Его команда, люди, которые стали ему роднее, чем те, кто остался на Земле, окажутся на поле боя. Кворлз, сущий ребенок, безумно любящий паять и свинчивать, приводя в порядок вышедшие из строя от лунной пыли и холода космические корабли, чтобы они проработали еще хоть день. Лэйн, которую он дрессировал, чтобы в будущем она стала командиром станции, пусть сама она об этом и не знает. Иногда Лэйн позволяла мрачному взгляду на реальность возобладать внутри нее, в то время как Дэкерт усмирял собственных демонов с помощью фатализма, но, несмотря на все это, ей всегда удавалось оставаться на правильной стороне, практически во всех ситуациях, в которых они оказывались. На правильной стороне. Вернон, его верный боевой конь. Разве не так генерал Ли называл Лонгстрита? Того, что был всегда рядом, готовый спасти его от неверного шага или успокоить посреди хаоса? Тэтч, сущий лесоруб, более неуместный на Луне, чем дуб на Марсе, но управляющийся с операциями по добыче лучше любого, кого Дэкерту доводилось видеть на реголитах Луны.
И Коул. «Не могу забыть Коула». Мертвый, в бескислородном холодильнике на станции в кратере Пири, в ожидании следующего шаттла на «НОО-1», откуда его спустят на Землю и зароют в щелочной почве Южной Калифорнии, где его будут оплакивать люди, которых Дэкерт в жизни не видел. Коул – первая, но не последняя невинная жертва. Первый симптом смертельного заболевания.
– Выходим на маршрутную точку сорок два, – сказал Кворлз. – Снижаем скорость до ноль-три километра в час.
– О’кей, – сказал Дэкерт. – Сдаем задом, готовим стабилизаторы и аварийные тормоза.
«Аэросмит» наклонился, и Дэкерт услышал тихий звук переключающихся скоростей. Массивному транспортеру предстояло спускаться вниз. Кабина дважды дернулась, ПЖМ[13] снизил скорость, еще сильнее прокапывая колесами реголит, и ровер, на котором ехали Вернон и Тэтч метрах в пятидесяти впереди, стало почти не видно. Дэкерт ощутил запах пороха даже сквозь шлем. Когда едешь по реголиту, всегда пахнет порохом. Нил Армстронг первым заметил это, и с тех пор каждый вышедший на поверхность Луны узнавал, о чем он тогда сказал. Пустынные земли, пахнущие войной.
– Мне было бы спокойнее, если бы это ведро с гайками не подвергалось починке от рук этого чудо-мальчика, – сказала Лэйн. Наверняка на ее лице была легкая ухмылка, когда она повернула голову в сторону Кворлза. – Видимость четыре-ноль метров, переключаюсь на инфракрасный дублирующий.
– Оу, ладно тебе, Бриггс, – ответил Кворлз. – Ты же всегда хотела проехаться со мной ночью по Луне.
Дэкерт сдержал ухмылку:
– Давайте сначала проедем этот участок, а потом можете друг друга хоть из скафандров вытащить, если захотите.
Он переключил связь обратно на открытый канал, чтобы не слышать возражений Лэйн.
– Как у нас дела, Тэтч?
– Пятьдесят на пятьдесят, босс, на мой взгляд. Продолжайте прижиматься к левой стене. Нам еще около шестидесяти метров до середины склона, так что следите.
– Принято. Вернон?
– Пока что все нормально. Пройду немного дальше, чтобы посмотреть на точку сорок три. Так или иначе минут через пять скажу, что вам дальше делать.
В клубах пыли впереди было видно, что Тэтч остановил ровер. Вернон отстегнул ремни безопасности, слез с машины и двинулся вперед по узкой дороге, теряющейся в пылевой завесе и темноте. Дэкерт снова сосредоточился на дороге и индикаторе на стекле скафандра. Слегка двинул ручку управления влево, увидев, что телеметрия дает сигнал довернуть на один градус на левый борт. Справа была отвесная стена кратера в милю высотой, Дэкерт знал, что по правому борту от колес транспортера – всего несколько метров до обрывающегося в никуда края дороги. К счастью, до самого дна им спускаться не надо, они остановятся на Гребне Хокинга, одной из множества внутренних террас кратера Менелай, придававших ему неповторимый облик.
Не бывает одинаковых кратеров, всегда говорил Флетчер. Некоторые моложе – с более острыми краями, такие как Менелай, младенцы, с космической точки зрения, всего-то пару сотен миллионов лет, с каньонами на дне и крутыми ступенчатыми стенами ударных гребней. Другие – будто древние призраки, такие как обваливающийся Посейдон или Равнина Шиллера, протянувшаяся через южное полушарие Луны, подобно небрежно свернутой сигаре, в ширину больше Скалистых гор, иссушенная и рассыпающаяся после почти трех миллиардов лет существования.
Менелай – идеальный кратер, для того чтобы спрятаться, намного лучше защитит от ЭМИ или ракеты, по сравнению с более древними, и проехать по его террасам проще, чем по террасам более мелких кратеров, покрывающих поверхность Луны, будто раны от космических пуль. «Помимо всех глупостей, которые сделало Управление космической добычи за последние пятнадцать лет, его сотрудники по крайней мере выбрали правильное место для «Моря Ясности-1», – подумал Дэкерт. До Гребня Хокинга где-то километр. Если не будет никаких задержек, в течение двух часов они туда доберутся, подготовят «Аэросмит» к длительному пребыванию на холоде и вернутся на станцию к ужину. Возможно, это будет последний ужин, поскольку десантники отправятся в свой разведывательный полет к Апеннинам меньше чем через сутки. Каждый раз, как Дэкерт задумывался об этом полете, у него в груди ком вставал.
– Э-э, босс, у нас тут небольшая проблема, – послышался искаженный голос Вернона. Помехи создавали заряженные частицы экзосферы кратера. – Небольшая осыпь на дороге, на спуске к точке сорок три… Похоже на обвал гребня.
Черт.
– Принято, Вернон. Мы сможем ее объехать?
– Нет, если не убрать с дороги несколько камней или не скатиться по стене кратера. У нас уйдет минут двадцать, чтобы прибраться. Возвращаюсь к роверу. Тэтч, прогревай плуг.
– Понятненько. Включаю нагреватели.
Двадцать минут. Не так плохо, как могло бы быть. Дэкерт рассчитывал на то, что будут задержки: на Луне по-другому не бывает. И это даст ему время, чтобы сделать еще одно дело, прямо связанное с их выходом в кратер Менелай. Ему надо выяснить, как там дела с его личным расследованием и можно ли еще предотвратить войну. И надо сделать это здесь, посреди лунного реголита, поскольку к уединению на «Ясности-1» доверия больше нет. Теперь федералы и УКД, по всей вероятности, станут контролировать все каналы связи, и очень тщательно. От иронии ситуации Дэкерту стало противно. Первая лунная станция
