– Дерзкая, очень дерзкая. Но почему? – задумчиво протянул Одноглазый. – Если ты и правда одна из нас…
Он стянул с ее головы капюшон.
– …ты должна знать, что на самом деле у нас есть только один враг. – Он неторопливо и задумчиво разглядывал ее своим левым глазом. Потом на его обезображенном оспой лице появилась улыбка, наполнившая сердце Хэсины ужасом. – И этим врагом являешься ты, дянься. Ну, ну. – Он покрутил здоровым пальцем, и человек, державший Хэсину, развернул ее, чтобы остальные тоже смогли увидеть ее лицо.
Карты упали на стол рубашкой вниз. Люди вскочили на ноги, сбивая кувшины с вином.
– И как вам это? – проговорил Одноглазый, лизнув кончик большого пальца. – Похоже, мы поймали королеву.
Хэсина была в опасности, но то же относилось и к нападавшим на нее людям. Она помнила, что дала слово Мэй и ее матери. От паники у нее в ушах стоял гул, но она все равно рассказала им о том, что происходило в городе.
Когда она закончила, наступила тишина.
А потом все они рассмеялись.
Кто-то подобрал с земли камень. Кто-то другой схватил замерзшую корягу. Остальные засучили рукава и стали ее окружать. Хэсина пятилась назад, пока не прижалась к изогнутому краю моста. По ее спине пробежал холод, от которого у нее перехватило дыхание. Пророк замахнулся на нее корягой. Она дернулась вправо.
Но уклониться от удара не получилось. У нее перед глазами вспыхнули яркие пятна.
Снова раздался презрительный смех. Они знали, в какую сторону она дернется. Конечно, знали. Они же были пророками. Хэсина же являлась наследницей Одиннадцати. Кроме того, она заявила, что все они умрут, если не пойдут за ней. Неудивительно, что они отказались ей доверять.
Смех утих, и пророки начали решать, какой смертью ей предстояло умереть. Медленной или быстрой. Болезненной или позорной. Их слова должны были вызвать в Хэсине какие-нибудь чувства, но она ощущала лишь свинцовую тяжесть поражения. Возможно, она была готова сдаться. Или, может быть, она поняла, что боится смерти не больше жизни, в которой от каждого ее решения зависела жизнь или смерть других.
Внезапно ее сердце наполнила горечь, и она подумала, что, может быть, не умрет вовсе – если окажется, что она такое же существо, как и ее отец.
Но когда одна из женщин подняла с земли камень, сердце Хэсины заколотилось о ребра.
Хоть бы это закончилось быстро.
– Давайте, – внезапно сказал чей-то голос за спинами пророков. – Убейте ее.
Женщина, собиравшаяся бросить в нее камень, застыла на месте. Сердце Хэсины тоже замерло.
Потому что она знала этот голос.
Он принадлежал Цайяню.
Двадцать два
Прошлое будет повторяться снова и снова, пока мы не извлечем из него уроки.
ПЕРВЫЙ из ОДИННАДЦАТИ об историиЧитайте хроники. Что тут еще сказать?
ВТОРОЙ из ОДИННАДЦАТИ об истории– А ты еще кто такой? – презрительно спросила женщина.
– Убейте ее, – повторил Цайянь, приближаясь к ним. В его глазах горел расчетливый огонек. – Давайте, заканчивайте с этим.
Сердце Хэсины упало, а потом покатилось все ниже и ниже. Она не могла шевелиться. Не могла думать. Наконец в ней заговорил инстинкт. Неважно, что Цайянь отрекся от нее; она должна была его защитить.
– Беги! – закричала она ему. Он не Санцзинь. Он не сможет защититься, если на него нападут.
Но Цайянь не стал убегать. Наоборот, он подошел еще ближе. Пророки зарычали и снова подняли руки, в которых сжимали камни и коряги. Хэсина продолжала кричать, и ее голос охрип от отчаяния.
