Но сидеть и горевать о несбывшихся возможностях было глупо, да и важные бумаги необходимо хранить в надежном месте. Я убрала акции в сейф и закрыла его заклятиям, известным лишь мне.
Окружающий мир на глазах выцветал, теряя краски, и становился таким же тусклым, как обычно.
На следующий день я получила приглашение на свадьбу Руди и Белл, назначенную на первое сентября. Я не знала, радоваться ли мне за сестру и ее жениха, поскольку не имела ни малейшего представления, какие чувства они сейчас испытывают друг к другу.
А на следующий день, сразу после завтрака, к нам пришел Люциус, одетый так же нелепо, как и всегда. Он мило улыбнулся и сказал:
— Нарцисса, дорогая, неужели ты забыла о нашем уговоре?! Ведь мы же сегодня собирались навестить моих родителей! Я много рассказывал им о тебе, и они просто мечтают с тобой познакомиться!
Мне отчаянно захотелось ударить мерзкого наглеца, но я улыбнулась и последовала за ним к выходу. Когда мы покинули дом, я ласково сказала:
— Люциус, дорогой, перед встречей с твоими родителями я немного волнуюсь! Давай немного прогуляемся по здешним живописным окрестностям, ты не возражаешь?
Он кивнул, и мы зашагали по узкой тропинке мимо торфяных болот, от которых доносилось громкое кваканье лягушек. По обеим сторонам тропинки кривлялась, строила рожи и улюлюкала разнообразная нечисть — исконные обитатели здешних мест. Тропинка на всем своем протяжении была заговорена, так что мерзкие существа не могли вступить на нее; однако постоянное присутствие мерзких злобных уродцев, разумеется, не радовало. Люциус поначалу пытался запустить в нечисть Силенцио и Ступефаем, но безуспешно: болотные обитатели легко уворачивались от ударов.
— Мистер Малфой, пожалуйста, не тратьте силы на нечисть! Это бесполезно, — резко сказала я, когда мы отошли на некоторое расстояние от дома. — Лучше объясните мне, зачем вам понадобилось опять обманывать моих родителей? Вы заключили еще одну сделку с фотографами?
— Нет, мисс Блэк, — он поклонился, — просто я решил познакомить родителей со своей невестой. Ваша сестра скоро выйдет замуж, и я считаю, что нам не следует надолго откладывать свадьбу! Пятнадцатое сентября в качестве даты нашего бракосочетания вас устроит?
Я вдруг с изумлением поняла, что, несмотря на переполнявшие меня гнев и возмущение, чувствую себя абсолютно счастливой. Я ни секунды не верила в искренность моего самозваного жениха, но с огромным удовольствием высказывала ему все, что о нем думаю. Мне казалось, я готова препираться с Люциусом вечно, и даже ненавистные болота и обитавшая там нечисть сейчас казались мне симпатичными. Но демонстрировать свои чувства, разумеется, было нельзя, поэтому я отчеканила в лучших традициях тети Вальбурги:
— Мистер Малфой, немедленно прекратите этот балаган!
Впрочем, на мерзкого наглеца моя резкость не произвела ни малейшего впечатления. Он все так же мягко ответил:
— О нашей свадьбе и вашем знакомстве с моими родителями я говорю абсолютно серьезно, мисс Блэк!
Я внезапно осознала, что очень хорошо понимаю тетю Вальбургу, которая обожала ссориться с мужем и, по слухам, в минуты особой ярости бросалась в него тяжелыми предметами. Сила моего гнева даже немного напугала меня: все-таки миссис Вальбурга Блэк не была тем человеком, на которого я стремилась стать похожей. Я постаралась выбросить из головы мысли о членовредительстве, попыталась сообразить, зачем Малфою понадобился дурацкий спектакль, вдруг все поняла и скривилась от отвращения:
— А, так вот в чем дело! Вам настолько нужны акции вашего завода, что ради них вы готовы на мне жениться?! Хорошо, я согласна их продать и передать вам мои деньги как заем! О процентах я должна еще немного подумать…
— Нет, мисс Блэк, такая сделка меня не устраивает! — мерзкий нахал слегка улыбнулся. — Более того, в брачном контракте я специально оговорю, что принадлежащие вам акции так и останутся в вашей собственности…
— Тогда почему же вы собираетесь на мне жениться, мистер Малфой? — я окончательно растерялась.
— Я собираюсь жениться на вас, мисс Блэк, так как мне неприятна мысль, что еще хоть один человек может предъявить на вас права, — ответил он очень серьезно и даже немного грустно.
И вот тут мне стало совсем тошно. Прежде я как-то недооценивала размеры малфоевского тщеславия, а теперь поняла, что этого павлина смертельно оскорбило мое равнодушие, и он готов на все, лишь бы вызвать у меня те же самые эмоции, которые испытывали влюбленные в него клуши. Он познакомит меня с родителями, станет говорить комплименты и сопровождать на все балы и приемы, а когда добьется своего, то бросит без всякой жалости.
Самым скверным было то, что я понимала, что долго так не выдержу. У Блэков и Розье тщеславие тоже есть, и если мне сейчас приятно допустить — хотя бы на секунду, — что я сумела покорить кумира половины наших барышень, то дальше мое самомнение будет расти как на дрожжах. И когда Малфой меня бросит, я этого не переживу. То есть, конечно, переживу, но мне будет очень тяжело. Очень… Значит, нужно пресечь болезнь, то есть тщеславие, в зародыше.
— Мистер Малфой, — я остановилась и взглянула ему в глаза, — вам так важно, чтобы я испытывала к вам… — я помолчала, подбирая самые подходящие слова — нежные чувства?
— Да, мисс Блэк, — он серьезно кивнул, — это сейчас важно для меня не меньше, чем судьба моего завода.
Такая наглая ложь заставила меня задохнуться от гнева. Многих девушек, наверное, обидело бы сравнение с заводом, но я понимала, что мой собеседник сделал мне самый большой комплимент, который только мог, и от этого чувствовала себя еще хуже. Но я поборола приступ отчаяния, приказала себе улыбнуться и сказала, стараясь, чтобы голос не дрожал:
— Можете полностью переключить внимание на завод, мистер Малфой! В отношении меня вы своей цели добились! — я быстро продолжила, не давая ему сказать ни слова: — Это совсем не так, как рассказывают! Это похоже на веревку! Один ее конец врос в мое сердце, а другой привязан к вам! Я все время думаю о вас, мне плохо, когда мы расстаемся, а когда я вас вижу, то… Мистер Малфой, пожалуйста, оставьте меня в покое! Поверьте, мне очень нелегко и без ваших фальшивых знаков внимания! Пожалуйста, не мучайте меня!
Он некоторое время внимательно смотрел на меня, а потом негромко сказал:
— Знаете, мисс Блэк, мне часто признавались в любви…
— Да неужели?! — съязвила я.
— … но никто
