Воспользовавшись короткой передышкой, которую ей обеспечил напарник, она бросила йо-йо в воздух, крикнув:
— Талисман удачи!
И среди снопа кружащихся искр ей в руки упал предмет.
Арбалет.
Красный арбалет в черный горох, снабженный колоссальной стрелой, на наконечнике которой находилась не менее колоссальная присоска, тоже в черную крапинку.
Как только Черный Кот снова встал на землю рядом с ней, Ледибаг наклонилась к нему.
— Кот, обойди ее, — велела она, мотнув головой на противницу. — Встань на линии огня.
Сразу же уловив намерение напарницы, Черный Кот грациозно прыгнул ввысь, перескакивая от здания к зданию, чтобы приземлиться за врагом так, что она оказалась точно на линии между ним и Ледибаг. Теперь ему надо было отвлечь внимание противницы так, чтобы позволить напарнице воспользоваться причудливым результатом призывания силы.
Плавным движением он раздвинул жезл, использовав его для попытки уронить жертву Бражника, коварно ударив ее по ногам. Женщина тут же обернулась, прыгнув в воздух, чтобы избежать удара, и снова встала на ноги, пронзив Черного Кота яростным взглядом. Он ответил ей вызывающе-насмешливой улыбкой. Кровь Ледибаг вскипела.
Сейчас.
Воспользовавшись обеспеченным напарником отвлечением, она поднесла арбалет к плечу, тщательно прицелившись в желтую строительную каску. Глубоко вздохнув, Ледибаг задержала дыхание, чтобы успокоить бешеное биение сердца и легкую дрожь в пальцах.
Спокойствие, спокойствие, спокойствие.
У нее есть право только на один шанс.
Устремив на противницу решительный взгляд, она позволила себе последний вздох.
И выстрелила.
Всё последующее будто проматывалось в замедленной съемке. Как только палец Ледибаг нажал на спуск, тетива с сухим щелчком распрямилась, освобождая стрелу, которая устремилась вперед, яростно вертясь вокруг оси. Стремительный полет завершился, когда снаряд с глухим звуком влепился в каску жертвы Бражника и сила удара заставила головной убор слететь с ее головы. С ее губ сорвался вопль ярости, каска взлетела в воздух, описав по улицам изящную параболу. Ледибаг с тошнотворным ощущением следила за каской взглядом, пока она продолжала кружиться в безумном танце, который, казалось, никогда не закончится. Каска поднималась всё выше, вращаясь, вращаясь и вращаясь, с крепко прилипшей к ней присоской. А потом из ниоткуда возник Черный Кот, прыгнув на невероятную высоту, чтобы схватить ценный предмет. Он вытянул руку в черной перчатке, вокруг которой плясали темные частицы, предвещающие грядущее разрушение. Едва его пальцы коснулись каски, как та распалась, освобождая находившуюся внутри гибельную акуму.
Время тут же возобновило свой бег. Йо-йо Ледибаг взлетело в воздух, поймав акуму с четкостью, выработанной опытом, после чего она очистила ее и освободила.
Затем Ледибаг ловким движением бросила арбалет в воздух. Он засверкал ослепительным светом и рассыпался облаком красных искр, закружившихся по Парижу, возвращая изначальный вид вязкой жидкости, которая текла по улицам, будто кровь по артериям. Дороги снова затвердели, машины чудесным образом вернулись туда, откуда их унесло, и последние следы сражения исчезли.
Растерянная женщина заняла место ужасающей злодейки, с которой они только что сражались, и Черный Кот поспешил передать несчастную заботам полицейского, который вышел из соседнего здания, чтобы оценить обстановку. После чего он повернулся к Ледибаг, подарив ей сияющую улыбку, и торжествующее протянул кулак. Со смешком облегчения она в свою очередь подняла руку, и их кулаки встретились с победным:
— Отличная работа!
Черный Кот отступил на шаг, грациозно поклонившись напарнице, и устремился к крышам Парижа. Мгновение Ледибаг провожала его взглядом, наблюдая, как темный силуэт ловко передвигается от дымохода к дымоходу.
