— Только хозяину квартиры не говорите, что я взяла на время из приюта собачку… Он меня сразу предупредил, что никаких животных! — подлила я маслица в локальную междоусобицу. — Он их просто ненавидит!
В глазах подъезда хозяин превратился в тирана и диктатора, а я решила не останавливаться на достигнутом, поэтому периодически подливала отбеливатель в процесс полоскания своей репутации.
— Даже щеночка… Малюсенького, — всхлипнула я, показывая глазами на пекинеса. — Нельзя… А их столько бездомных и несчастных…
Мне кажется, что хозяин сейчас неожиданно для себя проснется в пять утра оттого, что он — чудовище, черствый сухарь и сжечь его на костре за жестокое обращение с братьями нашими меньшими.
Стоило мне прикрыть дверь, дойти до комнаты, в которой продолжал страдать ну очень одинокий оборотень «на передержке», в дверь снова постучали. На пороге стояла делегация соседей.
— Вот у меня тут мисочка есть лишняя… Может, пригодится… И вот коврик… Хороший… Вот здесь только зашитый. Шерсть хорошо собирает… — мне протянули жеванный кем-то мячик, подстилку, миску для корма, поводок и огромный строгий ошейник, способный удержать даже разъяренного медведя.
— Это мы для нашего Тусика брали, — скромно заметила хозяйка пекинеса. — А то он как рванет, как рванет! Совсем от рук отбился! С ним опасно гулять стало! Бросается на людей, представляете? Еле удерживаю… Я понимаю, что он дикий зверь, поэтому…
Пекинес мог спокойно пролезть в этот ошейник целиком, глядя на меня суровым взглядом настоящего волка…
— Спасибо, — благодарила я, изумляясь подаркам. Было даже как-то неловко!
— Приходите завтра гулять к нам на площадку. В восемь мы ждем вас! Познакомимся с бедняжечкой… — умилились соседи, вручая мне даже початый пакет корма для стерилизованных собачек. Я клятвенно пообещала, что в восемь ноль-ноль буду как штык удобрять вместе с моим кобелем детскую площадку, чтобы детям к полудню было с чем играть в куличики и калачики.
Обещание я, конечно, выполнять не собиралась, но с утра меня разбудил странный шорох. В углу поднимал лапу огромный даже по волчьим меркам, мохнатый зверь. Я что-то не совсем поняла, что происходит, мечтая о том, чтобы это оказалось сном. Волк переместился в сторону моего шкафа, намекая поднятой лапой на то, что теперь это никакой не сон, а совместно нажитое имущество!
— Ты что творишь! — заверещала я, вскакивая с кровати и от волнения попадая ногами в тапки не с первого раза. — Ты с ума сошел? Да кто тебе разрешал!
Волк невозмутимо продолжал оставлять метки, обнюхивая их и скаля на меня зубы.
— А ну быстро эволюционировал в человека! — возмутилась я, бросая в него подушку. — Ты что творишь!
Волк задергался, и через пару секунд уродливой трансформации передо мной стоял озлобленный, лохматый и очень ревнивый мужик.
— Зверь метит территорию! Где стоит метка — его территория! Территория его стаи! Обязанность альфы защищать территорию! — рявкнули на меня. — Обязанность альфы защищать стаю!
Я зашла на кухню, видя, что в первую очередь будут защищать холодильник и стиральную машину. Еще бы! Они были такими беззащитными до момента прихода оборотня! Нет, ну со своей стороны я бы порекомендовала в первую очередь защищать одну белую керамическую чашу, спрятавшуюся в маленькой комнатушке, но совет слегка запоздал. Охранное агентство «Блохи, Вздохи и Дела Плохи» решило, что какой-то там туалет защиты не заслуживает.
— Не бойся! Пока у тебя на пальце кольцо, мой зверь тебя не тронет! — самодовольно предупредил оборотень, обводя взглядом «свою территорию». — Я могу тебя тронуть, а он — нет. Он знает, что кольцо у тебя, что мы с тобой запечатлены. Так что можешь его не бояться. А теперь приготовь мне поесть! Да поживее!
Я прикинула, что приготовить ничего не успела, да и желания особого не было, зато на тумбочке вместе с кусанным кем-то мячиком лежал большой пакет корма. Я невозмутимо прошла в свое стойло, взяла пакет, дабы не приучать к кулинарным изыскам потенциального супруга, и стала вчитываться. «Природа отняла одно, но дарит вам другое!» — прочитала я на упаковке, все еще сомневаясь в правильности своего решения.
— Что это? — спросил оборотень, с интересом принюхиваясь к специфическому запаху. — Тут что-то написано… Но я не понимаю… Какие-то странные буквы…
Это хорошо. Я бы сказала, что это очень хорошо… «Для вашего кастрированного песика мы собрали самые лучшие ингредиенты!» — умилилась я, прикидывая, почему не выпускают корм для мужей? А ведь как здорово было бы! «Сбалансированный корм для лысых мужчин», «Сбалансированный корм для импотентов», «Сбалансированный корм для крупных пород мужиков», «Сбалансированный корм для мелких мужиков», «Сбалансированный корм для старых мужиков», «Корм для игривых мужиков»… Пока что изобрели только котлеты, но кулинарная наука не стоит на месте! И пусть на каждой пачке большими буквами напишут: «Приготовлен с любовью!» Чтобы не сомневался и не задавал лишних вопросов!
Я задумчиво вчитывалась в состав и эффект, доставая из мойки тарелку. «Мягкая шерсть, никакой линьки, крепкие зубы, здоровые десны. Ваш энергичный и веселый песик будет очень рад новому вкусу!» Гранулы застучали по миске, а я протянула ее моему «энергичному и веселому песику». Нечего его баловать! Того и гляди — спасибо скажет.
— Кушай, милый… — вздохнула я, чувствуя себя хозяюшкой и хозяйкой. — Можешь вилочкой, можешь руками. Как тебе удобно.
Запах оборотню понравился. Он еще долго принюхивался, а потом с удовольствием захрустел маленькими косточками и сердечками, вызывая у ленивой домохозяйки приступ умиления.
— Я решил, что назад возвращаться не буду. Там все напоминает о ней! Я начну новую жизнь здесь! Соберу свою стаю! И ты от меня никуда уже не денешься! Я буду контролировать каждый твой шаг! — хрустел оборотень кормом.
Я взяла ключи и собиралась утешить свою совесть хотя бы супчиком, но…
— Ты куда собралась? — послышался грозный окрик. — Я не разрешал тебе уходить без меня! Волк хочет пойти с тобой. Волку нужна свобода…
Я уже поняла, что сколько волка ни корми, все равно на улицу просится. Тем временем мужик прорычал, и передо мной стоял огромный волк, глядя на меня, как на Красную Шапочку.
Волк обнюхал мою руку с кольцом, недоверчиво глядя на ошейник с
