— Не отпускай, — попросила Натали. Александр обнял её крепче, с какой-то отчаянной силой, и зажмурился. Вся его жизнь сейчас была сосредоточена в ней, и его сердце билось в одном ритме с её. Это пугало. Любовь с такой силой захватила, обрушилась, сметая все преграды, что Александр даже пугался её мощи. Он никогда так не любил, и теперь роман с Ольгой казался далёким и почти забытым. То была юношеская влюблённость, а чувство, владевшее сейчас его рассудком, оказалось цельным и зрелым, тем, что заставляет совершать безумства ради любимой женщины. Натали взяла в руку его ладонь, целуя пальцы. Прижала её к щеке, и он почувствовал её слёзы.
— Наташа, — выдохнул горько, разворачивая её к себе, осторожно убирая блестящую влагу с лица, — не плачь, прошу. Ты разбиваешь мне сердце.
— Прости, — вымученно улыбнулась она. — Я пытаюсь быть сдержанной, но не всегда получается.
— Ещё немного, и я заплачу вместе с тобой, — грустно пошутил он. — Представляешь, какое это будет зрелище?
— Боюсь даже представить! — На этот раз улыбка была искренней.
— Тогда давай договоримся, что плакать будем лишь наедине с собой! — Александр потянулся к ней, собирая поцелуями новые слёзы. — Иначе наши встречи превратятся в клуб кисейных барышень.
— Я так тебя люблю. — Она посмотрела серьёзно, прямо. — Иногда мне кажется, что сердце не выдержит и разорвётся от чувств.
— А я люблю тебя, моя Наташа. — Он мягко потёрся кончиком носа о её. — Ты наполняешь мою жизнь смыслом.
Он начал целовать её, нежно касаясь губ, пока Натали не вздохнула, притягивая его голову, углубляя поцелуй и соскальзывая ладонями на плечи.
— Ты больше не хочешь спать? — в глазах Александра, стремительно темнеющих, сверкнули искры.
— Нет, — прошептала она. — Не хочу терять и минуты рядом с тобой.
Его губы принялись чертить цепочку поцелуев на шее, а Натали, счастливо выдохнув, подняла глаза к пологу, над которым парил двуглавый орёл… До рассвета оставалось совсем немного времени, когда она, с помощью Александра, который, к слову, больше отвлекал, чем помогал, оделась и кое-как собрала волосы, закрепляя шпильками в пучок на затылке. У двери он ещё долго не хотел её отпускать, целуя снова и снова, шепча:
— Не выдержу снова ждать несколько месяцев… почему я не могу поселить тебя у себя…
— Саша, — мягко, с сожалением в глазах, Натали отстранилась, но отпустить его руки не могла. — Я буду ждать столько, сколько нужно.
— Я знаю, — он печально улыбнулся. — Моя Наташа — самое терпеливое существо на Земле.
— Я готова быть терпеливой, потому что любима и люблю. — Она провела кончиками пальцев по его лицу, по мягким бакенбардам, коснулась пухлых губ. — Мне правда пора.
Он сам открыл перед ней дверь, предварительно выглянув в коридор, чтобы убедиться, что тот пуст. Но в последний момент быстро втянул Натали обратно, приникая к губам в жестком, отчаянном поцелуе. И только после вновь открыл дверь, прошептав:
— Иди.
Натали казалось, что этот день тянется вечно. Едва успев привести себя в порядок и наскоро позавтракать, пришло время идти к принцессе, а там круговорот ежедневных забот закрутил, не давая присесть. Она отвечала на письма Марии под её диктовку, обсуждала наряд на последний перед постом дворцовый бал, а после обеда читала вслух, пока Мария и фрейлины вышивали изящные вензеля на её платочках. К вечеру Натали буквально валилась с ног, но это было даже хорошо, ведь в суете совершенно не осталось времени, чтобы думать о прошедшей ночи. А ведь даже крохотное упоминание о ней откуда-то из глубины подсознания отзывалось такой жгучей болью, что становилось трудно дышать. За весь день она ни разу не видела Александра — тот отправился инспектировать полк, который был вверен в его ответственность. И вернулся во дворец только к ночи, когда пришла пора ложиться спать.
Но стоило Натали оказаться в своей комнате, наедине со своими мыслями, как она вдруг обмякла, опускаясь в кресло и обхватывая себя руками. Стержень, удерживающий её спину ровной весь день, сломался, и отчаяние погрузило в свою пучину, закипая горькими слезами на глазах. Она чувствовала себя гадкой, мерзкой предательницей, той, чья нога не достойна переступать порог принцессы. Она смотрела ей в глаза и улыбалась, когда сердце заходилось от тоски по её мужу, а тело осих пор хранило тепло его рук. Стоило удалиться из дворца, бросить всё это, пока не стало слишком поздно. Но Натали буквально чувствовала физическую боль при этой мысли. А ещё — звенящую пустоту, которая разъедала душу. Ведь поделиться своей любовью, своей тайной и своим счастьем Натали было совершенно не с кем. У неё не было подруг при дворе, кроме, как ни парадоксально, принцессы Марии. Коротко вздохнув, Натали смахнула слёзы, — кажется, за всю свою жизнь она не плакала столько, сколько за последние полгода! Надо быть сильной, если она и прежде хочет оставаться при дворце, любить Александра и отвечать на его любовь. Принимать свою судьбу с гордо поднятой головой, раз сама сделала такой выбор. Полночи Натали думала о том, как жить дальше, как не растерять остатки собственного достоинства и уважения к самой себе.
Утро застало княжну Репнину собранной и бледной. Светло-зелёное платье из мягкой шерсти с отделкой из кружева цвета слоновой кости по лифу гармонировало с цветом её глаз, локоны мягкими волнами опускались на шею, а в ушах поблёскивали маленькими каплями изумруды. Натали была готова приступать к своим обязанностям и надеялась сохранить шаткое спокойствие, которое далось путём долгих ночных размышлений.
После обеда принцесса прилегла вздремнуть, а Натали отправилась к себе, чтобы написать письмо Мишелю и справиться о здоровье Лизы. Она почти дошла до коридора, когда услышала впереди голоса.
— Я не знаю, Софи, но мне кажется, что это может быть правдой. Он один раз посмотрел на меня с интересом, точно-точно!
— С таким же интересом он смотрит на кушетку в комнате принцессы.
Натали поняла, что за углом стоят новые фрейлины, но предмет их обсуждения всё ещё оставался загадкой, и она невольно остановилась, прислушавшись.
— Александр Николаевич не любит принцессу, уж поверь мне! Ах, если бы он только обратил на меня внимание, я была бы счастливейшей девушкой во дворце!
Дрожь негодования, неожиданная и резкая, заставила Натали шагнуть вперёд, грозно глядя на присевших перед ней фрейлин.
— Как вам не стыдно обсуждать подобное! —