А потом, не задумываясь, бросилась следом.
Ей понадобилось всего несколько мгновений, чтобы догнать напарника, который остановился на вершине здания, расположенного всего в нескольких улицах. Черный Кот теперь стоял в проеме двери на лестничную клетку, скрытый от взглядов. Он обернулся, услышав, как Ледибаг мягко приземлилась в нескольких метрах от него, и вопросительно приподнял бровь.
Но Ледибаг не смогла бы объяснить, почему последовала за ним.
Ее реакция была чисто инстинктивной. Теперь, когда адреналин схлынул, тревога, которая скручивала ее внутренности в течение бесконечного сражения, грозила поглотить ее целиком, неумолимо разрастаясь из живота, заставляя дрожать всё тело и отравляя мозг зловещими мыслями.
Ледибаг испугалась за Черного Кота.
Слишком сильно испугалась.
И как только сражение закончилось, она неосознанно не спускала с него глаз ни на секунду.
Конечно, ее поведение было совершенно нерациональным, Ледибаг прекрасно это осознавала. Она отлично знала, что сейчас Черному Коту ничто не угрожает, но ее испуганное сознание восставало против малейшей попытки воззвать к здравому смыслу. Только близость напарника могла успокоить завладевшую ею страшную тревогу.
Ледибаг необходимо было видеть его.
Касаться его, чувствовать его, слышать его.
Всё это гораздо больше общего имело с инстинктом выживания, чем с разумом.
Словно в трансе Ледибаг подошла к Черному Коту. Мозг отказывался производить связные мысли, ее почти качало. Она не знала, что делает, она не знала, смогла бы сказать хоть что-то. Она знала только, что ей надо приблизиться к напарнику.
Ближе, еще ближе.
Заметив со смесью любопытства и беспокойства почти лихорадочный блеск в глубине глаз Ледибаг, Черный Кот шагнул к ней, явно собираясь заговорить.
Но прежде чем он успел произнести хоть слово, Ледибаг быстрым движением положила ладонь ему на затылок, притягивая к себе, чтобы яростно завладеть его губами.
Горячий, жадный поцелуй. Собственнический.
Удивленное восклицание, пытавшееся вырваться из горла Черного Кота, немедленно было заглушено внезапным штурмом, смято обжигающими губами Ледибаг.
Она целовала его с почти отчаянным пылом, изо всех сил прижимаясь к нему, заставляя Черного Кота отступать, пока он не уперся в ближайшую стену.
И только от столкновения с бетонной перегородкой Черный Кот вышел из состояния оцепенения, в которое его повергли внезапные поцелуи обворожительной напарницы. Его руки инстинктивно скользнули по ее спине и бедрам, чтобы лучше удерживать ее, а дыхание стало глубже, когда он пьянел от нежного сладкого запаха ее кожи. Его язык устремился навстречу с ее в пьянящем танце в ритме их прерывистых вздохов.
Пылкая реакция Черного Кота исторгла у Ледибаг нежный стон, побудив его углубить жадные поцелуи, еще и еще, рискуя задохнуться. Он лихорадочно атаковал ее рот губами, зубами и языком, стремясь снова сорвать с губ напарницы завораживающую музыку. Словно живя собственной жизнью, одна рука Черного Кота сама по себе поднялась, чтобы лечь на затылок Ледибаг, твердо не давая ей отодвинуться ни на сантиметр, пока он пылко продолжал свое дело.
Не то чтобы она хотела отстраняться.
Напротив, Ледибаг с наслаждением тонула в океане горячих поцелуев, последние тревоги, наконец, исчезли, когда она потерялась в страстном объятии.
Сердце колотилось с такой силой, что стук крови, пульсировавший в висках, делал ее неспособной слышать что-либо, кроме собственных горячих вздохов, с которыми смешивались вздохи Черного Кота. Всё тело словно превратилось в гигантский барабан, вибрирующий
