– Доброе утро, Илья! – приветствовал меня находившийся здесь же доктор Робинс. – Надеюсь, ты хорошо выспался и готов к небольшим исследованиям?
– А что, уже утро? Разве в этом каземате можно определить, когда утро, а когда вечер? – буркнул я, игнорируя его приветствие. – И что за грязные шутки, доктор? Какое снотворное зелье вы мне подсунули в еду?
– Это было необходимо, – с притворным сожалением развел руками Робинс. – Мне нужен был образец для исследования с хорошо отдохнувшей нервной системой. Сегодня и завтра ты будешь в полном распоряжении моего ассистента Си. – Он махнул рукой.
Я и не заметил сразу, что возле одной из кабин незаметной тенью возился человек азиатской наружности. Он повернулся ко мне, и я снова удивился его бледности.
– Си проведет первые необходимые анализы и исследования. Он знает, что нужно делать. Я вынужден буду покинуть вас на эти два дня – меня ждут там, в большом мире, где светит солнце и вершатся большие дела. – Он издевательски улыбался. – Исследования будут различные. Си должен будет проверить твою реакцию на воздействие электрическим током, электромагнитными волнами, малые дозы радиации, ну и так далее. У нас в арсенале много интересного. Не могу сказать, что все они будут безболезненными. – Он как-то гаденько хихикнул. – На время проведения исследований с тебя будут сниматься электронные браслеты. Но хочу тебя сразу же предупредить – выброси из головы всякие глупости. Весь исследовательский зал, – он обвел рукой помещение, – находится под постоянным видео– и аудионаблюдением. Входная дверь закрыта на электронные замки. Я могу ее открыть, а Си – нет. Он может ее открыть только одновременно с одним из охранников, постоянно находящихся с той стороны двери. Если ты убьешь Си – я потеряю одного из своих ассистентов, который, заметь, не является незаменимым. Но ты живым из этой комнаты не выйдешь. И обещаю, – его лицо стало жестким, – что смерть твоя будет мучительно долгой и абсолютно бессмысленной. Да, кстати, сначала я продемонстрирую, как буду тебя убивать, на твоем приятеле. Ты увидишь весь процесс от первой секунды до последней. Думаю, тебе все понятно?
– Да чего тут непонятного? – пожал плечами я.
– Вот и хорошо. – Он снова заулыбался. – Желаю хорошо провести время!
Робинс подошел к двери, приложил к считывающему устройству большой палец правой руки и слегка наклонился вперед, приблизив к сканеру глаза. Дверь автоматически открылась, выпуская его, и закрылась за ним. Снова лязгнули замки, и мы остались в инквизиторской вдвоем с Си.
– Освободите объект! – громко сказал Си по-английски, и через пару секунд мои браслеты раскрылись.
Си выдал мне что-то типа длинной ночной сорочки и жестом показал, что я должен снять всю одежду и переодеться. Пришлось повиноваться, надеясь, что это только на период исследования, а потом я смогу надеть свою одежду, в которой была спрятана флешка.
Дальнейшее опишу кратко. Сначала ассистент Робинса проводил обычные клинические исследования – брал у меня кровь из вены и различные виды анализов. Потом пошли измерения объемов рук, ног, головы, легких и так далее. Затем он просвечивал меня рентгеном, светил фонариком в глаза, в общем, совершал примерно такие же манипуляции, какие были в «санатории строгого режима». Си был совершенно спокоен, его лицо не выражало никаких эмоций. Вблизи я смог лучше его рассмотреть. Складывалось такое впечатление, что его кожа давно не видела солнечного света. Возраста он был неопределенного. Иногда казалось, что ему уже под семьдесят, но быстрый внимательный взгляд, который он иногда на меня бросал, выдавал человека не старше пятидесяти. Несколько раз я пытался вызвать его на разговор, обращаясь то по-русски, то на английском, но он никак на это не реагировал. Молча делал свою работу, ограничиваясь только краткими фразами на английском типа: «дыши», «не дыши», «ложись», сопровождая их поясняющими жестами.
Не знаю, сколько часов прошло с того момента, как меня завели в инквизиторскую, но я уже порядком устал и ужасно хотел есть. Си, по-видимому, тоже утомился. Он взглянул на наручные часы и коротко сказал:
– Перерыв!
Потом он подошел к маленькому холодильнику, в котором хранились пробирки с препаратами, достал пластиковую бутылку с водой и сверток с сэндвичем и наполнил бумажные стаканчики. Один из них он передал мне, а из второго начал прихлебывать сам, запивая сэндвич.
– Я тоже хочу есть, – сказал я ему по-английски, показывая рукой на сэндвич.
– Можно только воду, – ответил он мне, отрицательно покачав головой. – Тебе будет нехорошо.
Он дожевал свой сэндвич, потом посидел еще минут десять перед монитором, стоящим возле одной из кабин, а затем приглашающим жестом велел мне зайти в нее. Внутри кабины стояло приспособление, чем-то напоминающее распятие, только нижняя часть была раздвоенная. По указанию Си я встал вплотную к этому приспособлению – руки развел в стороны, а ноги на ширине плеч. Си зафиксировал меня кожаными ремнями за щиколотки и запястья, а тело на уровне пояса и за шею. Потом опутал меня множеством датчиков и надел на голову шапочку с проводами, а сам вышел из кабины и плотно закрыл дверь. Он уселся перед монитором возле кабины, так, что я мог его видеть сквозь небольшое стекло. Пальцы Си забегали по клавиатуре, и я услышал легкий нарастающий гул. Поначалу все было нормально, гул нарастал, а я ничего не ощущал, кроме легкого беспокойства. Потом почувствовал, что у меня начались покалывания в пальцах ног и рук. Покалывание усилилось, и вот уже в тело начали впиваться невидимые иголки. Как будто кто-то вокруг меня сначала робко, а потом входя во вкус, с остервенением колет меня, вгоняя иголки все глубже и глубже. Голова закружилась, перед глазами запрыгали звездочки, и я закричал. Гул резко начал уменьшаться, постепенно голова прояснилась, и уколы прекратились.
Спустя несколько минут дверь кабины открылась, и вошел Си. Не глядя на меня, подошел к небольшому красному рубильнику в углу кабины и поднял его. Раздался легкий монотонный гул. После этого он быстрым движением достал из кармана своей униформы маленькие песочные часы и поставил их на выступ окошка кабины. Песок тоненько заструился из верхней части в нижнюю.
– Откуда ты знаешь Ксению Энлай? – быстро спросил он по-русски, заглядывая мне в лицо.
