– …безусловно, обороняться и даже убить его, если не остается другого выбора, но только не прятать тело!
Черт, техника «3+1» не всегда срабатывает. Тогда попробуем другой прием – визуализацию.
– Представьте, появляется некто с ножом, угрожает вам, требует денег. Вы еще опомниться не успели, а он уже готов вас пырнуть. Ваши действия?
– Я бы убежал.
– А я вот не смог, за моей спиной была река.
– Я бы закричал.
– Мы были одни. Вы, конечно, владеете приемами рукопашного боя и, думаю, попытались бы его обезоружить, как я.
– Я бы не стал его убивать.
– Теперь представьте, что он достает второй нож, больше первого, и опять на вас кидается. Ваши действия?
– Увертываться.
– В случае неудачи вам пришлось бы драться. Вдруг в драке он напоролся бы на собственный нож. Что бы вы сделали?
– Я позвал бы на помощь.
– В панике рукопашного боя у вас хватило бы ума звать на помощь?
– Обязательно.
– Наверное, да, вы ведь полицейский, вам хватило бы хладнокровия. А я запаниковал и решил, что лучше будет…
– …избавиться от трупа, спихнув его в реку в надежде, что никто его не найдет, не так ли?
– Это нормальная реакция.
Лейтенант заглядывает в дело.
– Значит, вы считаете себя нормальным человеком, мсье Толедано?
– Без всякого сомнения.
– Позвольте в этом усомниться. В наши дни, спасибо интернету, все происходит стремительно, можно многое мгновенно узнать о ком угодно. В интернете выложено видео, на котором вы внушаете ученикам, что существовала Атлантида, что был Всемирный потоп. Вы считаете это нормальным для здравомыслящего преподавателя истории, наставника подрастающего поколения?
– Какая здесь связь с утопленником?
– Боюсь, у вас патологическое раздвоение личности. Такое описано неким Стивенсоном в «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда». Днем вы учитель истории, а ночью превращаетесь в убийцу бездомных. Не исключено, что расследование покажет, что это не первая ваша жертва.
Обычно подозреваемый с криком опрокидывает соседний стол. Чтобы его обуздать, требуется несколько дюжих полицейских.
Здесь привыкли приводить в чувство паршивых овец, не желающих покорно брести вместе с остальным стадом.
– Что меня ждет?
– За такое преступление дают, как правило, от семи до двадцати лет тюрьмы. Все зависит от степени перегруженности тюрем, от настроения судей, немножко – от таланта вашего адвоката.
У Рене опять начинает дергаться глаз.
Ну вот, приехали. Прощай, свобода, я искуплю содеянное смертью. По крайней мере, не придется больше мучиться чувством вины и страхом, что меня схватят. Порядок восстановлен. Я убил и должен за это поплатиться.
– По вашему виду можно заключить, что вам безразлично ваше положение, мсье Толедано.
Рене говорит себе, что он перенял у Геба науку не мучиться из-за того, над чем не властен. Он чувствует, что приятие – форма освобождения.
Он пожимает плечами.
– Что изменилось бы, если бы я нервничал?
Полицейский приглаживает усики.
– Люди в вашем положении обычно кричат, что невиновны, гневаются на несправедливость. Некоторые кидаются в драку, нападают на следователя. Часто это – признак невиновности. Виновные более спокойны.
Учитель истории грустно улыбается:
– Зачем мне на вас нападать? Вы совершенно ни при чем, вы делаете свою работу. Я покоряюсь своей судьбе.
– Как видно, вы фаталист. Никогда еще не видел, чтобы человек так спокойно принял сообщение о том, что ему, возможно, светит многолетнее тюремное заключение.
Где ему знать о моей озабоченности спасением 800 000 человек?
Лейтенант протягивает ему руку в знак завершения допроса и жестом приказывает двум полицейским увести его в камеру. Там громко храпит пьяница, проститутка поглощена пережевыванием жвачки, бледный юнец с кругами вокруг глаз дрожит мелкой дрожью. На стеклах следы крови.
