Но хуже всего были изогнутые красные шрамы, портящие его изможденное лицо.
— Совету лучше все исправить, — прошептал Фитц, когда платформа подняла Альвара на высоту Членов Совета.
— Назови свое имя для протокола, — приказал Член Совета Эмери.
Альвар поклонился и откинул капюшон.
— Мне сказали, что я — Альвар Сорен Васкер.
— Звучит так, будто ты не веришь, что это так, — заметил Эмери.
— Я не знаю, во что верить, — сказал ему Альвар. — Как я уже говорил, у меня нет воспоминаний о моем прошлом.
Фитц протянул руку Софи, когда Член Совета Эмери закрыл глаза. В качестве пресс-секретаря Совета работа Эмери заключалась в телепатическом посредничестве во всех спорах, чтобы Члены Совета выступали единым фронтом для аудитории.
Прошло несколько долгих секунд, и ухмылка Ро расширялась с каждой секундой, прежде чем Эмери спросил Альвара:
— Ты понимаешь, почему мы привели тебя к нам сегодня?
Альвар снова поклонился.
— Я понимаю, что против меня выдвинуты определенные обвинения. Но у меня нет возможности проверить их.
— Ты намекаешь, что мы лжецы? — рявкнул голос.
Все взгляды устремились к Члену Совета Бронте, старейшему члену Совета… с заостренными ушами, доказывающими это, наряду с пронзительным взглядом эльфа, который мог причинить боль любому, кому хотел, лишь взглядом.
Альвар отступил на шаг.
— Конечно нет. Я просто… подчеркиваю мое положение. Ты продолжаешь описывать мои преступления, но я не чувствую никакой связи с ними. Так же, как не чувствую никакой связи ни с кем в этой комнате, хотя мне сказали, что там моя семья. — Он оглянулся назад, изучая пугающую толпу, прежде чем его взгляд остановился на Олдене и Делле. — Хотел бы я вас вспомнить. Хотел бы я что-нибудь вспомнить. Но так как не могу, все, что хочу сказать… кто бы ни сделал эти ужасные вещи, в которых меня обвиняют… это не я. Может быть, так было раньше. И если и так, то я действительно сожалею. Но обещаю, что я больше не тот человек.
— Верно, — пробормотал Фитц достаточно громко, чтобы слово отозвалось эхом от стен.
— Я понимаю твой скептицизм, — сказал ему Член Совета Эмери. — У нас тоже есть сомнения.
— Тогда позвольте мне проявить себя! — взмолился Альвар. — Я понимаю, что шанс вернуть себе свободу невелик, но если вы решите предоставить его…
— То подвергнем опасности жизни всех в Затерянных Городах, — закончил Член Совета Эмери. — Помнишь ли ты свое прошлое или нет, твое нахождение среди Невидимок представляет угрозу, которую нельзя игнорировать.
Плечи Альвара опустились.
— Но, — добавил Эмери, и вся комната, казалось, вдохнула, — твое нынешнее заключение также создает довольно большую головоломку.
Фитц сжал руку, и Софи крепко сжала ее ответ, переплетая пальцы в перчатках, когда Член Совета Эмери закрыл глаза и потер виски.
Ро наклонилась и прошептала Кифу:
— Прими участие в долгих дебатах, Букмекер. И приготовься разгуливать по школе в наших крошечных доспехах.
Киф пожал плечами.
Но Эмери встал, сделал два шага по платформе, прежде чем остановиться, чтобы встретиться лицом к лицу с Альваром.
— Я признаю, что никто из нас не вполне доволен тем, что я собираюсь сказать… но мы также не готовы вынести решение, пока существует так много неопределенных переменных.
— ЧТО? — выпалил Фитц, вскочив на ноги.
— Мы понимаем, что это эмоционально сложная ситуация для тебя, — сказал Эмери Фитцу. — Вот почему я терплю твои перебивания. Но, конечно, ты можешь согласиться с тем, что основной целью любого наказания должно быть предотвращение дальнейших преступлений. И мы не можем определить, что необходимо твоему брату в этом отношении, пока не узнаем, кто он сейчас. Мы должны видеть, как он взаимодействует с другими, и изучить, как он ведет себя в обычных ситуациях, чего не может произойти в его изолированной камере. Но так как также мы не можем доверять ему, мы должны переместить его в среду, где сможем держать его постоянно под контролем и в отдалении от нашего большого мира, все еще предоставляя широкие возможности для нас, чтобы принимать меры в отношении него.
Софи заметила полное отсутствие удивления на лицах Олдена и Деллы в тот же момент, когда поняла, что именно поэтому ее пригласили для моральной поддержки.
Быстрый взгляд на Кифа сказал ей, что он пришел к такому же выводу.
Поэтому никто из них не ахнул вместе с остальной толпой, когда Эмери объявил решение Совета. Но она все еще чувствовала кислую волну страха, омывающую ее, когда он сказал:
— На следующие шесть месяцев Альвар вернется в Эверглен.
Глава 2
— Но он убийца! — прокричал Фитц. — Вы забыли, что Альвар помог уничтожить Люменарию?
— Конечно, нет! — Наступила тишина, когда Член Совета Терик поднялся со своего украшенного изумрудами трона.
Софи не видела его с Мирного Саммита, когда величественный замок рассыпался вокруг них, и он на самом деле выглядел лучше, чем она себе представляла, учитывая его травмы. На его бледной коже не было шрамов, а кобальто-голубые глаза были ясными и чистыми. Но когда он шагнул вперед…
Правая нога двигалась плавно, а левая была слишком неловкой и медленной. Если бы не серебряная трость, которую он вытащил из складок плаща, он мог бы упасть.
— Как видите, я все еще приспосабливаюсь. — Он постучал по ноге тростью, и зал наполнился мягким звоном, выдавая, то, что было спрятано под плотной тканью.
Целители Элвина на годы опережали человеческую медицину, но даже они не могли вернуть поврежденную конечность. Взамен команда Технопатов создала для Терика протез.
Но металл никогда не будет работать так же, как мышцы и кости.
В действительности, когда Терик сделал другой шаткий шаг, он не смог спрятать гримасу… вероятно, поэтому сказал Фитцу:
— Я понимаю твою злость, лучше чем кто-либо. Но… мы не должны давать нашему гневу упускать возможности.
Последнее слово звучало в зале до тех пор, пока его смысл не дошел.
— Да, — сказал он, заправляя волнистый локон своих каштановых волос под диадему с изумрудами. — Я еще раз изучил Альвара.
Терик был Распознавателем в Затерянных Городах, который мог ощущать потенциал того, кого тестировал. Но он редко использовал способность, утверждая, что она вызывает много проблем.
Он посмотрел на Альвара.
— Я говорил себе, что если результаты будут такими же как и в прошлое считывание, я стану настаивать на пожизненном заключении. Но что-то изменилось.
Альвар судорожно вдохнул.
— Что это значит?
— Честно? Я не знаю, — признался Терик. — Считывание может быть трудно интерпретировать.
— Тогда как вы можете знать, что он не плохой? — парировал Фитц.
— Я не знаю. Потенциал — сложная штука. Мы должны жить согласно тому, что имеет значение, но не следует игнорировать иное… особенно в подобной ситуации.
