На дворе стоял октябрь. Температура опустилась еще, и теперь погода больше не напоминала парилку. Ближе к утру так вообще, с непривычки можно было озябнуть. Небо до сих пор было закрыто дымкой, но в атмосфере явно происходили какие-то дела. Время от времени случались сухие грозы. И если такая гроза происходила недалеко от Зарянки, вскоре на все поверхности ложился тонкий слой пыли, по дисперсности похожий на цемент. Александр решил, что это статическое электричество разряжается в атмосфере из-за большого количества пыли в ней.
Но налетали и грозы, причем такие, которых в докатастрофические времена и не бывало. Горизонт темнел так, будто надвигалась ночь. Фронт его ежесекундно озаряли десятки разрядов. В такую погоду всегда прятались в погреб, резонно опасаясь попасть под разряд молнии. Воздух после такой грозы еще долго держал запах озона. Природа стерилизовала всеми доступными способами последствия исчезнувшей цивилизации.
К огромному удовольствию и облегчению местами зазеленела земля. В основном там, где находились разломы. Видимо, горячий воздух не опустился так глубоко, чтобы сжечь семена в толще земли, а кипяток просто не попал. Туда, куда можно было дотянуться, спустились на веревках, чтобы собрать дерн с проросшей травой. Каким удовольствием было созерцать нежный стебелек какого-то деревца. Его выкопали с большим комом земли и пересадили рядом с теремом, в центре городища.
Жизнь пробивалась отовсюду и порой в самых неожиданных местах. Во время вылазки в поселок заметили, что в районе погребов в земле стали появляться многочисленные отверстия. А вскоре попались виновники, оставляющие их. Это были дождевые черви, пережившие катастрофу в погребах. Так же оттуда повылезала мелкая мошкара, оккупировавшая вокруг поселка все лужи.
При отсутствии конкуренции и подходящем питании любой вид мгновенно становился доминирующим. Александр напугал всех, что наступает эра насекомых, для которых условия кажутся благоприятными.
- И в этой борьбе мы можем им проиграть, - подытожил он свою мысль.
- И как же? Они вырастут большими и съедят нас.
- Нет, просто они не оставят нам возможности заняться сельским хозяйством. Будут съедать все на корню, или губить уже созревший урожай.
- Ваше благородие, а что если мы сами начнем разводить насекомых, как домашний скот?
- Гордей, не фантазируй. Я мошкару есть не буду, - предупредила его Забава.
- А чего сразу мошкару, а червей дождевых? Это же, как макароны с мясом. Макароны по-флотски, - Гордей изобразил, как он засасывает макаронину.
- У-у-у, - скривилась Забава, - без меня.
- Гордей прав, - поддержал его Александр Сергеич. - Куда деваться, витамины и белок нам нужны. Часть из растений, часть из всего остального. У меня вон, уже второй раз кожа на пальцах слезает. Хоть и не голодаю, а чего-то не хватает.
- А если решится кто рожать, так и вообще с питанием шутить не стоит, - предупредила Фекла. - Нарожаем кривых-косых, что потом самим стыдно будет перед потомками.
- Удивительно звучит, нарожаем. А что, как раньше, ждать, когда наступит подходящее время не надо? Чтобы дом, машина, стабильность, - сыронизировала Лукерья.
- Куда уж, стабильнее, - усмехнулся Александр, - эта Зарянка нам на столетие, пока новые деревья не вырастут.
- А дети, они будут смышленее нас. Для них этот мир будет более естественной средой, чем для нас. Мы же будем держаться за прошлое, за порядок, к которому привыкли. Как ни крути, но мы остатки прошлой цивилизации, - неожиданно выдал философскую мысль Харитон.
Лукерья играючи хлопнула его по плечу.
- А ты у нас Гефест, бог-кузнец.
- Не канонично, не по-славянски.
- А давайте, вообще начнем историю без всяких божеств, без религий и прочего, - предложил Гурьян. - Давайте сохраним все, как было на самом деле. Не так, что разгневался Бог на людей своих и наслал им кару, а так, как было на самом деле. Случилось мегаземлетрясение, разрушившее все, что построили люди, а потом волна жара, поднявшаяся из раскаленных недр, доконала все живое, - он замер. - Интересно, а в океанах жизнь осталась?
- Не знаю, - Александр тоже часто задумывался над тем, смогла ли жизнь на глубинах избежать тяжкого последствия разогрева атмосферы, - очень хочу в это верить.
- Да, будет скучно, если останутся одни червяки да мошки. Так можно было бы надеяться, что рыбы опять выползут на сушу со временем.
- А давайте не забывать о том, что на земле есть еще горы с пещерами с замкнутой экосистемой, в которых тоже могли спастись разные виды животных. Например, крысы, мыши, змеи, пауки, многоножки.
- Пауки, - задумчиво произнесла Аглая. - Я бы сейчас за живую беременную зайчиху палец отдала. Даже два.
- Надо было контактный зоопарк открывать здесь со зверушками, - предложил Вторуша.
- А чем кормить их? Сами-то они не прокормятся. Даже не знаю, кому бы я пожелал оказаться в живых. Мошкару не жалко, а зайчиху жалко.
Обычно такие разговоры велись во время послеобеденного перерыва, либо перед сном. Они были нужны, чтобы не развивалось ощущение безысходности, обреченности, полного одиночества. А иногда, жителям Зарянки в самом деле казалось, что они единственные уцелевшие люди на планете.
Четыре дома из так называемой «первой линии» накрыли крышами, заделали окна. В каждом доме жила пара: Харитон-Лукерья, Гурьян-Фекла, Гордей-Забава, Александр-Аглая. Как все и предвидели между бывшим боссом и администратором его актива появились чувства. Александр некоторое время стеснялся этого, в основном из-за разницы в возрасте, но постепенно принял и отдался семейной жизни с полной отдачей, как обычно отдавался любимому занятию.
Только Вторуша, не особо переживающий отсутствием пары ночевал, где придется, до тех пор, пока ему восстанавливали дом. Гордей предложил ему сменить имя на Первушу, чтобы обмануть жизнь, но тот уже не воспринимал себя никем, кроме Вторуши, а Гурьян вообще, прозвал его омега-самцом.
В принципе, в Зарянке установился статус кво, все чувствовали себя в имеющемся положении полноценными. Однако, от необходимости изучать изменившийся мир вокруг, это обстоятельство никак не освобождало. Прилегающую территорию надо было изучать, чтобы на будущее иметь представление о том, на что можно рассчитывать в случае каких-то проблем. В первую очередь - голод, во вторую - всё остальное.
Нужна была серьезная экспедиция с пробегом на двести-двести пятьдесят километров. Готовиться к такому путешествию стоило самым серьезным образом. Нужна была крепкая обувь, какие-то средства для укрытия от дождя, и даже громоотвод, оружие, сумки или даже тележка или сани, чтобы волочить добытое добро.
Через неделю подготовки и бесконечных обсуждений деталей разной важности для экспедиции были подготовлены усиленные кожаной стелькой лапти. Планировалось надевать их только при движении по железнодорожной насыпи, чтобы не поранить ноги
