— А вот и антенна. Какой примитив… хотя, если зона покрытия маленькая, неглупо. Даже очень неглупо. Черта с два засечешь. Но до чего же интересно. Ну и кто из этой парочки колдун, а кто колдунья? Эх, Варька, ты всегда была авантюристкой. Надеюсь, на этот раз, тетушка, ты не сильно вляпалась…
20
Спокойно уехать нам не дали. Сразу за калиткой подверглись массированной атаке репортеров, возглавляла которую уже известная нам тележурналистка «Осоченск ТВ» Нелли Заимова. Черт! Вот только на экранах местного ТВ моей физиономии не хватало. Я деликатно отделился от Варвары и майора, делая вид, что с ними не знаком, и бочком, бочком, скрывая физиономию от объективов фотоаппаратов и телекамер, выскользнул из толпы и прогулочным шагом двинулся к машине Коростылева. Никакой опасности для Варьки я не ощущал, а потому спокойно предоставил ей купаться в лучах славы, а майору отбиваться от корреспондентов.
— Это правда, что сегодня ночью на Осоченскую Варвару было совершено нападение? — верещала Нелли Заимова, потрясая микрофоном.
Свершилось! Варька уже не просто Чижик, а Осоченская Варвара. Местная достопримечательность.
— Без комментариев! — рычал майор.
— По нашим данным на вашу племянницу было совершено нападение. Вы не могли бы…
— Я сказал, без комментариев! — рявкнул Коростылев и так посмотрел на прессу, что она мгновенно расступилась, словно он в ней взглядом просеку прожег.
Как только Александр Сергеевич с помощью пульта разблокировал дверки старенькой «Нивы», я сразу же нырнул внутрь на заднее сиденье, чтобы не светить лишний раз свою физиономию. Предпочитаю держать ее подальше от дотошных репортеров. Варька без раздумий оккупировала переднее сиденье рядом с дядей. Машина мягко тронулась, немного повиляла по узким улочкам и, выбравшись на центральное шоссе, сразу завязла в плотном потоке машин, периодически тормозивших на каждом светофоре.
— Житья теперь не будет от их братии, — недовольно пробурчал Коростылев.
— Это точно, — кивнул я.
— А мне нравится, — удовлетворенно хмыкнула девчонка.
— Кто бы сомневался, — вздохнул майор.
Занятый своими мыслями, я рассеянно смотрел по сторонам, прикидывая, как передавать информацию Варьке или ее дяде в присутствии посторонних, если вдруг сумею выудить из головы сотрудников строительной компании что-то стоящее. Как выяснилось, Александр Сергеевич был озабочен тем же самым.
— Давай так. Я буду вести беседу, спрашивать и краем глаза на тебя коситься. Если почувствуешь, что врет, ты как бы невзначай притронься к подбородку.
— Живой детектор лжи? — усмехнулся я.
— А почему бы нет?
— Вести беседу с одним и коситься на другого, — фыркнула Варвара, — дядя, не боишься окосеть?
— У тебя есть предложение получше?
— Есть. Мы с Лешей тили-тили тесто, жених и невеста. Держимся за ручки. И как только кто соврет, он мне ручку и сожмет. И я сразу — врешь, ворюга!
— Стихи писать не пробовала? — спросил я.
— Пробовала. Оборжали, — лаконично ответила Варвара.
— Вообще-то неплохой вариант, — одобрил майор. — Только давай без «врешь, ворюга». Просто многозначительно улыбнись и посоветуй в твоем присутствии не врать правоохранительным органам. Поверь, это произведет гораздо большее впечатление, и клиент станет покладистей.
— Все это сработает лишь в том случае, если я сумею в голову вашего собеседника залезть, — вздохнул я.
— Ну ты уж постарайся.
— Постараюсь.
— Смотри, Леш, того старика из телевизора на всех столбах расклеили, — сообщила Варька.
Я опустил слегка запыленное стекло машины и обомлел. Варька не ошиблась. Моя старческая физиономия смотрела на меня со всех сторон, со всех столбов и стендов объявлений.
— Из-за этого старика все наше управление на ушах стоит, — сообщил майор.
— Поче… — просипел я и мучительно закашлялся.
— Ты что, простыл? — встревожилась Варька. — Когда успел?
Я сделал пару глубоких вдохов, приходя в себя, и поспешил успокоить девчонку:
— Ничего страшного. Слюной подавился. Так почему ваше управление на ушах стоит, Александр Сергеевич?
— Подозреваю, что этот Кремень, фамилия у него такая, родственник какой-то столичной шишки. По его паспорту тут кто-то прорву денег снял в микрофинансовых организациях. А он за день до этого в Москве пропал. Вот нас тут всех и напрягли.
— Понятно…
Мой взгляд затормозил на девушке, выходящей из гостиницы «Москва» с молодым офицером полиции. Она откинула челку со лба… ГАЛЧОНОК?! КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ЗДЕСЬ…
Девушка встала как вкопанная и начала вертеть головой. Офицер что-то спросил у нее, и тут, как назло, впереди замаячил просвет, и машина прибавила скорость, унося меня от внучки.
— Какой еще галчонок? — повернулась ко мне Варя.
— Чижик, ты это о чем? — покосился на нее майор.
— Он сказал «галчонок» и начал черта поминать.
— Он ничего не говорил.
— Не говорил? Да он орал.
— Чижик, ты, похоже, перегрелась, — забеспокоился майор.
— Сегодня, конечно, жарко, но не настолько.
Мысли в моей бедной голове неслись галопом. Как органы вычислили Осоченск, майор мне только что популярно объяснил, но какого черта они притащили сюда Галку? А может, и Лешка сейчас где-нибудь в сопровождении ментов по городу рыщет? Они что, всю мою семью в оборот взяли? УБЬЮ!!!
Варька рывком развернулась и уставилась шальными глазами на меня. Надо хотя бы ее успокоить. Не фиг пугать девчонку. По ходу дела я, кажется, научился вгонять свои мысли в чужие головы. Правда, не во все. Судя по реакции, меня услышали лишь Варька и Галина. Самые близкие мне люди.
— Чижик, извини, что напугал, — виновато сказал я. — Передача информации методом пожимания ладошки — это, конечно, очень мило, но я решил поискать другой способ.
— О чем это он? — недоуменно спросил майор у своей племяшки.
— О том, что нам больше не нужен радионаушник и микрофон, — радостно сказала Варька. — Он только что со мной связался телепатически. Кстати, за что ты меня хочешь убить?
— За вредность.
— За вредность? Да по сравнению с тобой я просто ангел во плоти! А все-таки если серьезно?
— А если серьезно, то я искал подходящий эмоциональный настрой, чтобы вбить в твою рыжую головку свои мысли.
