– Я могу объяснить, как все было, но не могу сказать, почему так случилось. – Каирпре почесал макушку. – А произошло вот что. Твои родители, которым был известен древний закон Финкайры, понимали, что Элен должна уехать в другую страну, чтобы ты родился там. Но они понимали также, что никто, отплывая от нашего острова, не может быть уверен в том, что вернется. Как тебе прекрасно известно, врата в наш мир – странная вещь. Иногда они открыты, иногда – нет. Многие люди, покинувшие Финкайру, отчаянно желали вернуться сюда, но находили на ее месте лишь облачко тумана над водой. Другие нашли смерть во время бури. Не знают люди ничего о море, и одиночество грозит нам на просторе.
Он покачал головой.
– Твои отец и мать любили друг друга слишком сильно и не хотели расставаться. Если бы Туата не приказал сыну остаться, я думаю, тот отправился бы вместе с женой. Более того, мне кажется, Элен предчувствовала беду и не хотела покидать твоего отца. Поэтому они до последнего откладывали расставание. Слишком поздно собралась твоя мать уезжать – тебе предстояло родиться через пару недель.
Я ощутил какое-то тепло в груди и посмотрел вниз. Сквозь тунику просвечивал Галатор – он испускал слабый свет, образуя зеленый круг у моего сердца. Я быстро прикрыл камень рукой, надеясь, что Каирпре ничего не заметит и не прервет своего повествования.
– Вскоре после ее отплытия разразилась ужасная буря. Немногие моряки со времен Одиссея оставались в живых после шторма, подобного этому. Корабль был потрепан, он почти шел ко дну, и они вынуждены были повернуть обратно, к берегу. В ту самую ночь, среди обломков кораблекрушения, Элен произвела тебя на свет. – Он помолчал, задумавшись о чем-то. – И она назвала ребенка Эмрисом, это кельтское имя, распространенное у нее на родине.
– Значит, это мое настоящее имя?
– Не обязательно! Твое настоящее имя, возможно, совсем не то, что тебе дали при рождении.
Я понимающе кивнул.
– Мне всегда казалось, что имя Эмрис мне не подходит. Но как мне найти настоящее?
Взгляд глубоко посаженных глаз поэта был устремлен на меня.
– Жизнь покажет.
– Ничего не понимаю.
– Если тебе будет сопутствовать удача, со временем ты это поймешь.
– Ну хорошо; мое настоящее имя неизвестно, но теперь я хотя бы знаю, что Финкайра – мой дом.
Каирпре покачал седой головой.
– Это так, и в то же время не так.
– Но ты же сказал, что я родился здесь!
– Твой дом – не обязательно то место, где ты родился.
Меня охватило раздражение, и я вытащил из-за ворота туники Галатор. Слабо светившийся камень загорелся в свете очага.
– Она дала мне вот это! Разве это не доказывает, что мой дом здесь?
Глаза Каирпре, похожие на озера, вновь наполнились печалью.
– Родина Галатора здесь, это верно. Но здесь твоя родина или нет, я не знаю.
Я сердито воскликнул:
– А если я разрушу замок, уничтожу короля и всю его армию, тогда ты скажешь, что Финкайра – мой дом?
– Возможно, скажу в один прекрасный день, – спокойно ответил поэт. – Если ты это совершишь.
Несмотря на слова, что-то в его голосе успокоило меня. Я сунул подвеску обратно под тунику. Боль в спине вернулась, и я вытянул руки в стороны, чтобы облегчить ее.
Каирпре с понимающим видом посмотрел на меня.
– Значит, и тебе знакома эта боль. В этом смысле ты определенно сын Финкайры.
– Боль в спине? Но какое это имеет отношение к Финкайре?
– Самое непосредственное отношение. – И, заметив на моем лице недоумение, он снова устроился поудобнее на своем табурете, обхватил руками колени и начал рассказ.
– Давным-давно, в незапамятные времена, люди Финкайры ходили по этой земле, как и сейчас. Однако они могли делать кое-что еще. Они умели летать.
Я в изумлении выпучил глаза.
– Да, им была дарована способность летать. Древняя легенда гласит, что у них были прекрасные белые крылья, растущие между лопатками. Так что они могли парить рядом с орлами, летать среди облаков. Их крылья белоснежные несли к небесному эфиру, прочь с земли. Они могли подниматься высоко над островом, могли долетать до соседних земель.
На миг мне стала понятна радость злобного сокола, который проделывал круги в воздухе, прежде чем усесться на мое плечо. Несчастье наслаждался полетом! Мне ужасно не хватало его – не меньше, чем Рии.
Я грустно улыбнулся поэту.
– Значит, у жителей Финкайры были уши демонов и крылья ангелов.
Мои слова, казалось, позабавили его.
– Сказано поэтично.
– И куда девались эти крылья?
– Мы их потеряли, хотя точно неизвестно, каким образом. Эта легенда не дошла до наших дней, и я отдал бы половину своих книг, чтобы услышать ее. Но, что бы ни случилось, это случилось очень давно; многие островитяне даже не знают, что их предки умели летать. А если слышали об этом, то не верят легендам.
Я пристально посмотрел на поэта.
– Но ты в это веришь.
– Верю.
– И я знаю еще одного человека, который может в это поверить. Это моя подруга, Риа. Она мечтает о крыльях. – Я покусал губу. – Но сначала я должен ее спасти! Если она еще жива.
– А что с ней случилось?
– Ее похитили гоблины! Она обманула их, забралась в мешок вместо меня, но на самом деле им нужен был Галатор. Наверное, сейчас она уже в Черном замке.
Каирпре наклонил голову и нахмурился. Сейчас он походил на суровое каменное изваяние. Наконец, он заговорил, и глубокий голос его наполнил комнату, заставленную книгами.
– Ты слышал о пророчестве насчет Хоровода Великанов?
Я попытался вспомнить четверостишие.
– «В каменном зале свой хоровод…»
– Спляшут.
– «Спляшут гиганты, и крепость падет…» Но как я могу надеяться разрушить крепость! Мне бы только спасти девочку.
– А если для этого требуется уничтожить Черный замок?
– Тогда все пропало.
– Без сомнения, ты прав. Разрушить замок означает изгнать Рита Гавра с острова Финкайра. Но ни он, ни Стангмар не допустят этого! Даже великий воин, подобный Гераклу, не в силах победить их. Хотя бы он обладал самым могучим в мире оружием.
Внезапно в голову мне пришла новая мысль.
– Может быть, Галатор – именно то, что нам нужно! В конце концов, это Последнее Сокровище, то, которое ищет Стангмар.
Каирпре яростно затряс головой, и лохматая грива заколыхалась из стороны в сторону.
– Мы очень мало знаем о Галаторе.
– Но ты можешь хотя бы сказать мне, в чем заключается его сила?
– Нет. В древних текстах сказано лишь, что это «могущество, пределы которого неизвестны никому».
– От тебя никакого толку.
– Твоя правда. – Но на миг угрюмое лицо Каирпре просветлело. – Однако я могу поделиться с тобой своей собственной теорией насчет Галатора.
– Расскажи мне!
– Я считаю, что его сила, какова бы она ни была, питается любовью.
– Любовью?
– Именно так. – Взгляд поэта блуждал по рядам книг. – Зря ты так удивляешься! Историй о могуществе любви существует несметное множество. –
