— Ну ты и прешь! — возмутился Бонетти. — Прямо как орк невоспитанный. На ногу наступил.
Он попытался сдвинуться на прежнее место, но Федерико стоял как скала и уступать не собирался. Не для этого капитан топтался по ногам мага, всем своим весом намекая, что за чужими женами ухаживать нельзя. Тем более в присутствии мужа.
— Прости, — без тени раскаяния сказал капитан, — я не знал, что у тебя там мозоли. Хотя, конечно, в твоем-то возрасте…
Это было мелко и не очень достойно, но Нелла прыснула, а Бонетти покраснел и возмутился:
— Какие мозоли? При чем тут мозоли? Можно подумать, что если мозолей нет, то топчись на чужих ногах сколько пожелаешь.
— Да не топтался я, так, чуть задел, а ты уже разохался. Конечно, это может быть и возрастным: артрит и все такое… — Федерико чуть снисходительно посмотрел на соперника и придвинул второй том к себе. — Что тут у нас?
— Можно подумать, ты в артефактах разбираешься, — проворчал маг. — Смотреть должны профессионалы. Уж это ты за время работы в Сыске должен был понять, — он потянул книгу на себя, перелистнул пару страниц и почти сразу сказал: — Вот и он. А вы говорили, нет в стандартных.
Он победно посмотрел на гостей, но Нелла решительно сказала:
— Вовсе нет, там совсем другое плетение было.
— Это, — упорствовал Бонетти. — Инорита, поверьте, мне, как настоящему специалисту, достаточно глянуть одним глазком и сразу понять — что и куда.
— Инор, — чуть высокомерно сказала девушка, — пожалуй, я тоже могу считать себя специалистом. И хоть мне лично для запоминания недостаточно глянуть одним глазком, конкретно этот я делала и могу сказать, что блок другой. Там была замысловатая загогулина в нижнем углу схемы. Это я точно помню, поскольку ее очень сложно было делать, ничего не сбив.
Она придвинула к себе лежащую на журнальном столике газету и на полях карандашом вырисовала ту деталь, о которой только что говорила.
— Пфф, — презрительно выдохнул Бонетти, — не могло там быть такой детали. Это извращение какое-то. Она и не встраивается нормально.
— А вот и была, — заспорила девушка, — и прекрасно встроилась.
— Значит, артефакт неработающий вышел.
— Заказчик не жаловался, — мрачно сказал Федерико, на которого в пылу спора перестали обращать внимание.
— Возможности не было, — язвительно сказал маг, — поскольку после первого же несрабатывания отправился в мир иной.
— Поэтому и заказал еще шесть? Так сказать, из-за Грани?
— А заказывал тот, кто использовал? Сомневаюсь.
Сомнения были обоснованны. Но Федерико точно знал, что маньяк применил шесть артефактов и претензий к исполнителю, точнее, к продавшей артефакты Паоле, не имел. Разве что считать таковыми попытку ее убийства? Но тогда бы логично было возмущаться сразу, после первого использования. Так что причина явно не в том, что артефакты не сработали. Но вот инориты, на которых они были использованы, действительно отошли в мир иной, что наводило на размышления…
— То есть ты утверждаешь, что введение вот этой вот детали приводило к тому, что он становился опасен для носителя? — обтекаемо сформулировал Федерико свои мысли.
— Вот еще, — недовольно сказал маг. — Я утверждаю, что введение вот этой самой детали приведет к тому, что потоки перераспределятся неправильно и целительский артефакт не сработает, что и приведет к быстрой смерти от приступа витасуаре. Если, конечно, не оказать незамедлительной помощи.
— Но если артефакт не сработает как целительский, то сработает как какой?
— Да никак он не сработает! — вспылил Бонетти. — Я уже сказал, что никак! Как можно быть столь пустоголовым, работая в Сыске? Вот поэтому маньяка до сих пор и не поймали, что у вас там не пойми кто работает. Вот я бы…
— Вот ты бы вообще ничего не раскрыл, — возмутился Федерико, — поскольку даже в том вопросе, в котором себя считаешь специалистом, не разбираешься. Я уже сказал, что эти артефакты сработали, только неизвестно, каким образом. Но ты даже на столь простой вопрос ответить не в состоянии, лишь твердишь, как попугай, что это невозможно.
Они сверлили друг друга неприязненными взглядами, атмосфера в гостиной накалялась, грозя перерасти в скандал, драку или вызов на дуэль. У Федерико чесались одновременно и кулаки, и кончики пальцев: сейчас он согласился бы на любой вид дуэли.
— Инорита могла неправильно запомнить, — недовольно заметил он. — Схема сложная, немудрено перепутать… Особенно такой красавице.
Он притворялся, что ничего не случилось, и старательно улыбался Антонелле. Правда, делать это теперь приходилось через капитана, что не очень-то способствовало флирту. Но маг не сдавался.
— Нет, инор, этот кусок я помню твердо, — запротестовала девушка. — Он действительно очень сложный, а я не столь опытна, чтобы сделать его сразу правильно. Я с ним столько промучилась, что он накрепко засел в голове. С блоками попроще я могу ошибиться, но с этим — нет.
Бонетти придвинул к себе рисунок Неллы и стал пристально его рассматривать. На его лице отражались самые разные эмоции: недоверие, сомнение, а потом и страх, Федерико напрягся, но маг почти сразу взял себя в руки, отодвинул листок и совершенно невозмутимо посмотрел на капитана.
— И все же — нет, — уверенно заявил Бонетти, — не может быть в классической артефакторике вот такой ерунды. Просто не может быть, поверь моему опыту. Глупости это все!
— А не в классической? — заинтересовался Федерико.
Он почувствовал, как сидящая рядом Нелла вздрогнула, но смотрел лишь на мага. Очень уж ему не нравилось выражение лица Микеле. Он наверняка что-то знал или хотя бы догадывался, но знанием этим делиться не собирался.
— Запретную магию не практикую, — сухо ответил Бонетти, тем самым усиливая капитанские подозрения еще больше.
— То есть теоретически эта деталь может относить артефакт к запретной магии? — Федерико старательно делал вид, что не заметил испуга соперника. Сейчас намного важнее было получить ответ. — Одна маленькая деталь — и артефакт из целительского становится… Каким?
— Теоретически артефакт сначала нужно собрать и посмотреть, как он работает, — уклончиво ответил маг, не желая признаваться, что он
