– GHB! Ну да… Это что?
– Эликсир забвения.
– Ах да.
– Вы знаете, зачем они это делают?
Он наклоняется и шепчет ему на ухо:
– Чтобы все забыли геноцид армян.
– Конечно, это очевидно.
– Франция всегда поддерживала память о геноциде. За это турки на нас злы, – говорит Рене.
– Да, так оно и есть.
– Теперь они вздумали подливать GHB, но мы не дадимся, мы не забудем. Как не забываем Холокост, убийства тутси в Уганде и гереро в Бурунди[12].
– Они уже начали использовать свой проклятый яд. У меня впечатление, что я стал забывчивым. Не помню вот, говорил я уже это вам или нет…
Рене перебивает отца:
– Это только начало, но мы можем им помешать. Вы нам нужны, мсье Толедано. В связи с этим я сейчас назову ваш псевдоним в секретной службе.
– Да? И как я буду называться? Это буквы, цифра? Имя какого-нибудь исторического персонажа?
– «Папа».
Он повторяет это слово несколько раз, чтобы лучше дошло.
– Звучит вроде бы по-детски, зато собьет с толку наших противников в случае перехвата ими наших сообщений. Они подумают, что я ваш отец. А вы кто?
– Я? «Сынок».
– Ну конечно. Хитроумный ход. Звучит хорошо. Чем я могу быть вам полезен в борьбе с нашими врагами, агент Сынок?
– В данный момент, агент Папа, я вас попрошу меня спрятать. С того момента, как я раскрыл их заговор, они гонятся за мной, хотят заткнуть рот. Они могут прикидываться кем угодно, хоть полицейскими, хоть санитарами.
– Вот же хитрецы!
– Представляете? Я на вас рассчитываю, агент Папа.
– На что именно вы рассчитываете?
Нет, только не это. Он ничего не запоминает.
– Что вы поможете мне спрятаться.
– Где?
– Здесь, агент Папа.
– Хорошо. А вы, собственно, кто?
Рене понимает ограничения ситуации.
Эмоция недостаточно сильна, чтобы повлиять на его мозг.
Он отказывается от своего плана и намерен уйти.
– Агент Сынок…
Он останавливается как вкопанный, не смея надеяться.
– Агент Сынок, я уже не помню, кто вы, но хочу кое о чем вас попросить, можно?
– Нужно.
– Скажите… в общем, скажите врачу, что я где-то слышал, уже не помню где, что вода из крана может влиять на мозг… Не помню как, но это важно. Думаю даже, что очень важно. Надо его предостеречь. Это как-то связано с буквами G и B.
Рене представляет себе сознание отца как безлесную равнину, по которой ветер гонит перекати-поле.
– Обязательно скажу.
Отец уже занял свое место перед телеэкраном. Оттуда несется что попало: что Леди Ди убита по приказу королевы Елизаветы, что Элтон Джон гетеросексуал, что Мерилин Монро тайно родила от Роберта Кеннеди, что теракт 11 сентября совершен по заказу американских спецслужб для развязывания войны в Ираке, а также про базу инопланетян под Белым домом, про властвующих над миром иллюминатов и про то, что Земля плоская.
Похоже, Эмиль впитывает всю эту дезинформацию со страстью.
Рене незаметно выскальзывает из клиники «Бабочки», утирая, как и всякий раз, невольную слезу.
По крайней мере, я попытался.
Он не знает, жалость к кому из них двоих вызвала у него слезы: к отцу или к себе самому из-за наследственного характера болезни, грозящего ему такой же участью.
Время идет, и он знает, что главное – не пропустить встречу в 23:23. Для этого он должен найти место, где его никто не потревожит.
Если я не могу вернуться к себе, если меня разыскивает полиция, если мне не хочет помочь Элоди, если мне не может помочь отец, то куда мне податься?
И, как всегда, сама четкость постановки вопроса позволяет получить ответ.