Наконец он остановился. Нижний край его черной мантии соскользнул с берега и опустился в ледяную воду.
– Давайте же. Сделайте так, чтобы ярость королевства обрушилась на ваши дома, на ваших мужей, жен и родителей. Разожгите костер сейчас, и вскоре вы сгорите в его пламени, словно мошки!
Хэсина едва не разрыдалась, осознав свою глупость. Цайянь пришел, чтобы спасти ее, – не с помощью оружия, а с помощью разума. Благие герои, у них обоих не все в порядке с головой.
– Ну вот, опять началось, – вздохнул Одноглазый. У Хэсины все похолодело внутри, когда он, прихрамывая, подошел к Цайяню. Пророк был на целую голову ниже ее брата, но от его худощавого тела исходили волны сдерживаемой энергии. – Высокопарные слова о Судном дне. Прекрасно, просто прекрасно. Но мне кажется, тебе только что задали вопрос.
– Я виконт Ее Высочества.
– Виконт ее высочества? То есть обычным виконтом тебе быть недостаточно? – Пророки снова засмеялись. – Сегодняшней день и правда полон сюрпризов. Сначала королева, потом высокородный и могущественный виконт ее высочества, и оба так обеспокоены нашей судьбой. – Одноглазый повернулся к остальным и широко раскинул руки. – Похоже, наше будущее изменилось, братья и сестры!
В ответ на его слова раздался громогласный смех.
«Беги, – мысленно приказывала Хэсина Цайяню. – Ты не сможешь ничем помочь. Сразиться с ними тебе не под силу. Беги, пока они отвлеклись».
– Да, я виконт Ее Высочества, – спокойно произнес Цайянь. – А вы уверены, что вы пророки? Ваше будущее в этот самый момент проносится по улицам города. Почему бы вам самим не взглянуть на него?
Снова зазвучал смех.
– Я вижу, – послышался чей-то шепот.
Пророки обернулись и взглянули на А-Ланя. Тот ужасно побледнел. – Я вижу.
Наступила тишина.
– Бросайте камни, – приказал Цайянь. – Бросайте коряги.
Хэсина думала, что они засмеются опять.
Но вместо этого Одноглазый кивнул остальным.
Камни и коряги упали на землю.
– А теперь отпустите вашу королеву и следуйте за ней.
* * *Хэсина не потеряла сознания, когда ее ударили по голове, но она едва не лишилась чувств, увидев, что Лилиан, Санцзинь и Акира вернулись в пещеру целыми и невредимыми и к тому же привели с собой пророков, которых смогли уговорить. Жоу помогал каким-то людям устроиться и разложить то немногое, что они успели захватить с собой. Остальные ходили по пещере, осматривая факелы на сланцевых стенах. Когда Хэсина впервые попала сюда, эти факелы тоже ее поразили. Их пламя никогда не гасло и не мерцало, и образовывалось оно явно не только за счет обычных серы и селитры. Сейчас, наблюдая за огнем, Хэсина ощущала, как у нее по коже бегут мурашки. В этом пламени было что-то противоестественное. Так же как и в ее отце.
Отогнав эту мысль подальше и сглотнув желчь, которую она вызвала, Хэсина быстро посчитала пророков, находившихся в пещере. У нее упало сердце. Им удалось убедить всего тридцать восемь человек. В городе с населением в сотню тысяч жителей пророков должно было быть гораздо, гораздо больше.
К ней подошла Лилиан.
– Многие не захотели с нами пойти.
Хэсина надеялась, что они хотя бы хорошо спрятались и горожанам будет непросто их найти.
– Нам понадобятся запасы еды, – сказал Санцзинь, подходя к ней слева.
– Может, мне ограбить пару купцов? – послышался за ее спиной голос Акиры.
– Я это запрещаю, – произнесла Хэсина.
В ту же самую секунду Жоу сказал:
– Я могу
