— Здравствуй, мой принц. Давно мы не виделись с тобой. Ты скучал?
Мужчина открыл глаза и скривился. Он бы, наверное, плюнул от отвращения, но не хотел терять жидкость. Организм и без того был обезвожен. Поэтому сжал сухие губы и выдавил:
— Какого лешего ты тут забыла, Ишхара?
Напротив него стояла стройная худенькая женщина. Ее тело обтягивал невесомый наряд из черного светящегося бисера. Ослепительно-белые волосы рассыпались по плечам пышной волной. Они падали на высокую тяжелую грудь, которую практически не скрывала сетка платья. Розово-алые вершинки виднелись из-под наряда, пошло проглядывали сквозь узор из маленьких камешков.
Женщина улыбнулась и сделала шаг вперед. По каменному полу отчетливо цокнули каблуки. Колыхнулись груди, блеснули в свете магических огней тысячи ограненных камешков.
Тонкий кроваво-красный рот изогнулся в улыбке, когда она сделала еще один шаг и оперлась рукой о дверцу «Пыточной Девы».
Скрипнули петли, и дверь окончательно закрылась, глубже воткнув острые шипы в тело друида.
— Я не лешего тут забыла, а своего принца, — сладко пропела женщина, приблизившись к друиду. — Тебя, мое сокровище.
— Как ты тут оказалась? — хрипло выдохнул Тайрел, скривившись от боли.
В этот момент он соображал с большим трудом.
— А ты что, даже этого не понимаешь? — натурально ахнула гостья и протянула руку вверх. Коснулась щеки мужчины и…
Тайрел ничего не почувствовал. Ну конечно. Всего лишь фантом. Призрак. Дух.
Хвала светлым, так просто Ишхаре из Сумерек не выбраться.
— Дошло, я вижу, — ухмыльнулась женщина и отвернулась. Сделала пару шагов назад, обходя комнату по кругу, легонько касаясь кончиками пальцев стола, шкафа, стула. — Это ведь только ты у нас такой везунчик. Родился человеком. Ходишь под солнцем. Вдыхаешь запах цветов… Ты любишь цветы, Тайрел?
Она резко повернулась к нему, и у нее в руках замерцал большой белый бутон. Такие росли на пятом уровне Сумеречного мира. Красивые, но очень редкие. Они светились в абсолютном мраке, как маленькие луны.
Тайрел знал…
— Убирайся, Ишхара. Я не хочу тебя видеть.
— Ты всегда был ужасно грубым, Эншаррат, — повела она плечами.
Сжала цветок, зло смяла его длинными ногтями. Тот сначала покраснел, на лепестках выступила кровь, а затем и вовсе рассыпался в прах.
Женщина подошла ближе и откинула волосы назад. Выпрямила спину, отчего платье натянулась на груди. Твердые алые горошины скользнули сквозь сетку бисера, приковывая взгляд.
Кто угодно замер бы, затаил дыхание, рассматривая прекрасную богиню. Кто угодно, но не Тайрел.
Он лениво поглядел в глаза гостьи из Сумерек и приподнял одну бровь.
— Ты что-то хотела?
Ишхара обхватила его лицо ладонями и нежно, почти ласково, прикоснулась губами.
Тайрел поморщился, тряхнул головой, благодаря Сумеречный мир за то, что его не так просто покинуть. Он снова ничего не почувствовал. Мерзкой ведьмы не было рядом. Лишь ее фантом.
Ишхара убрала руки, увидев его реакцию, и вдруг…
…ее нижняя губа дрогнула.
Тайрел нахмурился, не вполне понимая, что сейчас видит.
Но все и вправду было так, как он подумал: богиня безумия сделала то, чего не делала никогда прежде. Заплакала.
По ее бледным щекам полились кровавые слезы. Прямо из больших глаз того же багряного цвета.
Друид смотрел на нее и не верил.
— Тайрел, — дрожащим голосом проговорила она. — Ты же любишь это имя, да? Я тоже его люблю. Тайрел… Я не говорила тебе никогда. Но… я страдаю без тебя. Много сотен лет только ты занимаешь все мои мысли. Только о тебе я думаю в бесконечности Сумерек. Не отталкивай меня, Тайрел…
Она подняла руку и трепещущими пальцами дотронулась до «Пыточной Девы». Осторожно, не давя на дверь.
Друид закрыл глаза, чувствуя, что где-то под ребрами высоко и надрывно стонет душа. Неужели это Ишхара задевала какие-то струны внутри него?..
На мгновение под веками всплыл образ Леоры. Чем-то богиня отдаленно напоминала ее. Обе хрупкие, маленькие, со снежной белой кожей и лунными волосами.
Но только идиот мог сказать, что они действительно похожи. Здесь не о чем было думать. Женщина перед ним была жестоким чудовищем. А Леора…
— Это все старая песня, Ишхара, — проговорил он с отвращением. — Или убирайся, или говори, если у тебя есть что-то новенькое. Может, удивишь меня. Посмеюсь. А то скучно проводить целую ночь в одиночестве.
На пару секунд он замолчал, а потом демонстративно опустил взгляд на ее грудь.
— Впрочем, мне уже смешно.
Ишхара прищурилась, стерла со щек кровавые дорожки. И тут же белые ручки сжались в кулаки. Ее лицо изменилось мгновенно. Так быстро, что сразу стало ясно: все это была лишь глупая игра. Как и всегда.
Верхняя губа женщины приподнялась от ярости, демонстрируя ровные зубки и острые клыки.
А затем она резко ударила мужчину по лицу.
— Не хочешь по-хорошему, можно и по-плохому, правда ведь, Энш?
Следы кровавых слез исчезли, кожа снова стала девственно-бледной. Почти идеальной.
Ишхара была красива. Многие мужчины шли на все ради такой женщины. К тому же богиня безумия прекрасно умела дурить головы.
Но друида не трогала ее красота, а магическое внушение на него не влияло. Темная сила Ишхары не действовала на таких, как он. Тайрел ценил в людях совсем иные качества, и богиня безумия вызывала у него отвращение.
— Убирайся, тебе нечем запугать меня на этот раз, — бросил друид и все-таки сплюнул на пол.
Женщина злобно осклабилась, отчего ее черты стали хищными и уродливыми.
— Ты уверен? — Она склонила голову набок. — А как насчет твоей новой игрушки? Как ее звать? Ах да. Леория… Какое мелодичное имя… Ты уже успел к ней привязаться? Что, если я возьму ее себе? Тебе же не будет жалко?
Мужчина резко поднял голову, но тут же погасил взгляд, полный вспыхнувшей ненависти. Не стоило Ишхаре видеть эти эмоции.
— Нет, — покачал головой Тайрел. — Она моя служанка. Найду другую.
— Что, правда? — приподняла тонкую бровь богиня. — Как скучно. Но я все равно заберу ее,
