Солнышко подковыляла к Куигли и пожала ему руку.
– Он привел нас в штаб по карте, которую сам начертил, – представляешь, Солнышко?
– Аригато, – кивнула Солнышко, что приблизительно означало «Я ценю твою помощь, Куигли».
– Это ты подавала нам знаки? – спросил Куигли.
– Ага, – ответила Солнышко. – Гриль.
– Неужели Граф Олаф заставлял тебя готовить? – удивилась Вайолет.
– Ваккурум, – подтвердила Солнышко.
– Олаф даже велел ей почистить машину от крошек, а для этого надо было изо всех сил дуть! – перевела Вайолет Куигли.
– Какая чушь! – воскликнул Куигли.
– Золушка, – пожаловалась Солнышко. Это значило нечто вроде «мне приходилось вести все хозяйство и при этом постоянно терпеть унижения», но у Вайолет не хватило времени это перевести, потому что послышался скрипучий голос Графа Олафа.
– Ты где, малявка? – спросил он, добавив к перечню оскорблений обидное обращение. – Я тут придумал тебе еще кое-какие задания!
Трое детей в панике переглянулись.
– Прятать, – шепнула Солнышко, так что переводить ничего не пришлось.
Вайолет и Куигли оглядели пустынный пейзаж, раздумывая, где бы укрыться, но спрятаться было абсолютно негде.
– Под машину, – велела Вайолет, и они с Куигли забрались под длинный черный автомобиль, такой же грязный и вонючий, как и его владелец.
Старшая Бодлер, будучи изобретателем, много раз исследовала самодвижущиеся механизмы, но никогда не видела, чтобы машину доводили до такого отчаянного состояния, что здесь означает приведение нижней части автомобиля в такой скверный вид, что на Вайолет и ее спутника вовсю капало масло. Однако у Вайолет и Куигли не было ни секунды, чтобы подумать о возможных неудобствах. Едва они успели убрать от посторонних глаз кошки-вилки, как появились Граф Олаф со своей свитой. Двум волонтерам из-под машины было видно только татуировку негодяя на грязной щиколотке над левым ботинком и пару невероятно стильных бальных туфелек с блестками, украшенных нарисованными глазами, – эти туфли могли принадлежать только Эсме Скволор.
– Сегодня с самого утра мы ели только жареного лосося, а уже время ужинать, – сказал Граф Олаф. – Иди-ка готовить, сиротка.
– Завтра праздник Фальшивой весны, – сообщила Эсме, – а сейчас очень модно устраивать в честь Фальшивой весны торжественный ужин.
– Слыхала, зубастая? – спросил Олаф. – Моя подруга желает стильный ужин. За работу!
– Олаф, ты нам нужен! – произнес очень низкий голос, и Вайолет с Куигли увидели, как рядом с негодяем и его подругой появились две пары зловещих черных туфель. При виде этих туфель Олаф и Эсме нервно заерзали.
Внезапно под машиной ощутимо похолодало, и Вайолет пришлось прижать ноги к шинам, чтобы они, дрожа, не начали стучать по днищу и злодеи ее не услышали.
– Да, Олаф, – сказал сиплый голос мужчины с бородой, но без волос, хотя его самого Вайолет с Куигли не видели. – Утром мы первым делом займемся осуществлением плана по новобранцам, так что нам нужна твоя помощь, чтобы расстелить по земле сеть.
– Разве вы не можете попросить кого-нибудь из наших работников? – спросила Эсме. – У нас есть человек с крюками, две женщины с напудренными лицами и три урода, которых мы подобрали на карнавале. Всего получается восемь человек, включая вас самих. Зачем же нам расстилать эту сеть?
Четыре черных башмака шагнули к стильным туфелькам Эсме и к татуировке Олафа.
– Вы это сделаете, – сказала женщина с волосами, но без бороды, – потому что я так велю.
Настала длинная зловещая пауза, а потом Граф Олаф издал коротенький тонкий смешок.
– Тогда конечно, – заметил он. – Пошли, Эсме. Младенцу мы поручения выдали, так что тут нам все равно делать нечего.
