— Загляните ещё на минус первый этаж. Принесите друг — другу клятвы, что не навредите и будете скрывать тайны друзей, даже под страхом смерти. — Исчез он, растаяв в воздухе.
Подвальный первый этаж, как рассказал мне Ярополк Святославович, что учился здесь — отдан под легендарный зал поклонений, где собраны действующие и нет алтари, тотемы и идолы ушедших богов. Пускают туда не всякого. Сомневаюсь, что парней, не познакомясь они со мной — допустили бы туда. Волхвы за милю чуют, кто я.
В этот момент мимо нас промчались взбудораженные старшеклассники, обсуждая новость дня. Четвероклассник, из рода Черных — вызвал на дуэль до смерти второклассницу, поймав её на оскорблении своего рода. Куц Бояну. Последнюю из семьи, что укрывалась от этих подонков в стенах школы. Они издревле занимались врачеванием, ни в какую не желая влиться в род противника, за что и поплатились. Теперь она или умрёт или согласиться стать наложницей.
— Никто за неё не вступится. Дураков нет! — Услышали мы напоследок, перед тем как они забежали за угол. — Слишком силён род Черных. Слишком богат.
— Это ведь они, потеряли недавно лечебницу, вблизи Тмутаракани? — Нахмурился Мишаня. Алексей же опустил глаза в пол, сжав кулаки и играя желваками. Не знаю, что с ним, но это известие его задело. Сильно задело.
— Они, — подтвердил я. Похоже, это судьба.
Глава 7
Дуэль
— Подвинься, — толкнула меня Алиса, что смогла найти нас на переполненном стадионе, отведённым под эту дуэль. Собралась вся школа. Трибуны вмещали более ста тысяч разумных. Жители Лукоморья тоже пришли. Не часто происходит такое — дуэль до смерти и где? В храме знаний! Месте, которое долгие годы сохраняло за собой статус нейтральной земли. Вне политики и войн. Дуэли до крови не в счёт. — Ещё не начиналось? — Купила она варёную кукурузу у торговца, что ходил по рядам, став хомячить.
— Как видишь, — нахмурился я. Черных пришел не один, а с поддержкой. Родные сидели рядом с ним. Это всё осложняет.
В главной же ложе восседал сам директор — Геннадий Ильич, компанию которому составляли преподаватели школы. Радостным он не выглядел, скорее наоборот. Сидел и хмурился.
Суд богов. Поле. Дуэль. Как не назови — суть одна. То, что не изменилось ни на йоту, с тех времён, как первые прибыли на землю. У нас до сих пор всё решает личная сила. Победил — прав. Проиграл — нет. И это мне нравится. Никаких тебе адвокатов и полуправды, как в сериалах, что крутят по телевизору.
— Будешь? — Предложила она мне бутерброд, что достала из сумки.
— Нет, спасибо, — отказался я. — Ты чего, как с голодного острова? — Отряхнул я штанину, на которую попали крошки.
— Я сюда прямо с танцев прибежала! Знаешь, как выматывают? Кушать хочется — жуть! — Заурчал у неё живот.
В воздухе висело напряжение. Все ждали крови. Крови и зрелищ. Плевать им было, что девчонку шестнадцати лет, стоящую сейчас на песке арены — будут убивать. Она, конечно, может сразу сдаться — став наложницей всего рода, а не только этого парня, имя которого я не удосужился узнать. Будет вынашивать внебрачных детей, породив побочную ветвь. Незавидная судьба.
— И зачем я пришёл? — Прошептал я, не обращая внимания на шум вокруг, водя пальцем по своей ладошке. Линия жизни. Линия смерти. Судьба. Нужно решаться.
Алексей, что сидел, справа от меня снова заёрзал. Намерения его были видны не вооруженным глазом. Хочет выступить в её защиту, заменить на ристалище, не понимая, что это не поможет. Её противник уже мастер. Гений их рода, а он? Мальчишка, что ещё ни одной руны не знает и мой брат. Да, да! Мы принесли клятвы в тот же день, как узнали о дуэли, пролив кровь на алтарь. Братья. Братья по крови, что никогда не обманут, не предадут. Те, кому я могу доверить спину.
— Да свершится СУД! — Появился в центре арены одноглазый волхв в серых одеждах, хлопнув в ладоши и подняв полупрозрачную стену, что должна защитить зрителей от шальных заклятий. Стадион смолк. — Подойдите ко мне, — подозвал он соперников. Девушка шла пошатываясь. Под глазами чёрные круги, но видно — не сломалась. Будет драться до последнего. Черных же шёл и улыбался, махая трибунам. Ничего не боится — падаль! — Вы готовы примириться? — Обратился он к ним, получив отрицательные кивки в ответ.
Мы практически не знакомы, но даже я понимал, что волхв в бешенстве. Единственный глаз смотрел на родовитого, как на грязь, мерзость! Не принеси он клятвы директору — не причинять вред ученикам, прибил бы его на месте. Зуб даю!
— Есть ли среди вас тот, кто готов встать на защиту сей девы или одни мрази мерзопакостные? — Вопросил он трибуны, чем нажил себе немало врагов. У мужика есть яйца. — Усмехнулся я, прекратив страдать фигнёй. В ушах набатом било: реши, наконец, кто — ты, сказанное гадалкой.
Начал вставать, придержав Лёху, который подскочил быстрее меня, но нас обоих опередили. На песок арены вышел сгорбленный старик, медленно приближающийся к соперникам и опиравшийся на палку. Всё. Теперь уже ничего не изменить, уселись мы с пыхтящим другом на свои места.
— Я знаю его! — Воскликнула Алиса, не заметив наших телодвижений. — Это хозяин кондитерской, что у ворот школы. Бояна подрабатывала у него в прошлом году.
— А ты откуда знаешь?
— Мармеладки люблю. — Скосила она на меня взгляд, проворчав.
Другие школьники тоже его узнали. Со всех сторон слышались удивлённые возгласы. Припомнили, что он мастер, участвовавший в войне с демонами пекла, когда они смогли открыть портал в наш мир на территории Трансильвании при поддержке вампиров. Многие тогда пострадали. Сечь была страшная. С большим трудом удалось изгнать их обратно, под землю, где им и место. Пусть и дальше мучают души грешников.
Тем временем старик обнял расплакавшуюся девушку и во всеуслышание заявил, что будет биться вместо неё, что допустимо, так как она женщина. Черных был в ярости. Покраснел, как свёкла, дым из ушей. Что — то прошипел, развернулся и ушел, отказавшись от боя. Неудивительно. Он бы проиграл. Опыт против молодости. Без шансов.
Трибуны засвистели и стали кидать подручные предметы на арену, недовольные, что остались без зрелища. Ну а наша компания, в которую влилась шмакодявка Алиса, направилась на выход.
Тягостное молчание нарушил Алексей:
— У меня была сестра. — Решился открыть нам своё сердце друг. — Три года назад её сбил автомобиль, за рулем
