– И пусть я сожалею о том, что совершу, – негромко произнесла амацуками, – однако долг велит. Знай, ты чиста от греха, Кимура Эми, и погибнешь сегодня лишь из-за верности своей ками.
Половицы затрещали, раскалываясь; из щели выползли корни, они обвили руки Эми, вздернули ее вверх. Она тщетно забилась в путах, едва касаясь онемевшими ногами пола.
Изанами подняла узкую ладонь – и Коянэ вложил в нее нож.
– Дабы не допустить Аматэрасу в этот мир, я вынуждена лишить тебя жизни, – произнесла Изанами, обхватывая оплетенную черным шнуром рукоять. – В знак уважения я нанесу удар своей рукой. Я подарю тебе достойную смерть.
Она спокойно ступила в круг, ничуть не опасаясь магии собственного маругата. Эми заметалась в беспощадных путах. Сверкнувшее лезвие приблизилось. Изанами резко выбросила руку вперед. Что-то странное ударило Эми в живот, вытолкнуло воздух из легких.
Амацуками отступила, и нож снова появился перед глазами Эми, но теперь его сталь блестела алым. Эми опустила взгляд. Из прорванного чуть ниже грудной клетки шелкового оби текла кровь. Мир вокруг пошел трещинами, словно разум отказывался мириться с таким зрелищем. Сердце колотилось, в артериях бурлил адреналин, покидающий тело вместе с кровью. Где-то внутри зародилась боль, страшное давление, словно агония стремилась вывернуть Эми наизнанку.
Корни отпустили ее руки, и девушка рухнула на сияющие линии круга. Ладони невольно сомкнулись на животе, сквозь пальцы заструилась горячая кровь.
– Достойная смерть, – повторила Изанами, возвращая Коянэ нож, – хотя, быть может, и незаслуженная. Подумай пока о своей жизни, Кимура Эми, дабы уйти в мир иной с чистым сердцем. – Амацуками повернулась к слуге: – Жди здесь, пока она не умрет, останки сожги. Не смей приближать ее смерть.
Изанами изящно взмахнула рукой в сторону двери, и на пороге с готовностью появились два ками-сохэя. Они вошли в зал и остановились рядом с Широ.
– Несите его в круг.
– Не разумнее ли его где-нибудь заточить? – спросил Коянэ. – Теперь ясно, что от онэнджу можно избавиться, и если он возобновит поиски хозяина…
– Я сделаю так, чтобы снять их стало не так уж легко, – ответила Изанами. – А как только он окажется полностью скован, его будет проще убить.
Амацуками покинула зал. Следом ушли ками-сохэи, тащившие бессознательного Широ с пылающей меткой на груди.
Эми прижималась щекой к половице и смотрела на осколки зеркала за порогом.
«Его будет проще убить».
Слова продолжали звенеть у нее в ушах. Изанами вновь свяжет Широ при помощи онэнджу, а потом – когда он совсем ослабеет – прикончит. Эми понимала, зачем ками это нужно: сильные ёкаи, сохранив достаточно ки после смерти, могли возродиться из Цучи, а слабые нет. Изанами хотела удостовериться, что Широ больше никогда не вернется.
Сердце болезненно трепетало. Эми зажимала живот ладонями, пытаясь удержать кровь в себе. Она должна помочь Широ. Должна его спасти. Это она привела его сюда, прямиком в когти Изанами, амацуками, которую ему ни за что не одолеть.
Он погибнет – и виновата в этом Эми.
Глава 23
– Ты там еще не умерла, камигакари?
Голос Коянэ доносился издалека. Эми моргнула, очертания стали четче. Как долго она лежит на полу, истекая кровью?..
– Изанами милосердна, – продолжил ками скучающим тоном. – Я не был бы так добр.
– Убить меня – милосердно? – прохрипела Эми. Слова царапали сухое горло.
