– Понял тебя, Торжок!
Лейтенант оказался гораздо храбрее в критической ситуации, чем я о нем думал. Первое впечатление он произвел скорее негативное, теперь же уверенно набирал очки.
По дороге в участок мы постоянно меняли маршрут, стараясь сбить тайгеров со следа. Бывало, что две-три минуты проходили спокойно, и я начинал верить, что мы оторвались, но тут же вновь морозная волна заставляла судорожно перехватывать дыхание, а ноги, только что подкашивающиеся, сами собой несли меня прочь от опасности. Самое плохое, что я не видел врага. Мороз и тьма преследовали нас, но не имели зримого воплощения. Где же тайгеры? Где они прячутся? Не может же все происходить без их непосредственного участия?…
– Немного осталось. Скоро участок! – приободрил меня Вася. Чем ближе подкрадывалась смерть, тем уверенней действовал лейтенант.
– А там что? Нас не достанут?
– Там радио. Дежурная смена обязана вызвать подмогу. Если ловцы успеют прилететь, то тайгеры уйдут. Они всегда уходили.
У големов есть оружие против тайгеров? Интересно, почему же они не делятся им с жителями окрестных поселков? Не хотят терять монополию на спасение? Но такими темпами поселков скоро не останется вовсе. Или же происходящее нетипично?
– То есть это не первое их нападение?
– Тайгеры приходят примерно раз в месяц, забирают несколько граждан и отступают. Но чтобы два поселка за два дня – такого я не припомню! И мороза такого я не помню, раньше все проходило быстро, никто и дернуться не успевал.
Ну вот, уж не я ли привнес элемент неопределенности в размеренную жизнь местных? Но каким образом обо мне узнали? Леа не стала докладывать наверх, Киазо и Вася тоже. Хотя Леа обмолвилась, что ей нужно с кем-то посоветоваться… Не от самих ли големов произошла утечка информации? Кроме них, никто не знал, что я появился в городе. Значит, големы связаны с кем-то, кто может отдавать распоряжения тайгерам, которые, в свою очередь, держат в страхе всю округу. Вот такая коллаборация, только не в мою пользу!
– Ты видел хотя бы одного тайгера лично?
– Нет, ты что? Они – невидимки.
– Откуда же тебе известно, как они зовутся и что делают с пленниками?
– Ловцы рассказывали, проводили особое собрание-инструктаж среди полицейских, а у меня нет оснований им не доверять, – насупился Вася.
Я оставил его в покое. Ну не хочет человек головой думать, не насильно же заставлять? Мне кажется, пьяница Федул знал о тайгерах больше, чем полицейский Свиридов. Но и Федул сгинул в морозе, ищи его теперь. Мы все же добрались до участка, опередив тайгеров. Участок был забит людьми, айвами и трогганами – все спешили сюда, надеясь обрести хоть какую-то защиту. Все же участок – единственный местный оплот правопорядка, и куда еще было деваться обычным гражданам, как не искать помощи у полиции.
В дежурке я увидел Леа, она громко орала на кого-то в трубку стационарного телефона, Киазо терпеливо ждал рядом. Они уже освободились, и сотрудники ночной смены, также состоящей из трех граждан разных рас, пытались всеми силами успокоить гражданских, но это получалось слабо – население было в полной панике.
Киазо заприметил нас с Васей и тронул Леа за рукав куртки. Она резко повернулась, уставилась на меня жуткими глазами – даже Слапом слегка испугался этого взгляда и примолк, хотя недовольно ворчал от самого дома, – и бросила трубку.
Прихватив автомат, Леа выскочила из дежурки, резко пронесясь через помещение и грубо отталкивая всех, кто попадался ей на пути. Она схватила меня за рукав и потащила на улицу. Киазо последовал за нами. Вася удивился, но тоже покинул участок.
Леа утащила нашу компанию за угол соседнего дома и только там яростно зашипела мне в лицо, так что Слапому захотелось плюнуть в нее ядовитой слюной, я еле удержал своего троггана от защитной реакции.
– Да кто же ты такой, гражданин Максимов? Они ведь пришли за тобой. Первый поселок уничтожили по ошибке, там искали тебя. И здесь сейчас истребят каждого, пока не отыщут цель или пока не кончатся живые. Кто ты? Что им от тебя надо? Зачем ты появился в нашем поселке? Отвечай, или пристрелю на месте!
– За мной? Что ты несешь?
– По радио многократно передают на всех волнах: «Отдайте нам человека из Города, и мы уйдем!» И в первом поселке оказались выжившие, всего несколько человек. Они чудом уцелели, укрывшись в экранированной зоне. Они передали предупреждение: тайгеры ищут беглеца! Кто выдаст его – останется живым, иначе тайгеры будут изымать всех и каждого для проверки, а это значит – смерть! Нуль-переброска, космический холод – никому не выжить.
– Мало ли беглецов в округе, – тоскливо пробормотал я, прикидывая в уме, как буду отбиваться, когда они набросятся на меня со всех сторон разом.
– За все время, что я торчу в этой глуши, ты первый человек, пришедший из Города. И раньше таких случаев не бывало. Обычно досюда не доходят, слишком сложный маршрут. Город на моей памяти никто не мог пройти.
Я сжимал пистолет, но стрелять готов не был. Это ведь не отравленные, с горящими смертью глазами, и не враги на войне – это несчастные существа, волею судеб вынужденные влачить жалкое существование в моем личном светлом будущем, каким оно не должно было быть, но каким стало, во многом благодаря как раз моему участию. И мог ли я после этого бесцеремонно расстрелять группу разумных? Нет уж, если ищут меня, то я сдамся тайгерам. Возможно, этим спасу чьи-то жизни. Пистолет я опустил и прикрыл глаза. Будь что будет. Леа сказала, словно прочтя мои мысли:
– Это вообще-то правильное решение – сдаться, но мы поступим иначе.
Вася удивился:
– Но ты же сказала, они истребят поселок?
– В этот раз не успеют, мы вызвали ловцов. С минуты на минуту должны прибыть на место. Главное – продержаться!
Я посмотрел на Леа другими глазами. Слапом находил ее весьма привлекательной для трогганки, я же подумал, что в разумных существах на первом месте стоит не внешность – будь ты даже страшным, как смерть, кроко-ящером с зубастой пастью, – сердце твое может быть сердцем добряка.
– Не уверен, что они успеют, – с ужасом произнес Свиридов, указывая рукой на полицейский участок.
Еще мгновение назад казавшийся надежным убежищем, участок, как спелое яблоко, надкусили сразу с двух сторон – словно гигантские челюсти сомкнулись на стенах, крыше, внутренних конструкциях, отправляя в никуда каменные блоки, вперемешку с внутренним убранством и живыми людьми. Крики выживших было невозможно слушать – столько отчаяния и страха перед неизбежным концом было в них. И новая волна морозного, потустороннего холода накатила на нас, заставив отступить на несколько шагов и спрятать лица в отвороты курток.
В этот раз, как мне показалось,
