Роб начал хорохориться и что-то там бормотать, но у Джоша выдался плохой вечер.
– Черт побери, он заслужил это. – И изо всех сил ударил Роба.
Роб рухнул на пол как мешок с картофелем.
Клюшка
Мама появилась на кухне, когда я рылась в морозильнике, ища лед, который можно было бы приложить к руке Джоша.
– Бога ради… – сказала она. – Ты дрался?
– Мамочка, он защищал мою честь. Один тип никак не хотел понять значение слова «нет».
– Хороший мальчик! – Она запечатлела быстрый поцелуй на курчавых волосах Джоша. – Что-нибудь сломал? – Она взяла его руку и осмотрела ее быстро, но осторожно.
– Нет. Думаю, отделался синяком. Я целился ему в живот, но, должно быть, задел ребро. Ему лучше знать.
– Твой папа захочет услышать все детали, когда вернется из Рима. Ему вот уже несколько десятков лет не приходилось защищать мою честь! – Она была замечательно жизнерадостна, и мы с Джошем смотрели на нее с недоумением.
– Папа дрался? – Подобная картина не умещалась у меня в голове.
– Ну, не то чтобы дрался, но дело к тому шло, и это было давным-давно. Он очень трепетно ко мне относится, ваш папа.
Мы c Джошем посмотрели друг на друга.
– А ну давай, раскрой все карты! Что тогда произошло?
Мама загадочно улыбнулась:
– Спросите у отца. Но я могу сказать вам вот что: если кто-то откажется принять «нет» за ответ, ваш папа будет счастлив наставить его на путь истинный, как и твой брат. – Она взъерошила его волосы. – Наложи компресс на полчаса или около того. И все пройдет.
– Спасибо, мама, – пробормотал Джош, явно имевший трудности с усвоением новой информации о своих родителях.
– Надеюсь, эти драки не войдут в привычку? Мне бы хотелось попросить вас обоих об одолжении.
– Нет, мама, это был единичный случай, – заверила ее я, садясь рядом с ней за кухонный стол. – О каком одолжении ты говоришь?
– Завтра мне надо быть в Милане на одной встрече, а ваш отец сейчас в Риме. Я думала присоединиться к нему на несколько дней и не сразу вернуться домой. Но, честно говоря, я немного боюсь оставлять тебя, Алекс, без родительского присмотра. Кто-то же выдал себя за тебя, чтобы украсть все твои деньги. Это тебе не простое ограбление. Я не хочу никуда ехать, если есть вероятность, что дела обернутся еще хуже.
Мы с Джошем быстро переглянулись. И, готова поручиться, нам в голову пришла одна и та же мысль: роскошь иметь весь дом в нашем распоряжении до конца недели значительно перевешивает любые возможные проблемы. И, к счастью, мама ничего не знала о том, что Кэтрин занялась теперь и Джошем.
Мы затараторили, перебивая друг друга:
– Нет, все у нас будет в порядке, не бойся…
– И еще это зависит от того, сможете ли вы приглядеть сами за собой в течение нескольких дней, не убив друг друга или кого-то еще. – Она со значением посмотрела на Джоша.
– Честно, мам. Я еще долго не буду драться – это очень больно.
– О’кей. Ну если вы так в себе уверены… И, кстати говоря, никаких вечеринок! Помните о том, что случилось в доме через дорогу.
– Да, мама, – сказали мы в унисон. Много лет тому назад дети, жившие напротив нас, устроили вечеринку, когда их родители были в отъезде. И дом оказался практически разгромлен, прежде чем папа успел что-то сообразить и позвонил в полицию. Мы были слишком молоды, чтобы пойти туда, и из окон спальни наблюдали за тем, как прибыл отряд полиции. Вскоре после этого та семья оттуда съехала. – Обещаем, никаких вечеринок.
– Прекрасно. Ну, я пошла спать, мой самолет улетает рано утром. Не слишком шумите, когда будете укладываться, хорошо? Увижу вас утром до отъезда.
Мы тихо сидели и слушали, как она взбирается по ступенькам.
– Урааа! – громким шепотом воскликнул Джош, затем поднял руку, чтобы мы могли с ним стукнуться ладонями, но тут же сморщился от боли. – Уй! Не та рука – я совсем забыл.
Утром мы с ним встали, чтобы проводить маму, и снова заверили ее в том, что все у нас будет в порядке, а затем Джош направился к кровати.
– Хорошего дня в школе! – крикнул он мне с площадки лестницы. – К тому времени, как ты вернешься, я уже, наверное, встану. Наверное…
В школе пришлось не так уж трудно; на носу был конец учебного года, и нового материала нам почти не давали. Во время перемены я расслаблялась в общей комнате, и тут появилась Эшли.
– Я думала, я говорила тебе, чтобы ты держалась подальше от Роба?
– Ты это о чем?
– Вчера вечером ты заявилась в паб.
– Я заскочила туда после кино, чтобы встретиться с братом, хотя это не твоего ума дело. Думаю, мне позволено проводить там время. – Я не могла удержаться от того, чтобы не показать ей зубы, но все же старалась сохранять спокойствие.
– С тем самым братом, который безо всякой на то причины злобно напал на Роба?
– Не будь ребенком, Эшли. Он ударил его всего один раз, и Роб, безусловно, заслужил это.
– Правда? Роб собирается подать в суд. Думаю, тебе надо это знать. Никто не смеет так обращаться с моим бойфрендом.
– Бойфрендом? Я думала, вы разбежались.
Эшли ощетинилась, но продолжила:
– Я не вру. Я привлеку к этому делу полицию.
– На твоем месте я бы не стала этого делать. Тебе может не понравиться то, о чем ты узнаешь.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что есть немало свидетелей, слышавших, что говорил твой бойфренд, прежде чем Джош послал его в нокдаун, и мне кажется, тебе вряд ли будет приятно узнать об этом. – Эшли стояла передо мной с открытым ртом, и я воспользовалась шансом – побросала учебники в рюкзак и встала. – Честно, Эшли, он не заслуживает твоего к нему отношения. – И вышла из комнаты, прежде чем она успела придумать, что бы такое ответить.
Во время ланча мне удалось по-быстрому переговорить с Кэллумом, но, поскольку все шестиклассницы уже сдали экзамены и отправились восвояси, я и мои одноклассницы должны были присматривать за младшими ученицами, так что времени у меня было мало. Оливию сильно расстроило то, что произошло, поэтому он не стал посвящать ее в подробности дела – было ясно, что Кэтрин с ее извращенным умом лучше не трогать.
– Оливия пыталась обеспечить твою безопасность, – сказал мне Кэллум. – Пыталась изъять из мозга Кэтрин то, что приводило ее в бешенство. Но, похоже, эта информация плохо повлияла на малышку. Я постараюсь выудить из нее побольше деталей, но особой надежды на это не питаю.
– Я думала, что нельзя точно узнать содержание воспоминаний, которые вы забираете.
– Нельзя. Это скорее похоже на аромат, ничего конкретного. Единственный раз, когда я смог разглядеть побольше всего, –
