У него осталось больше магической силы, чем теперь имела Аэлина, и то была не ее собственная, а подаренная. Свою она сожгла дотла, истратила на запечатывание Врат и наказание богов-предателей.
Думая об этом, Дорин и сейчас испытывал тошноту. Одно то, что Аэлина попросту вытолкнула его из «места всех мест», заставляло адарланского короля скрипеть зубами. Более того, так решила даже не она, а его отец.
Его отец, лишенный имени, который пришел на последнее свидание с сыном.
Шаол не лез с расспросами. Дорин знал: его друг будет терпеливо ждать, когда он созреет для рассказа.
– Аэлина не убила Эравана, – нарушил молчание Шаол. – Но Эраван уже не сможет привести в наш мир своих братьев. И Ключей Вэрда у него больше нет. Она… вы оба спасли наш мир от проникновения валгских чудовищ.
Больше не будет ни каменных ошейников, ни мрачных подземных хранилищ.
Ириана теребила каштановые волосы Шаола. Грудь Дорина наполнилась острой болью. Шаол и Ириана не стеснялись показывать свою любовь. Смотреть на это Дорину было тяжело. Он не завидовал счастью Шаола, но всякий раз при виде таких моментов его наполняла боль. И при виде целительниц Торры он сожалел, что Сорша не добралась до Антики.
– Наш мир спасен лишь частично, – сказала Ириана. – Но это лучше, чем ничего.
Дорин улыбнулся. Он восхищался Ирианой чуть ли не с первых минут их встречи. Если бы она встретилась ему раньше, чем Шаолу, он бы сам на ней женился, хотя…
Хотя его мысли по-прежнему уносились на север, к золотоглазой ведьме, привыкшей без страха ходить рядом со смертью. Думала ли она о нем? Пыталась ли угадать, чтó сталось с ним в Морате?
– У нас с Аэлиной осталась магическая сила, – сказал Дорин. – Не такая, как была прежде, но она есть. Мы не совсем беспомощны.
– Этой силы хватит, чтобы справиться с Эраваном? – спросил Шаол, в бронзовых глазах которого читалась тревога. – А с Маэвой?
– Мы должны выработать стратегию дальнейших действий.
Дорин страстно хотел, чтобы его слова оказались правдой. Но не было богов, чтобы молить их об этом.
Элида купалась в шатре королевы, поглядывая одним глазом на Аэлину, а другим – на теплую воду, в которой приятно сидеть. Магия Аэлины не давала остывать воде в обеих походных купелях.
Элида понимала желание королевы отмыться после жуткой встречи с детьми хагана, устроенной по случаю неожиданного возвращения Аэлины.
Она вернулась одновременно победительницей и побежденной.
Аэлина умела скрывать происходящее в душе, однако наблюдательная Элида научилась узнавать ее истинное состояние по некоторым характерным признакам. Аэлина замерла, как хищник перед броском. И наклон головы был у нее тоже как у хищника. Все время, пока длилось собрание, она просидела неподвижно, как статуя, а ее забрасывали вопросами, осуждали и даже кричали.
Такой застывшей Элида не видела ее со дня бегства от Маэвы.
А вот насчет наклона головы она ошиблась. Там не было ничего хищного. Аэлина просто склонила голову, чувствуя себя виноватой, испытывая стыд и ужас.
Стенки купели были высокими, и вода доходила Элиде почти до плеч. Это она предложила купание. Пусть принц Рован полетает в холодных просторах и остудит свой гнев. И пусть Аэлина придет в себя.
Элида так и так собиралась утром понежиться в купели. Правда, в другой она представляла вовсе не королеву. Хорошо, что Лоркан не знал о ее прежних замыслах. После собрания он торопливо чмокнул Элиду в висок и отправился с Фенрисом и Гарелем готовить армию к продолжению марша. К пересечению границы с Террасеном.
Аэлина сосредоточенно отмывала длинные волосы, закрывавшие ее тело. В свете жаровен узоры татуировки на спине королевы казались живыми черными ручейками.
