Единственное уравнение, которое любило наше руководство, — уравнение зарплаты. Пока наши зарплаты прикрывали фиговыми листочками объяснительных свои урезанные премии, стеснительно интересуясь средним вознаграждением за посильный труд по регионам и стыдливо заглядывая в зарплатную ведомость, вся фирма стояла, понуро опустив головы. Недалеко от меня съежился наш юрист, рядом разглядывала свои лакированные туфли Леночка, возле окна изображала трясогузку начальница договорного отдела, а отдел поставок в полном составе жался друг к дружке, как пингвины на льдине, мол, давайте бояться вместе. Нежный запах «Вы что, не читали, что давали на подпись?», тонкая нотка «Да вы обанкротили фирму!», легкое послевкусие «Ничего не хочу слушать!» и флер вспотевшей рубашки при виде нулевого баланса на карточке, — все это составляло незабываемый аромат неприятностей.
Я добралась до дома ближе к восьми, бросила сумку на сломанную тумбочку, скинула туфли и привычным жестом водрузила ключи на гвоздик, который тут же отпал и упал на пол. Возле стены стоял розовый детский совочек с комьями песка. Я представила, как в песочнице на детской площадке сидит некромант и делает куличики, отобрав ведерки и формочки у малышни. «Приятно, когда за дело берется настоящий мужчина!» — восхитилась я, представляя эту милую картину, а потом подняла глаза и…
— А-а-а! — заорала я так, что где-то на другом конце страны должны были проснуться наши бессовестные поставщики и срочно оплатить тот злосчастный счет.
Передо мной стоял скелет в моем платье. Настоящий, пожелтевший от времени скелет с пустыми глазницами и без переднего зуба! Но самое страшное, что он был в моем выходном платье, которое я берегла для особых случаев. Скелет стоял передо мной, а я понимала, что анатомию кто-то явно прогуливал. Руки у скелета были перепутаны местами. Точно так же, как и ноги. Следом из кухни враскорячку вышел второй скелет. Без рук. В моих спортивных штанах. Скелет в платье протянул руку и попытался поправить мою сумку, уронив на пол и рассыпав все ее содержимое. Второй скелет почему-то развернулся ко мне спиной, присел и… Я точно не уверена, что так было задумано природой, но руки у этого скелета росли прямо из того заветного места, в которое обычно выписывают путевки. Две конечности нащупали мои тапки, взяли их и протянули в мою сторону. Я почувствовала, что туалет скоро переедет в коридор… Причем скорее, чем я думала.
В дверях кухни, прислонившись к дверному косяку, стоял мрачный некромант.
— Стоять на месте! — скомандовал он, а скелеты застыли как вкопанные. Тут мне навстречу выбежало то самое жизнерадостное чудовище, с разбега впечатавшись не только в мою психику, но и в ногу.
— Это он тебя так любит! — холодно заметил Энивальд, пока я пыталась отогнать от себя подальше любвеобильную рыбку третьей свежести. — Знакомься. Новые прислужники. Это — Косяпор. Она будет заниматься уборкой. Рукожоп — готовкой! Я освободил тебя от домашней работы! Цени!
Ага, пусть бейджик повесит каждому, чтобы я не перепутала!
— Марш прибираться и готовить! — приказал некромант, пока я отгоняла ногой Огребублика, который был так рад встрече, что уже успел набить мне внушительный синяк под коленом.
Гремя костями, скелеты разошлись по квартире. На кухне тут же что-то грюкнуло, упало и покатилось по полу, звеня и подпрыгивая. В комнате что-то протяжно заскрипело, а потом с грохотом обрушилось на пол.
Я бросилась на кухню, увидела на полу кастрюлю, в которую Рукожоп пытался на ощупь покрошить картошку. Он пытался повернуться в сторону основного действа головой, но у него получалось плохо, поэтому он присел в позе гордого орлана, удобряющего горную эмалированную кастрюльную вершину, и пытался сварганить ужин, роняя картошку и очистки вокруг кастрюли. Некромант восседал на стуле, задумчиво что-то чертя на моих черновиках.
В спальне что-то двигали, поэтому я бросилась туда. Рядом со мной скакал неунывающий Огребублик, питая ко мне безответную любовь. В комнате валялся перевернутый стол, а Косяпор воинственно размахивала веником так, словно сражалась с полчищами невидимых врагов.
— Ты что творишь? — заорала я, глядя на то, как скелет в платье запутался в обгоревшей занавеске и ободрал ее вместе с карнизом. Карниз упал служанке на голову, но это не остановило воинственную домработницу, решившую истребить не только мусор, но и остатки моей мебели. На кухне послышался стук костей. Я уже смотрела, как, сжимая кастрюлю в руках, Рукожоп пытается поставить ее на плиту, задорно подпрыгивая вместе с ее содержимым.
— У каждого уважающего себя некроманта должны быть слуги! — заметил Энивальд, бросая на меня ледяной взгляд бесцветных глаз. — Я жду благодарности за заботу!
Поскользнувшись на картофельной очистке, Рукожоп упал, обдав стену водой. На шум тут же прибежала Косяпор и начала размазывать веником воду по полу и по стене.
— Ты что? Издеваешься? — заорала я, пытаясь выхватить веник из костлявых рук и мечтая отблагодарить весь персонал щедрыми пинками чаевых!
— Они скоро поймут, что к чему… — спокойно заметил некромант, снова погружаясь в свои расчеты. — Мне нужно двести зомби, чтобы завоевать твой мир… Двести умножить на двести… Это у нас сколько получается?
Ага, сейчас принесу калькулятор, дабы помочь бедолаге осуществить зомби-апокалипсис! Мир прогнил насквозь, так что не благодарите!
— Я, конечно, могу убрать их, но ты должна меня попросить, — усмехнулся маг, искоса глядя на меня.
— Пожа-а-алуйста! — гадко протянула я, глядя, как Рукожоп присаживается за кастрюлей и пытается собрать в нее картошку.
— Нет, не так… — отрицательно покачал головой Энивальд, холодно улыбнувшись. — Моя будущая жена должна понимать, с кем имеет дело.
Когда я буду с трагическим лицом говорить, что мой супруг — одно нехорошее слово на букву «м», то буду иметь в виду «маг». Но то, что подумают люди, тоже верно.
Кастрюля с горем пополам встала на плиту. Рукожоп все еще приседал, собирая очистки и прочий мусор на полу, пытаясь баскетбольным броском забросить в мое ведро. Я уже вспоминала все возможные диеты, думая, под каким предлогом уйти нагуливать аппетит. И желательно подальше.
Стоило мне только зайти в ванную, как за мной устремилось все костлявое население моей квартиры, пытаясь что-то на ходу помыть, как принимающая сторона перед важной дипломатической делегацией. Перевернув все флаконы, Рукожоп размазывал шампунь по полу моим полотенцем, проявляя такие усердие