– Добрый день, – произносит он, ни к кому не обращаясь.
Проститутка и юнец смотрят на него без враждебности, но не отвечают. Он садится и ждет.
Спящий вдруг просыпается и хрипит. Его рвет, желто-красная блевотина мерзко смердит. Проститутка требует, чтобы пришли и вымыли пол, бледный юнец хихикает.
Рене смотрит в окно на облака, неутомимо извергающиеся серым дождем.
Как здесь все серо. Ни птиц, ни бабочек, ни разноцветных цветов.
У него ностальгия по видам Атлантиды.
42.Дверь камеры открывается. Приносят сэндвичи. Бледный юнец клацает зубами, потом, вскочив, с силой бьется лбом о прозрачный пластик в двери, оставляя на нем кровавый след.
– Не хочу есть. Мне нужна доза. Я долго не протяну!
Никто не реагирует, и он колотится головой о пластик все сильнее, пока там не расплывается большое красное пятно. Пьяница рыгает, проститутка хохочет.
Я попал в компанию отбросов общества.
Парий – в тюрьмы. Самых изношенных – в дома для престарелых.
Он опять вспоминает, что обществу атлантов удалось сохранить единство человеческого сообщества, никого не отталкивая: в нем нет отверженных, нет захватчиков, нет бунтов.
Наркоман бьется головой в ритме тиканья часов. Входит полицейский и требует прекратить, на что юнец твердит свое:
– Мне нужна доза!
Полицейский пожимает плечами и ретируется. Наркоман продолжает свое монотонное занятие.
Сознание. Бессознательное. Субсознание. Преодолев барьер бессознательного, упираешься в подсознание, где прячутся субличности.
В этом пьянице, в проститутке, в наркомане кроются силы, накопленные в их предыдущих жизнях.
Проститутка была, должно быть, скучающей монахиней. Пьяницу лишали спиртного. Наркоман… не знаю. Душа, рвавшаяся вон из излишне рационального мира?
Рене Толедано ждет одного: чтобы наступило время 23:23 – волшебный момент, когда он сможет вернуться к Гебу. Его тянет даже не столько к нему, сколько в его гармоничный мир. Хочется снова увидеть город-цветок Мем-сет на склоне вулкана, безмятежную улыбку Геба.
В 23:15 он встает и зовет надзирателя:
– Простите, можно мне в туалет?
Надзиратель ведет его в туалет. Там не оказывается защелки.
Где искать покоя, если не в туалете?
Это уже предвосхищено Леонтиной. Кабинка легко может стать капсулой для путешествий в прежние жизни. Это практично: туалетные кабинки есть везде, никакое дополнительное оснащение мне не требуется.
В 23:21 он, не обращая внимания на надписи и на грязь туалета, уже сидит по-турецки, с прямой спиной, в позе лотоса, с зажмуренными глазами. Представив лестницу, он спускается по ступенькам с острым чувством облегчения. Открыв дверь 1, он попадает не на кокосовый пляж, а совсем в другое место.
43.На него смотрит кошка, сидящая в нескольких сантиметрах от его лица. Он понимает, что очутился у Геба дома. Это помещение цвета охры с большим отверстием в стене, через которое видна густая растительность и синяя пирамида. Здесь нет ни окон, ни дверей. В центре круглая лежанка из желтых, розовых, красных подушек, окруженная цветами. Вместо углов повсюду плавные изгибы. На изогнутых стенах и на потолке прикреплены пергаменты из растительного материала с картами звездного неба. Звезды и планеты обозначены точками.
На каменном сиденье сидит атлант.
– Знаю, ты здесь. Привет тебе, Рене. Я решил, что новую встречу лучше провести не на пляже, а в более укромном месте, у меня дома.
– Спасибо, я ценю это.
Атлант встает и приглашает его на террасу, где растут фруктовые деревья и разбиты овощные грядки. Здесь нежатся многочисленные кошки,