– Это правда, – согласилась Эсме. – По правде говоря, я подумывала снова покурить, потому что мне скучно. У тебя еще остались те пурпурные сигареты?
– К сожалению, нет, – ответил мужчина с бородой, но без волос, уводя негодяев от машины. – Я нашел только одну.
– Плохо, – сказала Эсме. – Вкус и запах мне не нравятся, и курить очень вредно, но сигареты сейчас в большой моде, и я бы хотела покурить.
– Может быть, на пепелище штаба остались еще сигареты, – подумала вслух женщина с волосами, но без бороды. – Только в золе ничего найти невозможно. Мы провозились несколько дней, но сахарницу так и не отыскали.
– Не при младенце, – быстро перебил ее Олаф, и четыре пары туфель удалились.
Вайолет и Куигли оставались под машиной, пока Солнышко не сказала «Костклир», что означало что-то вроде «Уже можно вылезать».
– Какие это были ужасные люди, – содрогнулся Куигли, отряхивая с куртки грязь и копоть. – Прямо мороз по коже.
– Вокруг них действительно какая-то зловещая аура, – шепотом согласилась Вайолет. – Ноги с татуировкой – это был Граф Олаф, а туфельки с блестками – Эсме Скволор, а остальные два кто?
– Поджоги, – буркнула Солнышко. Она имела в виду нечто вроде «Я не знаю, но именно они сожгли штаб Г. П. В.», и Вайолет быстро объяснила это Куигли.
– Клаус обнаружил важное сообщение, оно уцелело в огне, – сказала Вайолет. – Не сомневаюсь, Солнышко, когда мы с тобой окажемся у подножия водопада, он уже разгадает, что оно значит. Пошли.
– Ного, – ответила Солнышко, что значило «Не думаю, что мне следует вас сопровождать».
– Но почему же? – спросила Вайолет.
– Унасанк, – сказала Солнышко.
– Солнышко говорит, что негодяи упоминали еще одно убежище, где могут собраться волонтеры, – объяснила Вайолет Куигли.
– А ты знаешь, где это? – спросил Куигли.
Солнышко покачала головой.
– Делолаф, – заметила она.
– Но если досье Сникета попало к Графу Олафу, – сказала Вайолет, – как ты собираешься узнать, где это безопасное место?
– Матахари[40], – ответила Солнышко, что значило нечто вроде «Если я останусь тут, то смогу пошпионить за негодяями и все разведать».
– Ни за что, – сказала Вайолет, переведя это Куигли. – Тебе нельзя здесь оставаться, Солнышко, это опасно. Хватит и того, что Олаф заставил тебя готовить.
– Гриль, – уточнила Солнышко.
– А что ты собираешься приготовить на ужин по случаю Фальшивой весны?
Солнышко улыбнулась сестре и направилась к багажнику. Вайолет и Куигли услышали, как она роется в оставшихся продуктах, но сидели так, чтобы ни Олаф, ни его сотоварищи их не заметили. Когда Солнышко вернулась, на лице у нее сияла победная улыбка, а в охапке она несла брикет мороженого шпината, пакет грибов, банку каштанов и огромный баклажан.
– Салат! – воскликнула она, что означало нечто вроде «всевозможные овощи с грибами».
– Удивительно, что ты можешь поднять такой баклажан, не то что его приготовить, – сказала Вайолет. – Он, наверное, весит столько же, сколько ты.
– Подслужин, – ответила Солнышко. Она имела в виду «прислуживать труппе за ужином – блестящая возможность подслушать их разговоры», что Вайолет и перевела, впрочем крайне неохотно.
– Мне кажется, это опасно, – сказал Куигли.
– Конечно опасно, – ответила Вайолет. – Кто знает, что они учинят, если поймают Солнышко на месте преступления.
– Гу-гу-га-га, – возразила Солнышко, что значило «меня не поймают, потому что все думают, будто я беспомощный младенец».
– Мне кажется, твоя сестра права, – сказал Куигли. – Все равно нести ее вниз по водопаду небезопасно. Ведь у нас и так заняты и руки, и ноги. Пусть Солнышко попытается
