Маэва рассказывала ей о себе. Пусть с искажениями, подавая события в выгодном свете. Спрашивается: зачем? Зачем посвящать в это свою пленницу? Маэва хотела сокрушить ее этим знанием? Или остановить, если Аэлина когда-нибудь вздумает устроить поединок?
– Маэва ненавидит валгских королей, – вновь заговорила Элида. Хромая девчонка, не умевшая читать и писать, обладала острым, проницательным умом. – Маэва слишком долго пряталась от них, поэтому сейчас она ни за что не пойдет на союз с ними.
– Тем не менее она поскакала вприпрыжку, когда представилась возможность заполучить валгский ошейник, – хмуро напомнил спутникам Фенрис. – Похоже, Маэва не сомневалась, что сумеет управлять валгским принцем внутри ошейника.
Управлять не силой своей магии, а властью валгской королевы.
Аэлина заставила себя дышать ровно. Пальцы сомкнулись вокруг невидимого оружия.
Лоркан за все это время не произнес ни слова. Лишь побледнел и молча стоял, будто тело, покинутое душой.
– Мы не знаем ее замыслов, – подытожила Несарина. – Паучихи Южного континента не видели ее несколько тысяч лет. До них лишь доходили сведения, разносимые низшими пауками. Но они продолжают ей поклоняться и ждут ее возвращения.
Шаол смотрел на Аэлину. Его вопрос был понятен и без слов.
– Я два месяца была пленницей Маэвы, – тихо сказала она.
По напряженному молчанию, установившемуся в шатре, Аэлина поняла: ей придется рассказать свою историю раньше, чем собиралась. Объяснить, почему ее не было в Террасене и кто там сражается вместо нее. Не умолчала она и о том, куда отправились Дорин с Маноной.
Рассказ этот требовал немалых душевных сил. Под конец Аэлина уже опиралась на руки Рована.
– Маэва стремилась выпытать у меня местонахождение двух Ключей Вэрда. Требовала отдать их еще там, на берегу. Но я сумела ее обмануть, и Ключей при мне не нашли. Я уже говорила, как неутомимо и изощренно она ломала мне волю, стремясь подчинить своей. Поначалу я думала, что она хотела с моей помощью завоевать остальной мир. Теперь понимаю: Маэва намеревалась сделать меня еще одним живым щитом. Вечной защитой от валгов.
Чем ближе к концу повествования, тем тяжелее давалось Аэлине каждое слово.
– Мне самой не верится, что какой-то месяц назад я еще была в ее власти.
Рассказ Аэлины подействовал не только на тех, кто слышал его впервые, но и на ее спутников. Все находились в растерянности.
– Мы заставим эту суку заплатить и за издевательства над тобой, – прошипела Хасара. – Заставим?
– Заставим, – ответила Аэлина, встретив ее тяжелый взгляд.
Правда о Маэве обрушилась на Рована как удар сокрушительной силы. Маэва – не фэйская, а валгская королева. Ее обманутый и покинутый муж однажды уже вторгался в здешний мир и, если Шаол не ошибался, намеревался вторгнуться снова. Сумей Эраван победить и открыть Врата Вэрда, этот кошмар станет реальностью.
Рован знал: его соратники, как бы они сейчас ни назывались, были потрясены не меньше его. Да и кто бы здесь остался равнодушен?
Королева, которой они служили, перед которой склонялись… оказалась отродьем валгов. На редкость искусной обманщицей, сумевшей подделать даже вкус своей крови.
Судя по лицу Фенриса, он отчаянно крепился, чтобы не вывернуть на пол шатра содержимое своего желудка. Для него открывшаяся правда была многократно ужаснее, чем для остальных.
Лицо Лоркана оставалось холодным и непроницаемым. Гарель чесал подбородок, сердито сверкая глазами.
Рован едва сумел выдохнуть.
Валгская королева.
