– Что ж, если в ней и впрямь есть искра таланта, то на моей студии вашу дочь могут поглядеть. Вдруг из Элизабет и впрямь выйдет неплохая киноактриса.
– Мистер Бёрд, даже не знаю, как вас благодарить…
– Пока ещё рано, но я почему-то уверен, что у Элизабет Диксон всё получится. Только дайте мне возможность позвонить моим людям на студию. Когда она сможет туда приехать? В рождественские каникулы? То есть совсем скоро… Хорошо, я договорюсь, чтобы её посмотрели. А ещё, – жестом я пресёк выражение очередной волны благодарности, – я могу помочь Сан-Квентину материально. Ведь наверняка финансовая поддержка тут не будет лишней?
– Вы как нельзя более правы! Тюрьма содержится, как я уже говорил, на деньги американских налогоплательщиков, но помощь частных лиц мы только приветствуем. Тем более что некоторые корпуса требуют основательного ремонта, а котельная вообще дышит на ладан. Зимы в наших краях хоть и мягкие, снег – большая редкость, но проклятая сырость… Она повсюду! Плесень разъедает стены, а ржавчина – проложенные в них коммуникации! Мы устали бороться с тараканами и крысами. Так что, если вы согласитесь оказать тюрьме материальную поддержку, лично от меня вам огромная благодарность.
«Да уж, до эпохи полипропиленовых труб мы с Диксоном вряд ли доживём», – усмехнулся я про себя.
– Что ж, раз вы не против, тогда по рукам. Сейчас я готов позвонить насчёт Элизабет, а в ближайший приезд сюда моего помощника и супруги, которая на данный момент является держателем акций всех моих компаний, мы решим вопрос с финансированием ремонтных работ. И не только. Я тут уже прикинул, хорошо бы не только модернизировать спортивную площадку в тюремном дворе, но и оборудовать спортзал в помещении на случай ненастной погоды. Можно устроить комнату отдыха с бильярдом и телевизором… Согласен, насчёт бильярда я, может, погорячился, но телевизор – почему нет? Можно хотя бы включать его во время вечерних новостей и на трансляциях спортивных соревнований, благо уже второй год вещает мой спортивный канал Sport TV. Я бы от телеприёмника и в камере не отказался, но не хочу выглядеть зарвавшимся наглецом. А вот радио можно провести в каждую камеру, вряд ли кто-то будет против. Причём можно сделать так, чтобы включалось оно только с расположенного в административном здании центрального пульта и вещало не только музыку, но и передачи, направленные на моральное перевоспитание заключённых.
Блин, что я несу?! Это ж ведь и по мне ударит, я ж с ума сойду слушать ежедневно эту хрень с утра до вечера.
– А что, идея с радио мне нравится. И с телевизором можно решить, если вы согласитесь стать спонсором проекта. Давайте вы к завтрашнему дню составите подробный план, который я смогу представить на утверждение вышестоящему начальству. Уверен, их это заинтересует. А пока – вот к вашим услугам телефон, если вы действительно хотели позвонить насчёт моей дочери… Что вас смущает? Ах да, хорошо, не буду подслушивать, оставлю вас с аппаратом наедине, покурю в коридоре. Как закончите, выйдете. – Диксон с улыбкой, призванной являть собой благодушие, но больше похожей на крокодилий оскал, ненавязчиво убрал со стола моё дело в сейф, подвинул ко мне телефон и вышел из кабинета.
Ладно, воспользуемся «звонком другу», то бишь Стетсону. Думаю, в его силах организовать кастинг для девицы таким образом, что даже при отсутствии малейших способностей к актёрству она сможет засветиться в каком-нибудь проекте. Только бы он был на месте.
Мне повезло, Стетсон взял трубку после третьего гудка.
– Мистер Бёрд! Как вы?!
– Неплохо, лучше, чем могло бы быть. Звоню из кабинета директора тюрьмы, пока он вышел покурить в коридоре. В общем, тут такое дело… – Я понизил голос, чтобы Диксон, стоя за дверью, не услышал лишнего. – Уайлдер ведь уже приступил к съёмкам «Зуда седьмого года»? Актёры на все роли у него уже наверняка утверждены, но, думаю, он сумеет придумать небольшую роль для дочки директора тюрьмы.
Разговор занял буквально пару минут, Саймон всё схватывал на лету. Также я намекнул на возможные траты в пользу Сан-Квентина, которые ещё больше поднимут меня в глазах здешнего руководства. Пользуясь случаем, спросил, как там Варя, дети, попросил передать им привет и что скучаю по ним, но если супруга решит навестить меня, лучше ей это сделать одной, без Сони и Дани. Незачем травмировать психику детей, для которых папа по легенде находится в длительной командировке. Напоследок я ещё раз напомнил, как зовут дочку директора тюрьмы, затем положил трубку и открыл дверь кабинета, приглашая курившего уже, наверное, вторую сигарету Диксона вернуться в свои апартаменты.
– Вроде вопрос решили. Сейчас на моей студии приступили к съёмкам новой картины с восходящей звездой Мэрилин Монро, о которой вы ещё не раз услышите, но кое-какие вакансии остались, и Элизабет может попробовать свои силы на кастинге. Есть бумага и карандаш? Вот телефон моего человека, его зовут Саймон Стетсон, он будет курировать вашу дочь, когда она появится в Голливуде.
Покидая под конвоем здание тюремной администрации, я находился в приподнятом настроении. Да, пришлось пойти на сделку с совестью, ведь ещё не факт, что девица чего-то стоит как актриса, и материальные затраты предвидятся немалые, но, чёрт возьми, мне тут сидеть ещё хрен знает сколько, так почему я не могу сделать своё пребывание в этих стенах чуть более комфортным?
Глава 6
Следующие несколько дней почти безостановочно лил дождь, в основном мелкий и нудный зимне-осенний севера Калифорнии, лишь иногда прекращаясь, чтобы затем припустить с новой силой. Скучающие зэки сидели по блокам, кроме тех, кто работал в цехах, прачечной и столовой. На дорожные работы никого не отправляли, вероятно рассуждая, что простудятся, чего доброго, лечи их потом.
Решив, что пора вернуться к практике ушу, перед завтраком в камере я начал проделывать комплекс упражнений. В таком пенале, конечно, не разгуляешься, но когда сосед постоянно сидит на нарах, места побольше, чем если бы он болтался по камере. Флегматичный Молчун Лу даже начал коситься на меня с интересом, когда я принялся делать комплекс чанцюань. Зато после первой же тренировки я почувствовал прилив бодрости, что было отмечено за завтраком Джеймсом Моррисом. Мы с ним в эти дни изредка пересекались, причём не только в столовой, и даже как бы сдружились. Причём я не сказал бы, что он пытался ко мне подмазаться, как к человеку, владеющему огромным по нынешним меркам состоянием (впрочем, теперь им официально владеет моя супруга), я такие вещи чувствую на расстоянии. Всё происходило как-то само собой, и мне действительно было с ним комфортно общаться, благо человеком он оказался достаточно эрудированным.
Молчун
