Её ладонь нежно обхватила затылок Давида и медленно потянула его голову ближе к себе. Давид не сопротивлялся, он подался к ней всем телом. Когда между ними почти не осталось пространства, Юнона наклонила его голову, чтобы поцеловать в лоб. Словно разряд пронёсся по телу. Она же положила голову Давида себе на колени, поглаживая его волосы. Так они провели несколько минут, в молчании. Наконец, Юнона нарушила тишину:
— Я знаю, что тебе сейчас действительно нужно. Выспись, и ни о чём не переживай. Я прослежу, чтобы тебя не беспокоили. Ни дурные мысли, ни люди.
— Тоже дурные? — уже в полузабытье прошептал Давид. Юнона улыбнулась.
— Тоже дурные.
***
Звонок коммуникатора выдернул Давида из мира снов. Поначалу было непонятно — вернули его из царства кошмаров в реальность или наоборот, реальность осталась там, во сне, отпустив Давида туда, где остались самые тяжёлые переживания. Очень неприятное чувство пробуждения, когда ты не можешь определиться, где же тебе нравилось больше. Человек так беззащитен в эти мгновения…
Голова гудела. Ныла тупой тягучей болью, словно налита металлом. Юнона? Давид вспомнил о ней. Что он вчера ей наговорил?! Такой эпический провал! Столько стыда за свои действия он не испытывал ещё никогда. Где же она?
Давид осмотрел каюту. Никого не было, все вещи были разложены по своим местам и посуда убрана. Она навела порядок. Какой стыд… Первый раз привёл даму домой чтобы она в итоге уложила его спать как маленького и навела порядок. Просто пиздец, других слов нет.
От мрачных размышлений Давида оторвал второй звонок. Хотя было неизвестно, сколько звонков было еще до пробуждения. Давид взял коммуникатор. 13 пропущенных. Эдгар. Такая настойчивость не в его стиле, он бы ни за что не потревожил товарища с бодуна. Давид принял звонок:
— Слушаю тебя.
— Тебе нужно учиться меньше спать, — голос навигатора был на удивление серьёзен.
— Стараюсь. Ты сам знаешь, сколько длятся сутки у нас дома… — Давид запнулся. Все мысли так туда идут и тянут его за собой.
— Ладно, нет времени. Тебя к Молоту.
— Хорошо, я сейчас, только в порядок себя приведу.
— Какой порядок? Я же сказал нет времени! Живо!
Давид поднялся с дивана. Медлить действительно было нельзя. Нужно хотя бы умыться и хлебнуть воды, во рту словно в пустыне. Он встал и подошёл к ванной комнате. Наспех умылся, вытер лицо. Этот взгляд, человека, который смотрел на Давида из зеркала. Человека, по неким причинам невероятно уставшего, хотя для такого состояния не было видимых причин. К чёрту всё, со здоровьем потом разберёмся. Сначала дела.
Сделав несколько больших глотков необычайно вкусной воды, Давид вышел из каюты. Странно. Он никогда раньше не задумывался над этим. Вкус воды. Она как-бы и безвкусная, но разная вода имеет разный вкус. И можно было поклясться, что на Одемарке вода вкуснее. Намного.
У рабочего кабинета Молота было столпотворение. Давид отметил и курсантов, и офицеров, и руководящий состав. Завидев его, многие сочувственно кивали, даже офицеры. Это оставляло чувство неприятно бегающего по спине холодка, который курсировал вдоль позвоночника от затылка до копчика, вверх и вниз, вверх и вниз, оставляя за собой след из мурашек. Давида передёрнуло.
Пробравшись через людей к кабинету, он на секунду замешкался. Уверен ли он, что хочет туда? Что хочет знать, что так встревожило окружающих? Что за мысли, конечно уверен!
Давид открыл дверь. В кабинете сидел Молот, Эдгар, два офицера из правления и ведущий механик Сержио. Давид отдал честь. Ему кивнули, указали на свободное кресло. Всё совершенно молча. Он закрыл дверь и сел. После вчерашнего его ещё немного мутило, но с креслом пришло какое-то облегчение. Давид позволил себе немного расслабиться, пока Молот общался с Сержио о подготовке боевых машин. Закончил с механиком, Зигфрид обратился к Давиду:
— Давид, всё, что ты здесь услышишь — пока что в обстановке строжайшей секретности. И ты тут только потому, что это касается тебя напрямую. Не буду тянуть. Столкновение вашего звена во время тестирования Кэнсэя было не единственным. За последние 24 часа со всех аванпостов по галактике приходят сообщения о стычках с саламандрами. По характеру столкновений мы можем сделать вывод, что это разведчики. Ульи пока не были зафиксированы, но это пока. Такую активность общий рой не проявлял очень давно…
Молот замолчал. Было видно, что ему довольно тяжело совладать с собой и не сказать чего-то лишнего. Чего-то, что ему запретили говорить. Давид видел это в глазах офицеров из правления, на которых Молот иногда поглядывал, безмолвно вопрошая, не сообщил ли он чего лишнего. Но они молчали.
— Господин Юханссон, — Давид нарушил тишину первым.
— Я слушаю тебя, говори, — Молот словно одёрнулся ото сна. Видно было, что он явно переживал, и это поведение было на него совершенно не похоже.
— Правильно ли я понимаю, что это как-то связано с планетой Одемарк в том числе?
— Да, мы предполагаем появление там улья в течении ближайших 3–4 дней.
Давид сглотнул. Теперь всё сходилось. Настал момент, ради которого он покинул родную планету столько лет назад.
— Я отправляюсь?
— Да, вместе с Эдгаром. У вас есть 24 часа на сборы и подготовку, вылет через 36 часов. Сержио, — Молот обратился к механику, — мы же сможем подготовить гиперпространственный прыжок за это время?
Уже седовласый мужчина в возрасте почесал бороду, глядя в потолок. Потом обвёл взглядом всех присутствующих, зачем-то задержавшись несколько мгновений на Давиде, после чего вновь обернулся к Молоту:
— Если пренебречь парой протоколов безопасности — успеем. Я даже предполагаю, какими именно. Потому всем нужно быть наготове и в надлежащем состоянии, — он вновь бросил взгляд на Давида. В этом взгляде не было ненависти, упрёка, страха, только желание помочь вместе с каким-то по-отечески душевным соболезнованием. Давиду показалось, что его уже заведомо хоронят.
— Хорошо, — Молот встал со своего кресла и пожал руку механику, затем офицерам, — тогда все свободны и приступаем к сборам.
Все поднялись со своих мест и направились к выходу. Давид не спешил, пропустил мимо себя офицеров и
