Но эта наивная надежда умерла, когда за спиной Хэсины послышался голос принца.
– Не будете ли вы так любезны выпить со мной вина?
В лучах солнца он казался ослепительным. Украшения над его бровью сверкали, а у его ног кружились песчаные вихри. Он поднял рог.
– У нас существует традиция: в конце беседы мы поднимаем бокал. Я надеюсь, что вы ко мне присоединитесь.
Сказав это, он выпил вино. До дна. С каждым его глотком живот Хэсины скручивало все сильнее. Потом принц заново наполнил рог и протянул напиток ей. Она со злостью посмотрела ему в глаза.
Отказываться от вина было невежливо. Но еще более невежливо было ожидать, что она так легко позволит отравить себя – она почти не сомневалась, что принц пытается сделать именно это. Если бы Хэсина заронила семена опасных идей в голову королевы соседнего государства, она бы поступила точно так же. В вине был яд; стоит ей отпить его, и она умрет. В королевстве объявят траур, разразится война, а Ся Чжун будет произносить тосты в ее честь.
Принц стоял напротив нее, облизывая губы, как будто хотел сказать: «Смотрите, со мной все хорошо».
Хэсина тоже была бы в безопасности, если бы ему хватило любезности поделиться с ней противоядием.
Придумай план. Она медленно протянула руку за вином. Если она откажется, то испортит переговоры, которые пока что проходили безукоризненно. Придумай…
Она не успела взять рог, потому что его уже сжала рука другого человека.
– Vrakan, – произнес Акира, почтительно склонив голову. – Hahzan un dal. Вино выпью я.
Брови принца поползли вверх.
– Кто этот человек, владеющий кендийским языком?
Заключенный, который хранит слишком много тайн и лишает Хэсину дара речи чаще, чем она готова признать.
– Я всего лишь представитель королевы, – сказал Акира, не дав Хэсине ответить. – А значит, если мне не изменяет память, я могу поднять рог от ее лица.
А потом он выпил вино – прежде чем кто-либо успел его остановить.
Он продемонстрировал всем пустой рог. Хэсина глядела на него с ужасом. Благие герои. Она чувствовала, что у нее подкашиваются колени. Что он наделал?
– Мне хотелось попробовать это вино, – проговорил Акира. Бывший заключенный смотрел не на Хэсину, а на принца, который выглядел так, как будто произошедшее его одновременно позабавило и разозлило. – Мне говорили, что Дракон Шахрин всегда предлагает гостям только лучшее. – Акира взглянул на дно рога. – К сожалению, я разочарован.
Хэсине было все равно, кем на самом деле являлся Акира, какие преступления он совершил и сколькими языками владел. Он выпил отравленное вино. Теперь он умрет вместо нее. В ее груди бились чувства, названия которых она не знала, и из-за них воздух в ее легких густел и становился липким. Она схватила Акиру за руку и притянула к себе, а потом подала стражам сигнал. Они тут же встали кольцом вокруг них с Акирой.
– Мы уходим, – сказала она принцу.
– Так не пойдет.
По берегу реки пронесся сухой ветерок, но он был не очень сильным и не мог заставить шевелиться песчаные насыпи вокруг них. Однако это происходило. Стражи плотнее окружили Хэсину.
Прямо из-под земли начали появляться фигуры в черных капюшонах.
– Задержитесь ненадолго, – произнес принц хриплым голосом. – И мы предложим вам лучшее.
Пятнадцать
Невежество приводит к распространению лжи.
ПЕРВЫЙ из ОДИННАДЦАТИ об обязательном образованииЕсли вы прислушиваетесь к тому, что говорят пророки, вы никогда не будете свободны.
ВТОРОЙ из ОДИННАДЦАТИ об обязательном образованииДвенадцать наемников возникли из песка, словно ростки бамбука.
Хэсина сжала руку Акиры и только потом осознала, что все еще ее держит. Выпустив его пальцы, она взглянула на своих спутников. Они напряженно смотрели на наемников. Возможно, они не понимали, как работает магия и на что она способна, но ее было невозможно ни с чем спутать. Она казалась аномальной – как и те, кто призвал ее к жизни. Все это – движущиеся пески, поднимающиеся из них наемники – явно было делом рук пророков.
– Покончите с ними побыстрее, – приказал принц, взмахнув рукой.
Послышался шепот клинков. Наемники синхронно вынули их из ножен и пошли в атаку.
– Убивайте, только если это будет необходимо, – шепнула Хэсина своим людям. Потом она достала бомбы и подбросила их высоко в воздух.
Клубы красноватого дыма взмыли вверх и стали медленно опускаться на их головы.
«Пожалуйста, – мысленно взмолилась Хэсина, надеясь, что Санцзинь увидит сигнал. – Поторопись».
– Вам не сбежать! – раздался из красной дымки голос принца. Он подумал, что они хотят отвлечь внимание и отступить. Слева от Хэсины послышался крик, справа – лязг металла. Когда дым рассеялся, она увидела, что ее спутники сражаются, окружив ее плотным кольцом. Но силы были не равны. Некоторым из ее людей приходилось одновременно биться с двумя или даже тремя наемниками. Кольцо распалось.
Группы сражающихся рассыпались по берегу. Хэсина оказалась рядом с разведчицей. Один из наемников бросился на них, и Хэсина ударила его мечом. Он еще даже не успел упасть, как его место заняли двое других. Один атаковал разведчицу. Другой наступал на Хэсину.
Она уклонилась от первого удара и отразила второй. Их взгляды скрестились так же, как и их клинки. Голова наемника была повязана черным шарфом, а лицо скрывала ритуальная маска животного с прорезью для рта. Замахиваясь мечом, он сжал зубы, и Хэсину обдало запахом гниющих семян гинкго.
Рукоять меча выпала из рук Хэсины. Она сумела поймать ее и, не тратя время на то, чтобы испугаться, сделала шаг влево. Наемник занес меч справа. Она попыталась увернуться от лезвия, которое неслось к ней серебряной вспышкой. Она не успеет избежать удара, но, если она уклонится от него, он может лишь слегка задеть ее…
Меч опустился. Ощущения накрыли Хэсину не сразу, а одно за другим: пульсирующее тепло, липкая струйка крови, а потом – боль, охватившая ее ребра и заполнившая пространство между ними.
Она дотронулась до правого бока. Мантия и рюцюнь были порваны и пропитаны кровью. Ее охватила паника. Где ходит Мэй, когда она так нужна?
Но рана могла быть гораздо хуже. К тому же наемник вложил в этот удар всю свою силу. Он рассчитывал, что Хэсина упадет. Он продолжал двигаться по инерции, когда она занесла руку так, как учил ее Санцзинь. В глазах ее противника вспыхнуло понимание, и он попытался вернуть равновесие.
Она нанесла удар раньше, чем он успел это сделать.
Меч Хэсины вошел в его плоть, словно проволока в мягкую глину. Кровь брызнула ей на щеку, но не это привело ее в ужас. Она застыла, когда наемник начал хватать воздух ртом, зажимая руку, из которой текли струи алой крови.
Потом он закричал, и его вопль вывел Хэсину из транса. Это был дикий, животный рев, поэтому, когда он поднял меч и ринулся на нее, она поняла,