59.К свободному столику его провожает Дракула.
В «Последнем баре перед концом света» шабаш вампиров, к которым примкнули оборотни. Все они стараются, чтобы их поведение соответствовало облику.
Дракула, с трудом удерживая во рту длинные клыки, спрашивает, что он будет делать: есть или пить. Коктейль дня – «Кровавая Мэри», украшенная, правда, не лимонной долькой, а куском кровавого стейка. Рене рассеянно заказывает такой коктейль.
Люди нуждаются в масках.
Рене без удовольствия отхлебывает напиток, убрав плававший в нем ошметок говяжьей туши. У него больше нет визитной карточки Опал, поэтому он надеется на встречу с ней здесь. Он пытается найти глазами официанта, обслуживавшего их в прошлый раз, и преуспевает в этом, несмотря на то что в этот раз парень прикидывается Джеком-потрошителем.
– Не знаю, узнаете ли вы меня. Я был у вас с Опал Этчегоен.
– Конечно, Опал – моя хорошая знакомая.
Рене указывает на свой рюкзак:
– Она забыла у меня свою сумку. Можете сказать мне ее адрес, я бы ее вернул?
– Оставьте здесь, я отдам ей сумку, когда она появится.
– Тут ценные вещи, например компьютер. Это срочно.
Он показывает ноутбук Джеку-потрошителю, и тот диктует адрес, оговариваясь, что не знает этаж. В этот момент Рене видит за спиной официанта телеэкран со своей физиономией и с надписью: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЗА УБИЙСТВО».
Потом появляется фотография скинхеда, дальше – видеорепортаж про работу пожарных в больнице Марселя Пруста.
Учитель истории платит за коктейль, забирает со стола маску Алисы в Стране чудес, надевает ее и выходит.
На его счастье, в баре довольно людей в масках, и на него не обратили внимания. Он устремляется по адресу улица Орфевр, 7, где живет гипнотизерша.
Опять на его пути возникают преграды.
Первый – кодовый замок входной двери.
Это какая-то легко запоминающаяся историческая дата из ХХ века.
Он пробует 1914, 1918, 1969 – год первой высадки на Луне.
Потом его осеняет: 1936, год принятия закона об оплачиваемых отпусках.
Он проникает в здание.
Какой этаж?
Он встречает соседа, которого почти не удивляет его маска, и поднимается по лестнице.
Она назвала свой этаж, значит, цифра повисла на каком-то деревце где-то в лесу моего подсознания. Если только Шоб не сжег это деревце.
Он закрывает глаза и представляет свой внутренний лес.
Которое из деревьев?
Он видит поросль, избежавшую огня, но не знает, куда идти. Лес слишком обширный. Он поднимается с этажа на этаж и набредает на медную табличку с именем Опал на 4-м этаже.
Он звонит, но никто не отвечает. Он вдруг чувствует сокрушительную усталость и решает дождаться возвращения гипнотизерши на лестничной площадке. Его неудержимо клонит в сон, и он засыпает прямо на половике. Ему снится пережитый день, и все приключения этого дня кажутся во сне нереальными. Неизвестно, как долго он проспал к тому моменту, когда его будит рука, приподнимающая его маску.
На него смотрят два огромных зеленых глаза.
– Вы опоздали на двое суток, мсье Толедано.
Он встает, снимает маску, трет веки.
– Я должна была обидеться, – продолжает она. – Вы побили рекорд непунктуальности. Надеюсь, на свои лекции вы так не опаздываете.
– Простите, мне помешали непредвиденные обстоятельства.
– Какими судьбами вас занесло сюда в такое неподобающее время?
– Мне нужно, чтобы вы меня впустили. Это возможно?
Она соглашается впустить его в квартиру. Он опускает на пол свой рюкзак.
– Давайте по порядку. Почему вы не пришли вчера?
«Меня арестовала полиция за убийство бездомного»? Нет, не пойдет. Это как
