Вайолет покачала головой.
– Не хочу оставлять сестру, – сказала она. – Бодлерам нельзя разлучаться.
– Клаус, – указала Солнышко.
– Если есть еще какое-то место, где собираются волонтеры, – сказал Куигли, – нам надо разузнать, где это. А Солнышко может это выяснить, но только если останется здесь.
– Я не хочу оставлять маленькую сестричку на вершине горы, – упиралась Вайолет.
Солнышко бросила овощи на землю и с улыбкой подошла к сестре.
– Я не мала, – сказала она и обняла Вайолет.
Это было самое длинное предложение из всех, которые до сих пор говорила младшая Бодлер, и Вайолет, сверху вниз взглянув на сестру, поняла, что это правда. Солнышко и вправду была уже совсем не младенец. Она стала просто девочкой, которая обладала необычайно острыми зубами, выдающимися кулинарными способностями и возможностью пошпионить за компанией негодяев и раздобыть насущно необходимые сведения. За то время, когда троих сирот постигли тридцать три несчастья, Солнышко вышла из младенчества, и хотя Вайолет было немного грустно об этом думать, она гордилась сестрой и тоже ей улыбнулась.
– Наверное, ты права, – сказала Вайолет. – Ты больше не младенец. Но будь осторожна, Солнышко. Ты маленькая девочка, а маленьким девочкам опасно шпионить за негодяями. И помни, Солнышко, – мы под самым водопадом. Если мы тебе понадобимся, просто подай нам знак.
Солнышко открыла рот, чтобы ответить, но не успела она произнести и звука, как трое детей услышали из-под машины Олафа долгое ленивое шипение, словно там пряталась какая-нибудь змея доктора Монтгомери. Машина чуть дернулась, и Вайолет показала Куигли на одну из шин, которая совсем сдулась.
– Наверно, я проткнула ее кошками-вилками, – сказала Вайолет.
– Не то чтобы это был хороший поступок, – ответил Куигли, – но мне почему-то совсем не жалко.
– Как там наш ужин, зуболицая? – донесся, перекрывая свист ветра, жестокий голос Графа Олафа.
– Думаю, нам лучше уйти, пока нас не обнаружили, – шепнула Вайолет, снова обнимая сестру и целуя ее в макушку. – Мы скоро увидимся, Солнышко.
– До свидания, Солнышко, – сказал Куигли. – Я так рад, что нам наконец удалось познакомиться. И большое тебе спасибо за то, что ты помогаешь нам найти последнее безопасное для волонтеров место.
Солнышко Бодлер взглянула на Куигли, а потом на старшую сестру и одарила обоих широкой счастливой улыбкой, показав все свои впечатляющие зубы. Ей пришлось столько времени провести в обществе негодяев, и теперь она была рада побыть с людьми, по достоинству ценившими ее способности, благодарившими ее за труды и понимавшими ее манеру выражаться. Несмотря на то что Клаус остался у подножия водопада, Солнышко чувствовала, что снова счастлива в кругу семьи и что ее пребывание в Мертвых горах, весьма вероятно, кончится хорошо. Разумеется, она заблуждалась, но пока что младшая Бодлер улыбалась тем, кто тревожился о ней, – с одним из них она только что познакомилась, а вторую знала всю жизнь, – и ей казалось, будто она даже стала выше ростом.
– Счаст, – сказала девочка, и все, кто ее слышал, поняли, чего она им желает.
Глава одиннадцатая
ЕСЛИ вы когда-нибудь увидите картинку, где изображен человек, которого осенила блестящая мысль, вы, вероятно, заметите, что над его головой нарисована лампочка. Разумеется, когда кого-то осеняет, лампочка в воздухе возникает далеко не всегда, однако изображение лампочки у кого-то над головой стало своего рода символом раздумий, – совершенно так же, как изображение глаза, к несчастью, стало символом преступлений и гнусного поведения, а вовсе не единства, не противопожарной безопасности и не начитанности.