– Значит, твоя магия не иссякла совсем? – вырвалось у Элиды.
– У тебя вода теплая? – сверкнула на нее бирюзовыми глазами Аэлина.
– Да, – ответила Элида, шевеля пальцами в воде.
– И тебе интересно, сколько силы у меня осталось.
– А мне позволено знать?
– Я ведь не врала на собрании.
Голос Аэлины оставался глухим, опустошенным. Элида вспомнила, с каким спокойствием королева выносила каждый крикливый вопрос принцессы Хасары, каждый неодобрительный взгляд принца Сартака.
– Смотри… – Аэлина согнула ладони, поместив одну над другой на расстоянии локтя. – Когда-то дно моей силы находилось здесь.
Она пошевелила пальцами нижней ладони, затем стала поднимать ладонь, пока та не оказалась почти под верхней. Зазор между ними не превышал длины пальца.
– А теперь дно вот тут.
– Ты проверяла?
– Я это чувствую. – Бирюзовые глаза королевы смотрели тяжело и устало. – Раньше я никогда не ощущала дна. А теперь почувствовала. И проверять не надо.
Аэлина нагнулась, смывая с головы мыло и благовонное масло.
– Не очень впечатляет, согласна?
– Меня никогда не волновало, есть у тебя магические способности или нет.
– Почему? Других волновало.
Вопрос в лоб. Да, в детстве многие боялись магических способностей Аэлины. «И кем она вырастет?» – спрашивали взрослые.
– Ты состоишь не только из магии, – без обиняков сказала Элида.
– Неужели? – Аэлина уперлась затылком в стенку купели. – Мне нравилась моя магия. Можно сказать, я ее любила.
– А быть человеком тебе тоже нравилось?
Элида знала, что не вправе задавать подобные вопросы. У нее просто сорвалось с языка.
Аэлина искоса посмотрела на нее:
– Разве в глубине души я не остаюсь человеком, хотя и без человеческого тела?
Элида задумалась.
– Это можешь решить только ты.
Аэлина что-то буркнула и ушла с головой под воду, а когда вынырнула, Элида задала новый вопрос:
– Скажи, ты боишься столкнуться с Эраваном лицом к лицу?
Аэлина обхватила колени и надолго замолчала. Элиду удивило, как с изгибом спины изменились узоры татуировки.
– Я боюсь опоздать в Оринф, – наконец сказала Аэлина. – Если для сражения со мной Эраван притащится туда, я готова дать ему бой.
– А Маэве? Что, если она явится вместе с Эраваном?
Элида и так знала ответ. Тогда они все погибнут. Все до одного.
Но должен же существовать какой-то способ расправиться с обоими злодеями. Пожалуй, Аннеит ей ничем бы не помогла. Настало время полагаться исключительно на себя… даже если этого времени в обрез.
– Сегодня вопросы из тебя так и сыплются, госпожа Лошэн.
– Прости.
Элида покраснела и принялась сосредоточенно тереть руки.
– Теперь понимаешь, почему я не предложила тебе клятвы на крови?
– Наши фэйцы постоянно тебя донимают. Тебе и их хватает.
– Хватает. Но мне приятно, что между тобой и мной нет кровной связи. – Аэлина тихо вздохнула. – Я ведь не строила никаких замыслов.
– Насчет чего?
– Я не думала, что переживу и Замок, и Врата. Что мне не в мечтах, а в реальности придется… управлять королевством. Жить. Получается, я оказалась на незнакомой почве.
Элида подумала, потом сняла с пальца золотое кольцо. То было кольцо Сильбы, а не Мэлы.
– Возьми.
Она протянула кольцо Аэлине, роняя мыльную пену.
– Зачем? – с недоумением спросила Аэлина.
– Потому что у тебя больше шансов столкнуться с Эраваном и Маэвой.
– Пусть оно лучше останется у тебя.
– А я думаю, тебе оно нужнее. – Элида выдержала хмурый взгляд королевы. – Аэлина, разве
