А в начале февраля Алекса снова пригласили на Ближнюю дачу, где ему и было объявлено, что на этот раз вместе с ним в будущее отправится сам Сталин, Вавилов, который уже был в курсе наличия возможности связи с будущим, а также ещё один незнакомый зэк…
До приезда с компьютерных курсов Межлаука и Вавилова Алекс успел коротко доложить Сталину о том, что перед ними забрезжила реальная надежда в течение ближайшего месяца заполучить наконец-то абсолютно надёжную возможность не только пребывания на территории Франции, но и вполне легального передвижения по всему миру. Она называлась «инвестиционным видом на жительство» и состояла в том, что желающий получить полноценный, а не такой урезанный, который у них сейчас был, вид на жительство, во-первых, должен был открыть счета во французских банках. Но не любых, а таких, перечень которых ежеквартально публиковало французское министерство финансов. А затем, уже во-вторых, через эти банки инвестировать во французские государственные ценные бумаги весьма кругленькую сумму в сто миллионов франков на одно лицо. Общеевропейской валюты здесь пока ни в каком виде не существовало, но это совершенно никому не мешало. Конвертация одной валюты в другую производилась любым платёжным сайтом, терминалом, кассой или банкоматом и занимала долю секунды… Причём невзирая на то, что для четверых общая сумма составляла со всеми сопутствующими расходами почти четыреста пятьдесят миллионов франков, основная трудность заключалась не в ней. Денег было достаточно. Проблема была в том, что платить требовалось официально. А их паспорта были «левыми». Легализоваться в Швейцарии или Испании им на этот раз снова не удалось. Во Франции получилось только вот таким образом. С помощью паспортов ЮАС[91], которые в Европе считались «токсичными», ибо африканеры, в этой реальности заправлявшие в Южно-Африканском Союзе до сих пор, что, впрочем, отчего-то, похоже, только пошло ему на пользу, раздавали их почти кому угодно, лишь бы он был белым. Так что к владельцам таких паспортов в Европе относились о-о-очень настороженно, и мало кто вообще соглашался иметь с ними дело. Но другого выхода не было. Паспорта были нужны. А других достать не получилось. Потому как в этом такте выведенная Алексом закономерность, названная им «закон повторения криминального жизненного пути», почему-то сработала чрезвычайно слабо. Вследствие чего общение с криминалитетом Марселя и окрестностей оказалось куда более затруднено. Да и результаты этого общения не слишком порадовали. Вот и пришлось искать новые пути, из которых сработал только один. С ЮАС… Поэтому, прежде чем заняться планируемой инвестицией во французское государство, пришлось серьёзно озаботиться выходом на неких лиц, облечённых достаточной властью и влиянием, которые смогли бы гарантировать благосклонное отношение к запросам и отсутствие излишнего внимания. А то так не то что вид на жительство не получишь, но и вообще доступа к деньгам можно лишиться. Арестуют счета в рамках расследования какого-нибудь там дела о коррупции или незаконном пересечении границы – и всё. Блокировка счетов подозреваемых здесь вполне стандартная процедура. И весьма эффективная, кстати. Потому как более девяноста процентов платежей здесь проходит именно по безналу. В некоторых магазинах или, скажем, на заправках вообще касс нет. Заходишь в магазин, набираешь всё, что тебе надо, и спокойно выходишь. А при выходе со всех товаров, лежащих в твоих собственных сумках или пакетах, считываются радиометки с ценой, после чего деньги автоматически снимаются с карты, которая спокойно лежит у тебя в кармане. Или не с карты, а прямо с твоего счёта, который привязан к телефону, который лежит у тебя в кармане рядом с картой. Вот так вот просто – прошёл мимо плоских боковых антенн, расположенных на выходе из торгового зала, которые ещё в том времени, из которого Алекс провалился в прошлое, уже были вполне привычной деталью интерьера, они точно спозиционировали, какие товары вместе с каким телефоном прошли одновременно, и всё сработало. Ни очередей, ни кассиров. И это были ещё не самые продвинутые способы оплаты. Как вам, например, счёт, привязанный к вживлённому идентификатору?
Вавилов с Межлауком ввалились в холл, радостно гогоча. Валерий Иванович, несмотря на немецко-латышское происхождение, оказался тем ещё приколистом. И человеком, одарённым во многих отношениях. Когда Алекс, сразу же после перехода отправившийся, как и в прошлый раз, решать вопросы с деньгами и первоначальным обустройством, вернулся к месту временной дислокации остальных – всё на ту же туристическую стоянку, ему торжественно вручили целый ворох шаржей и карикатур, которые успел нарисовать Межлаук за ту неделю, что Алекс отсутствовал. Судя по ним, стоянку успели посетить несколько семей с детьми, парочка молодёжных компаний на «бусиках» и «пляжных багги» (это в марте-то!), а также компания байкеров. Причём чем занималась молодёжь, было понятно по тому, что мужская половина их компании была изображена с хм-м… весьма впечатляющими достоинствами, стоящими, так сказать, на изготовку, а женская… эм-м-м… скажем так – сильно враскоряку[92].
Когда они появились в гостиной, Сталин бросил на Алекса слегка встревоженный взгляд, но тот сразу решил вообще не озвучивать инцидент. Иосиф Виссарионович – человек самолюбивый и злопамятный. И хотя вследствие того, что на этот раз ему не пришлось испытать таких серьёзных потрясений, как убийство ближайшего друга и самоубийство жены, характер и поведенческие реакции у него явно должны были сложиться немного другие, более спокойные, чем в изначальной реальности парня; проверять, насколько сильно они другие, явно было неразумно. Алексу ещё семью из прошлого забирать… Поэтому он просто поинтересовался нейтральным тоном:
– Над чем ржём?
– Да этот ферт, – смеясь, сообщил Вавилов, кинув на соратника, – сумел сначала переключить на себя центральное ядро обучающего центра нашей аудитории, а затем подключился к какому-то порносайту. С которого, кроме всего прочего, ещё и подцепил вирус. Так что через пару минут та жёсткая порнуха, которую он открыл, начала транслироваться на «панелях» по всему «Freizeitzentrum»[93]. А в соседней аудитории как раз проходило собрание общества любителей выращивания орхидей, большая часть которых состоит из семидесяти-восьмидесятилетних бабушек при нескольких таких же дедушках.
– Вирус? Это неприятно, – тут же забеспокоился Алекс. Здешние вирусы были весьма забористыми. И если вирус подцепило и ядро дома, то откат системы на несколько часов теоретически мог и не помочь окончательно. Так что, похоже, придётся прогонять весь домашний