– О, ты все-таки в сознании? – Коянэ присел у границы круга. – Да, она милосердна. Ей пришлось тебя убить, и невзирая на это, она подарила тебе достойную кончину. Разумеется, согласно ритуалу, ты должна была сама вспороть себе живот, но Изанами знала, что для тебя сие окажется сложно.
– Зачем ей вообще меня убивать?
– Я же говорил. Метка камигакари связана с твоей ки, поэтому ее нельзя убрать. Твоя смерть – единственный способ убедиться, что Аматэрасу не вмешается. – Коянэ с упреком постучал пальцем по полу. – Изанами стремится лишь исполнить свой долг, но сентиментальная, заблудшая амацуками ветра жаждет ее остановить. Аматэрасу даже пыталась защитить одного из куницуками! Какое предательство.
– Куницуками? – прошептала Эми, собираясь с мыслями. Перед глазами все то фокусировалось, то вновь расплывалось.
– Изанами уже сотню лет, к несчастью, вынуждена уничтожать всех камигакари Аматэрасу, – продолжил Коянэ; в его голосе не было и намека на это самое несчастье. – Она сожалеет о каждой отнятой невинной жизни, и все же Аматэрасу настойчиво притязает на новых камигакари, зная, что они погибнут. Твоя кровь на ее руках, дитя, не на руках Изанами.
– Так это все Изанами?..
– У нее не было выбора. Сего требует ее долг, – Коянэ говорил так, словно гордился исполнительностью и самоотверженностью своей госпожи. – С того самого дня, как Аматэрасу пала от руки Инари и была изгнана в Такамахару, Изанами прикладывает все усилия, дабы Аматэрасу не сумела вернуться в земной мир и помешать ей.
Аматэрасу пала от руки Инари?! После смерти человеческого тела дух ками вознесся обратно в небесное царство, которое называли Такамахара. И следующую сотню лет всех ее камигакари губила… Изанами?
Сотня лет! А разве Юмэй не упоминал, что Инари никто не видел ровно столько же?
– Сперва было легко, – задумчиво проговорил Коянэ, не догадываясь, как лихорадочно мечутся мысли Эми. – Появлялась новая камигакари, мы сообщали о ней местным ёкаям, и те делали все за нас. А вот тебя, после неудавшейся засады в Шионе, мы разыскать уже не смогли.
Она оцепенела от потрясения, а затем сквозь туман в голове пробилась вспышка гнева. Эми приподнялась, зажимая ладонью рану и скалясь, но почти сразу упала обратно на пол. Живот пронзило резкой болью.
– Засада в Шионе? Ее устроили вы?! – задыхаясь, выплюнула она. Гибель Ханы… Они виновны в гибели Ханы!
Коянэ лишь вскинул брови.
– Как погляжу, ты все же не размышляешь о своей короткой жизни, дитя. Хорошенько обдумай свои прегрешения, времени у тебя осталось совсем мало.
Крошечный всплеск силы иссяк, и Эми обмякла. Струйка крови заполнила трещину между половицами и потекла к краю сияющего круга – туда, где мерцал оставшийся после Широ огонек. Зрение затуманилось.
– Мне любопытно, что есть смерть, – пробормотал Коянэ, его голос казался то громче, то тише. – Я никогда этого не узнаю, конечно, однако…
Двери вдруг с грохотом рухнули на пол.
В зал ворвалась чудовищная птица, сотканная из теней и алого свечения. Время застыло. Эми приподняла голову, пытаясь разглядеть гигантское существо. Коянэ оцепенел.
Ворон схватил ками клювом и швырнул в стену.
Беспомощно распластавшись, Эми тяжело дышала и силилась не потерять сознание под натиском ки Юмэя. Он двинул огромной головой в ее сторону, круг вспыхнул, заставляя ворона отступить на шаг. Тэнгу распахнул клюв и разразился хриплым карканьем.
В Юмэя полетел ослепляющий белый свет. С необъятных крыльев ворона сорвались тени и сомкнулись