Когда Вайолет и Куигли спустились обратно по скользкому склону замерзшего водопада, при каждом шаге вонзая в лед кошки-вилки, они посмотрели вниз и в последних лучах заходящего солнца увидели Клауса. Он держал над головой фонарик, чтобы помочь альпинистам не сбиться с пути, но вид у него был такой, словно его осенила блестящая мысль.
– Наверное, он нашел фонарик на пепелище, – сказал Куигли. – Такой же фонарик дал мне Жак.
– Надеюсь, ему удалось расшифровать тайну главного противопожарного вместилища, – ответила Вайолет и постучала канделябром у себя под ногами. – Осторожно, Куигли. Лед здесь тонкий. Лучше обойти это место.
– На пути вниз лед вообще стал тоньше, – заметил Куигли.
– Неудивительно, – сказала Вайолет. – Ведь мы его исковыряли вилками. Когда придет Фальшивая весна, этот склон наполовину растает.
– Надеюсь, что, когда придет Фальшивая весна, мы уже будем на пути к последнему убежищу, – отозвался Куигли.
– И я надеюсь, – прошептала Вайолет, и они не произнесли больше ни слова, пока не добрались до подножия водопада и не перебрались по льду туда, где стоял Клаус, освещая им путь своим фонариком.
– Рад, что вы целы, – сказал Клаус, взмахнув фонариком в сторону руин столовой. – Мне показалось, что лезть вам было очень скользко. Холодает, но можно устроиться за входом в библиотеку – ветра там почти нет.
Однако Вайолет настолько не терпелось рассказать брату о том, что они обнаружили наверху, что она не стала ждать.
– Там Солнышко! – сообщила она. – Солнышко наверху. Это она нам сигналила.
– Солнышко? – обрадовался Клаус, и глаза у него стали круглые, а улыбка – широкая. – Как она туда попала? У нее все хорошо? Почему вы не взяли ее с собой?
– У нее все хорошо, – заверила его Вайолет. – Она в плену у Графа Олафа, но у нее все хорошо.
– Он ее не обижает? – встревожился Клаус.
Вайолет помотала головой.
– Нет, – ответила она. – Только заставил ее заниматься готовкой и уборкой.
– Но она же совсем младенец! – ужаснулся Клаус.
– Уже нет, – сказала Вайолет. – Мы с тобой, Клаус, даже не заметили, как она выросла. Разумеется, для того чтобы делать всю грязную работу, она еще мала, но из-за всех наших несчастий она перестала быть младенцем.
– Подслушивать она уже может, – подтвердил Куигли. – Она уже разузнала, кто сжег штаб Г. П. В.
– Это два ужасных человека, мужчина и женщина, от которых исходит зловещая аура, – объяснила Вайолет. – Их даже Граф Олаф побаивается.
– А что они все делают там, наверху? – спросил Клаус.
– У них там злодейский съезд, – ответил Куигли. – Мы слышали, как они говорили про план по новобранцам и какую-то сеть.
– Как-то это неприятно звучит, – заметил Клаус.
– Больше того, Клаус, Граф Олаф заполучил досье Сникета и что-то знает про местоположение последнего тайного убежища, где еще может собираться Г. П. В. Потому-то Солнышко и осталась наверху. Если она подслушает, где это убежище, мы поймем, куда отправиться, чтобы встретиться с оставшимися волонтерами.
– Надеюсь, у нее все получится, – кивнул Клаус. – А иначе то, что мне удалось выяснить, окажется бесполезным.
– А что ты выяснил? – спросил Куигли.
– Сейчас покажу, – ответил Клаус и повел всех в бывшую библиотеку, где Вайолет сразу заметила следы его работы.
Темно-синяя записная книжка была раскрыта, и несколько страниц в ней сплошь покрывали записи. Рядом лежало несколько обгоревших клочков бумаги, придавленных закопченной чашкой, которая служила Клаусу пресс-папье,
