«Бактерии», – подумал он. Крошечные паразиты, живущие в чьих-то внутренностях и убеждающие самих себя, что чем-то управляют.
Горел посмотрел на вереницу монахов, нагруженных черными камнями, показавшуюся из туннеля над его головой, и пошел им навстречу. Они не обратили на него внимания. Он поднял один камень, взвесил на руке. Его вдруг бросило в жар.
«Порошок!»
Никто не знал, за что сражались зулы и варе’и. Никто не знал, каким богам они поклонялись. Никто не ведал, что их убило.
У Горела появилось подозрение, что ему теперь известны ответы.
Эта невероятная долина, скрытая в самом сердце неприступных гор, этот зачарованный рай был трупом.
Зулы и варе’и не просто убили друг друга.
Они убили собственных богов.
13Ночью огни вновь воззвали к нему. Все эти погребенные семена и споры. Горел проснулся в поту. За окном была та же долина, спокойная, идиллическая. Отвесные скалы и извечный покров облаков.
Неудивительно, что ему позволили бродить где вздумается. Отсюда не уйти. Долина была тюрьмой, а Горел – ее заключенным.
Он проблуждал всю ночь. Взбирался по лестницам в поисках двери, хоть какого-нибудь выхода и ничего не находил. Шел за монахами по глубоким туннелям, но туннели всегда оканчивались тупиками.
Посетил библиотеку. Там работал Кей. После того как открылось его предательство, послушник избегал Горела, хотя тот ни в чем не винил мальчишку, сам поступил бы так же. И не раз поступал. Всегда, когда этого требовало дело. Измена была его профессиональным риском.
В библиотеке хранилось множество книг.
– Что там с моим домом? – спросил Кея Горел. – Есть здесь книги, в которых упоминается Голирис?
Мальчик неохотно направился к полкам. Поднялся по одной крепкой и высокой стремянке, спустился, поднялся по другой. Наконец вернулся с древним пропыленным томом. На обложке значилось: Волшебник Йи-Шэн «Невероятная De Magia Veterum». Книга была написана на древнем языке народа халифата Миндано во времена правления архонта Гадаштиля, первого и величайшего короля-некроманта той династии.
– Может, здесь что-то будет, – сказал Кей и принялся перелистывать страницы, пока не добрался до карты.
Она совсем выцвела, став почти нечитаемой. С трудом различалось темное пятно моря, а в его центре – континент. Кей провел ладонью по странице. Изображение увеличилось, библиотека исчезла.
Голос произнес:
– В последний год своего царствования король-некромант сложил великое заклинание, равного которому не было и не будет. Вихрь взметнулся из-под его стоп и подхватил, один за одним, все корабли.
Голос принадлежал Кею. Горел вдруг очутился на корабле посреди бушующего шторма, почувствовал знакомый запах: запах древности, того, что было когда-то похоронено и вот вновь вызвано к жизни, запах грибов и гнили первобытных лесов. Он увидел впереди чернеющие скалы, корабль, напоровшийся на их острые клыки, погружающихся в пучину мертвецов. Выжил один Горел. Доплыл до берега и вступил в город, которого не видел ни до, ни после. Он бродил по пустым улицам, пока не добрался до королевского дворца. Войдя внутрь, прошел в тронный зал и остановился.
Все там было ужасно старым, углы затянуты толстым слоем паутины, на полу – пожелтевшие кости. Он не обратил на них внимания.
Горел из Голириса не сводил глаз с маленькой, хрупкой фигурки, сидевшей на его троне.
На него, смущенно улыбаясь, смотрел мальчик Кей.
14Ему снился кошмар. Проснувшись, Горел обнаружил, что его душат. Голова все еще кружилась от невероятного видения потерянной родины. Нет, это невозможно, Голирис не мог пасть. Однако улицы были безлюдными, а паутина такой плотной… Сколько же лет потребовалось паукам, чтобы ее соткать? Точнее, сколько веков?
Все было неправильно, наверняка какой-то лживый мираж, иначе и быть не могло. Горел проснулся от удушья, чувствуя на своей шее чужие руки. Над ним склонилось лицо древнего старика, оскалившегося от напряжения. Его большие пальцы вдавились в трахею. Горел схватил врага за запястья, хотел оттолкнуть, но куда там! Старик оказался нечеловечески силен. Горел забился, беззвучно открывая и закрывая рот, потом каким-то невероятным чудом извернулся и, собрав остатки силы, вцепился зубами в руку старика.
