отец с дочерью слегка углубились в лес, в сторону от тропы. Мастер снял дорожную сумку, и наказав Ласке
