Если бы сейчас он во что-то врезался, то вряд ли удалось скоро вернуться и восстановить ту кашу, в которую превратилось бы его тело.
Он уже не ощущал дыма чужой силы, когти царапались где-то далеко позади. Анубис знал: осталось минут десять, и он точно победит.
Ацтеки наконец-то отстанут, им придется подчиниться и выступить на стороне Амона и Зевса.
Ушибленные рёбра отчаянно заныли, а в тело будто впились мертвецы, пытаясь растащить его на части. Слишком много божественных сил: если мотоцикл еще мог ее выдержать, то тело уже не справлялось. Перед глазами темнело, и Анубис резко сбросил скорость. Быстро, как только мог, съехал на обочину. Он даже не ставил мотоцикл, просто сполз с него и упал на жидкую траву, обхватывая руками ноющие рёбра.
Ему не хватило минут пяти, не больше.
— Ты достойный соперник.
Анубис встал на колени, пытаясь отдышаться, стянул с головы шлем, убрал с лица намокшие от пота волосы.
Тескатлипока стоял, прислонившись к своей машине, сейчас темной. Он не торопился нападать:
— Я дам тебе пару минут, чтобы схватка была на равных.
В его голосе перекатывалось едва уловимое рычание.
Анубис прикрыл глаза и мысленно досчитал до шестидесяти. Когда он поднялся на ноги, его дыхание оставалось ровным, тело успокоилось.
Он знал, что наверняка наделает глупостей. И мысленно заранее попросил прощения у Сета.
Первая атака Тескатлипоки оказалась стремительной. Дым скручивал и сбивал с ног, в нос ударял резкий запах сока какого-то растения, которое Анубис не знал. Но он легко удержался на ногах, его окутала сила трупов и бальзамирования.
На миг он замер, как будто балансируя, а потом позволил мертвецам виться вдоль своего тела, вдоль вен и сухожилий. Сливаясь с первозданной силой смерти.
Прости.
Их силы схлестнулись, раздался треск, как будто не выдержало напряжения стекло машины. Анубис не отвлекался, он следил только за Тескатлипокой, за его гибкими осторожными движениями, отстраненно ощущая оттенки его силы и зажатый в правой руке нож — темный, как будто обсидиановый.
Такими ножами древние боги ацтеков взрезали жертв и вырывали у них сердца. Жарили их на огне, чтобы вкусить кусочек, пока человек умирал в последних конвульсиях. Тот дикий огонь отражался в глазах Тескатлипоки, взрезал когтями землю перед Анубисом. Первозданная жестокость, будоражащая ноздри чужая кровь, реки которой проливались с вершин пирамид.
В том числе во имя того бога, что сейчас кружил, будто ягуар.
Анубис его не боялся. Он… улыбался. Дико, безбашенно, позволяя своей силе становиться одновременно и адреналином, и наркотиком. Дурманящим, пряным, бальзамическим.
Безумным.
Они сцепились резко и хлестко. Сет учил Анубиса драться и любил говорить, что уличные драки без правил совсем не похожи на ту глянцевую версию, что теперь показывали с телеэкранов. Это быстрый, грязный бой, когда ты либо побеждаешь сразу, либо умираешь.
Когти чужой силы полоснули по спине Анубиса, впились в его божественную сущность, и Анубис сам зарычал, сметая последние запреты. Он резко вывернулся и повалил Тескатлипоку на землю, впечатывая его собственной силой, одной рукой выдирая нож, а локоть другой прижимая к горлу поверженного врага.
Анубис сплюнул кровь из разбитой губы, наклонился к уху Тескатлипоки и, улыбаясь, прошептал:
— Я победил.
Он знал, что теперь ацтеки у них в руках. Он честно одержал верх. Но сейчас этого казалось мало.
