– Не смей мне указывать, Рэн. Должна ли я напомнить о наших с тобой ролях?
Слова сильно ударяют по мне. Почти то же самое я говорил Харпер. Теперь, услышав подобное из уст Лилит, я хочу забрать собственные слова обратно.
– Мне не нужно напоминать, – огрызаюсь я, поворачиваясь к ней лицом. – Вы прокляли меня и мое королевство. Если вам наскучила собственная игра, то остановите ее. Если не хотите возвращать Харпер домой, то уходите отсюда.
– Какие пламенные речи! Принц Рэн, прошло довольно много времени с тех пор, как я видела проявление твоего характера. Должна признать, я скучала по твоей дерзости. – Лилит поднимает руку и делает шаг вперед, чтобы дотронуться до моей груди, и тут же острие меча возникает напротив ее сердца.
– Держите дистанцию, – говорит Грей.
Он не выглядит уставшим, хотя его волосы взмокли от пота. Меч командора не колеблется.
Лилит едва ли смотрит на него.
– Тебя это не касается, командор, – отвечает она. – Так что это лучше тебе держать дистанцию.
Грей не двигается, как и острие его меча.
Теперь колдунья смотрит на начальника стражи.
– Неужели ты так и не запомнил, что твой меч не может меня убить?
– Я запомнил, что он может вам навредить.
Да, верно. И это никогда ничем хорошим для Грея не заканчивалось.
Лилит перемещает руку будто бы затем, чтобы дотронуться до меча. Понятия не имею, что она планирует сделать. Может быть, превратит клинок в расплавленную сталь или же проткнет им Грея… А может, перенаправит лезвие так, чтобы оно разрезало нас с ним вместе.
Однако у горла колдуньи появляется меч Джемисона, заставляя ее приподнять подбородок.
Лилит застывает на месте. Переводит взгляд на Джемисона.
– Ты вообще здесь ни при чем. Тебе не стоит со мной ссориться.
Джемисон полон решительности. Он устал, но и его меч не двигается.
– Я узнаю́ врага, когда вижу.
Его глаза, полные ярости, встречаются с моими.
– Я сотру в порошок их обоих, – шипит Лилит.
– Отставить, – говорю я Грею и Джемисону, не сводя глаз с колдуньи. – Вы не тронете моих людей.
Мечи опускаются. Джемисон отступает на шаг, но Грей остается рядом со мной.
Лилит приближается ко мне:
– Скажи новенькому, чтобы оставил нас наедине, или я его уничтожу.
– Джемисон, – говорю я, – ступай. Подожди в оружейной.
Он мешкает, но затем чеканит:
– Так точно, Ваше Высочество.
Солдат уходит.
– Здесь все находится в моей власти, – заявляет Лилит. – Тебе стоит помнить об этом, принц Рэн.
– Я не забыл.
– Зачем ты просишь меня вернуть девчонку домой? Твоему делу это никак не поможет.
– Она меня не полюбит. Ее мать умирает. Вы прокляли меня, а не ее. Это ведь подло, не давать ей провести последние дни с матерью.
Я говорю скучающим голосом, словно мне нет до этого никакого дела. Если выкажу хоть малейшую заинтересованность, Лилит использует это против меня.
Долгое время колдунья раздумывает. Наконец ее взгляд перемещается на Грея:
– Приведи девчонку, командор.
Грей не двигается с места.
Лилит подступает к начальнику стражи и шагает пальчиками вверх по его груди.
– Я не люблю, когда меня игнорируют, – шепчет она; ее пальцы замирают на его горле. – Я могу вытащить кости из твоей шеи, пока Рэн смотрит.
– Харпер ему доверяет, – сообщаю я колдунье. – Она вряд ли хорошо воспримет известие о его смерти. Вы сами сказали, что не будете вмешиваться.
– Кто сказал, что он умрет? – Лилит надавливает пальцем на кожу командора, и под ее подушечкой начинает разрастаться красное пятно.
– Командор, – говорю я. – Иди.
– Так точно, милорд.
Грей недоволен, но подчиняется приказу. Он направляется к дорожке, ведущей во дворец.
Лилит оказывается прямо передо мной. В ее взгляде раздражение.
– Мне это не нравится, – говорит колдунья. – Ты ищешь способ меня обмануть.
– Это не моя просьба. Когда Харпер появилась здесь, вы заметили, насколько она необычна. Если она тоскует по дому так сильно, то я не стану держать ее в ловушке. Она никогда меня не полюбит, если я продолжу держать ее в заточении.
Лилит подходит настолько близко, что я чувствую, как ее юбка касается моих ног.
– А, так ты решил побыть альтруистом? Я слышала, что мужчины так делают перед скорым концом. Как я понимаю, это попытка исправить ошибки прошлого.
Я ничего не отвечаю.
Лилит складывает руки на груди и смотрит на меня. Если бы это был кто-то другой, то подобный жест показался бы девчачьим.
– Часть меня будет скучать по всему этому.
– Ни одна часть меня не будет.
Рука Лилит лениво поднимается. Она ведет пальцем вниз по центру моей груди.
– Ты уверен, принц Рэн?
Вместе с ее словами возникает боль.
Глава 27
Харпер
Я прячусь от своей фрейлины.
Фрея и дети расположились в комнате рядом с моей, и женщина стучалась ко мне по крайней мере три раза за последний час.
– Стоит ли подготовить платье на вечер, миледи?
– Вам помочь принять ванну, миледи?
– Миледи, в гостиной появился чай. Вам его подать?
Последнее предложение было преподнесено с благоговейным страхом.
Я на все отвечала отказом, потому что не привыкла, чтобы мне прислуживали. Притворяться принцессой, чтобы предотвратить поджог трактира, – это одно, а вот позволять кому-то расчесывать мои волосы – совсем другое.
Стук в дверь раздается как раз тогда, когда я заплетаю косу.
– Все в порядке! – кричу я. – Мне ничего не нужно!
– Миледи, – раздается серьезный низкий голос Грея, приглушенный массивной деревянной дверью, – Его Высочество просит вас подойти к нему.
Я закрепляю косу и иду к двери. Грей почти всегда выглядит зловеще, но сейчас его лицо искажено от напряжения.
– Что-то случилось, – понимаю я.
– Леди Лилит согласилась поговорить с вами.
От удивления мое сердце начинает биться в два раза быстрее.
– Сейчас?
– Да.
По голосу Грея слышно, что он совсем этому не рад, и это заставляет меня нервничать больше, чем предупреждения Рэна.
Я сглатываю.
– Сейчас иду. Только обуюсь.
Грей ведет меня вниз по той же лестнице, по которой я вчера шла за Рэном. Мне приходится практически бежать, чтобы поспевать за командором, но я не хочу просить его сбавить темп.
– Они на кухне?
– На тренировочной арене. – Грей бросает на меня короткий взгляд.
Страх и воодушевление борются за место в моей груди. Через десять минут я могу снова оказаться в Вашингтоне, округ Колумбия. Я смогу помочь маме и Джейку. Все закончится. В глубине души я чувствую угрызения совести из-за того, что я бросаю Эмберфолл и его народ на произвол судьбы. Я никогда не узнаю, что случится с королевством. Принцесса Харпер исчезнет, но останется проклятие и чудовище. Однако проклятие – не моя вина. Я никому здесь ничем не обязана.
Чувство вины не исчезает. Более того, оно усиливается.
– Грей. – Я ловлю его за руку, впиваясь пальцами в затянутое кожей предплечье.
Я чувствую ладонью стальной холод рукоятки ножа, который командор вложил в ножны вместо клинка,