Рот наполнился вкусом пыли. Нет, порошка! Сразу же охватило головокружительное счастье, чистая, словно вода из горного источника, вера. Горел так и всосался в морщинистую руку. Давление на горло ослабло. Вдруг пощечина сбросила его на пол. Он вскочил, схватил револьверы и выстрелил.
Старик отступил. Посмотрел на свою простреленную грудь, поморщился, махнул рукой, точно стряхивая пушинку. Пули со звоном упали на пол. Между тем черты стариковского лица казались странно знакомыми.
– Сдохни! – попусту кричал Горел, стреляя раз за разом.
Старик повернулся, обратился тенью и побежал.
Горел последовал за ним по безмолвным коридорам из грубо отесанного камня. Тень быстро скользила, Горел ее преследовал, гонимый единственной мыслью: настичь и убить. Они бежали, спускаясь все ниже, ниже и ниже.
Вниз, вниз и вниз…
Наконец выбежали на лунный свет. Облака чуть расступились, в их прорехе Горел увидел звезды. Перед ним в лунном сиянии лежала долина, похожая на труп. Горел следовал за тенью вдоль ручья, до того места, где заканчивались рельсы.
Горы вздымались к самому небу. Из их толщи к Горелу взывали крошечные погребенные там созвездия огоньков, образовавшие некое подобие жизни.
Он остановился, переводя дух. Вновь прицелился в тень. Та обернулась. Перед ним опять возникло лицо старика. Липкий беззубый рот что-то беззвучно прошамкал. И фигура изменилась, став юной и гибкой. На Горела, молча, смущенно улыбаясь, смотрел мальчик Кей.
– Как… Сколько времени прошло? – спросил Горел.
– …в ловушке, – сказал мальчик. – Все остальные… рассеяны. Похоронены. Есть только я. Нет силы. Все ушло.
– Ты зул? Или варе’и?
– Да. Нет.
– Что их убило?
– Они… убиты.
– Последнее оружие… Они убили своих богов?
– Да. Нет.
– Не понимаю.
– Заключи… мир. Заключи… – Кей молитвенно сложил ладони.
Горел увидел, что в горах кипят сражения, летают драконы, волшебники мечут огненные шары с заснеженных вершин. Увидел горящие деревни и города, обратившиеся лавой. Чудовищ изо льда. Алтари, жертвоприношения, курящиеся благовония и хоры, поющие гимны. И в конце – две фигуры, восставшие к небу. Двух богов, питаемых молитвами верующих. Громадные аморфные тени, раздутые, окровавленные, мрачные. Они закружили по небу. Это нужно было прекратить. Пора было заключить мир.
Тени слились воедино.
Горел видел, как они падали. Падали с неба.
Вспышка ослепила его. Вверх взметнулось облако, похожее на песочные часы. Подул, плача о чем-то, ветер. Они все погибли, и зулы, и варе’и. Молодые – сжимая в объятиях друг друга, в их песне звучали голоса всех погибших поколений. Умерли все.
Кроме одного.
Дитя.
– Это ты?
– В ловушке. Один. Столько лет… Построил это место на их могилах. Люди приходят. Остаются. А я жду, жду, жду… Но ты из другого пространства и времени. Ты из Голириса. Ты сможешь…
Неясная цепочка слов полилась на Горела многоцветьем красок, запахом смолы и соли. Горел заткнул уши.
– Замкни Цепь богов. Внутри тебя содержится столько времени!
Фигура склонилась над ним. Древний черный камень пел Горелу. Расколотые кости мертвых богов взвывали к нему, прося собрать их воедино. Горел начал стрелять, но пули были бессильны.
– Не противься…
Груда камней пришла в движение, образовав человекоподобную форму. Руки, словно грузоподъемные краны, потянулись к Горелу. В их «ладонях» были валуны. Ну, вот и все.
Внезапно запястье ожгло кипятком, последовала новая яркая вспышка. Горел вскрикнул. Столб