Поудобнее перехватив нож, Анубис с силой всадил его в живот Тескатлипоки, резко разрезая брюшину и диафрагму. Он ощущал чужую хлынувшую кровь, что-то горячее и вязкое, но смотрел только в глаза Тескатлипоки. Очки разбились, но каким-то чудом остались на лице поверженного бога. Из его рта потянулась тонкая струйка крови, а в глазах начал плескаться ужас.
Анубис ощущал коготки чужой силы, легонько бившиеся об него. Но он не вредил божественной сущности Тескатлипоки, только его телу, и щиты его собственной силы держались крепко.
Отбросив нож, Анубис запустил руку в разрез. Он неплохо был знаком с мертвецами — и с анатомией. Раздвигая склизкие внутренности, царапнув по ребрам.
В глазах Тескатлипоки отразилось понимание — и ужас. За миг до того, как рука Анубиса сомкнулась на его еще бьющемся сердце. Он делал всё быстро, чтобы поверженный бог не успел умереть раньше времени. Дернул за сердце, вытаскивая комок плоти, ощущая, что весь уже в чужой крови и каком-то дерьме.
— Это вы делали с жертвами? Добро пожаловать к ним.
Анубис выпрямился над Тескатлипокой, держа его сердце, улыбаясь и ощущая за спиной раскрытые крылья из мертвецов.
========== Часть IV. 43. ==========
Комментарий к Часть IV. 43.
Ритуал: Dead Can Dance - Yulunga (https://music.yandex.ru/album/2905686/track/6703004)
Гор: Julian Winding - The Demon Dance (https://music.yandex.ru/album/3638962/track/30119231)
Группа, где я всякие доп. картинки выкладываю и флужу: https://vk.com/weallhavestoriestotell
— Моя кровь — это твоя кровь, моя жизнь — это твоя жизнь.
— Пока текут наши силы.
— Пока светят звёзды.
Ждать Гадес ненавидел.
Ему казалось, он только тратит время, сомкнутый собственным бессилием. Поэтому постоянно ёрзал на диване, сбивая цветастое покрывало, и крутил в руках телефон.
— Успокойся, — сказала Нефтида, ставя на столик чай и чашки. Гораздо больше двух. — Сет написал, что всё в порядке. Они скоро будут.
— Ты знаешь, что его «в порядке» может значить что угодно, — проворчал Гадес.
— Знаю. Но в любом случае стоит дождаться. Персефона не писала?
— Нет.
Буквально в этот момент телефон снова завибрировал, и Гадес увидел долгожданное сообщение от жены.
— Пишет, что будет в Подземном мире. С Деметрой возникли сложности, но она поможет.
— Вот и прекрасно. Видишь, всё хорошо.
— Ты меня пытаешься убедить или себя?
Нефтида хмыкнула в ответ и махнула рукой, позвякивая браслетами. Убирать телефон Гадес всё-таки не стал, вдруг Сеф еще напишет. Она не вдавалась в подробности, наверняка разговор с матерью вышел непростым. Но хорошо хотя бы то, что она согласилась: именно силы Деметры по их расчетам и не хватало, чтобы завтрашняя операция по спасению Зевса прошла удачно.
На самом деле, Гадес был готов действовать и сегодня. Особенно после того, как Анубис предложил просто объединить силу богов и скрыть их действия.
— Не торопись, — сказал тогда Амон. — Надо всё продумать. Мы же хотим спасти Зевса, а не отправить в руки Кроноса еще пару богов.
Сет вообще был против, чтобы Гадес в этом участвовал.
— Кроносу ты и нужен. Что за идиотство лезть самому?
Спорить Гадес не стал, но твердо решил, что пойдет сам. Он не хотел говорить другим, в конце концов, это догадки, да и касалось не столько его, сколько Зевса…, но Гадес подозревал, Зевс будет просто не в том состоянии, чтобы пойти за кем угодно. Хорошо, если молнией не ударит.
Но Гадеса он послушает.
Когда послышался шорох