Это порождение тьмы удерживало в плену его Огненное сердце. Что за темная сила пыталась проникнуть в разум Аэлины? Ведь проникла же она в разум Рована и остальных, если сумела выдать свою валгскую кровь за фэйскую и они ничего не почувствовали.
Ровану передавалось внутреннее напряжение Аэлины. Буря, которая видна была даже по ее напряженным плечам. А внешне – ни искорки. Несмотря на все усилия минувших недель, как бы она ни старалась.
Только рубин в эфесе Златинца вспыхнул, когда пальцы Аэлины сжали его. Казалось, в сердце камня полыхал огонь. И это все. Огня не было даже в мгновения их слияний на корабле, когда зубы Рована нашли отметину на ее шее.
Как ни странно, первой с потрясением справилась Элида.
– Нам нужно выработать стратегию завтрашней битвы, – сказала она.
И чем раньше это будет сделано, тем лучше. Всем требовалось время, чтобы обуздать громадный внутренний хаос, не говоря уже о последствиях сегодняшнего сражения.
Шаол кивнул.
– Мы привезли с собой целый сундук книг, – сказал он Аэлине. – Из библиотеки Торры. Все они полны Знаков Вэрда.
Аэлина лишь моргнула.
– Если мы завтра уцелеем, все книги будут в твоем распоряжении. Вдруг ты там найдешь что-то полезное?
Против Эравана, против Маэвы, против ран, нанесенных самой Аэлине.
Аэлина отстраненно кивнула.
Усилием воли отогнав страх и отвращение, Рован сосредоточился на стратегии завтрашнего сражения. Только Гарель последовал его примеру. Фенрис стоял как зачарованный. Лоркан пялился в никуда.
Аэлина продолжала сидеть – обманчиво спокойная снаружи и с бурей внутри.
Обсуждение стратегии не затянулось. Замысел был прост и эффективен. Аэлина, Рован и их спутники вернутся вместе с Шаолом и Ирианой в крепость и будут помогать защитникам. Несарина и принц Сартак поведут в бой отряды руккинов, а принцесса Хасара – пехотинцев и дарганских конников.
Потрясающая выучка дарганцев делала их опасными противниками. Еще по пути к шатру Рован мысленно оценил всадников, их прекрасных лошадей, доспехи, копья и щиты, украшенные гребнем. У него даже вырвался вздох облегчения. Возможно, последний в этой войне. Дети хагана пока не решили, куда отправится их армия после Аньеля.
Рован не осуждал их. Морат успел захватить достаточно земель. Но Рован пообещал себе: когда окончится сражение за Аньель, он сделает все, чтобы убедить их двинуться на север. В Террасен.
А завтра они будут биться с моратскими легионами у стен крепости. Рован поможет Шаолу командовать защитниками Эстфольской крепости. Аэлина пока не предложила своей помощи ни в чем. Неизвестно, слышала ли она вообще разговоры вокруг карты.
Кажется, обсудили все, что требовалось, включая и меры на случай непредвиденных обстоятельств.
– Мы сейчас найдем вам рукков, и вы полетите в крепость, – сказала Несарина.
Она едва договорила, как Аэлина выскочила из шатра в морозную ночь. Рован бросился вдогонку.
За нею не тянулась россыпь углей. Раскисшая земля вперемешку со снегом не шипела под ее сапогами. Магического огня не было совсем. Ни искорки, словно Маэве удалось загасить внутреннее пламя, заставив Аэлину бояться своего дара и ненавидеть его.
Аэлина неслась мимо аккуратно расставленных шатров, мимо лошадей и всадников в доспехах, мимо пехотинцев у костров, мимо руккинов и их потрясающих птиц. (У Рована рукки вызывали восторг, граничащий с благоговением.) Аэлина держала путь к восточному краю лагеря. К просторам равнин, таким желанным после лагерной скученности.
Остановилась она лишь возле речки, над которой они пролетали всего несколько часов назад. Речка почти замерзла. Ударом каблука Аэлина
