Но сегодня, после двух бокалов вина, его влияние на меня, возможно, даже больше.
Когда Эдуардо задает вопрос о структуре сделки, морщинка на лбу Саймона говорит мне, что он не понимает ни единого слова, поэтому я присоединяюсь к разговору и перевожу для него.
— Спасибо, — мягко говорит он мне, а затем отвечает мужчине с козлиной бородкой.
Пока они разговаривают, я возвращаюсь к беседе с шеф-поваром.
Габриэль жестом указывает на Саймона и говорит тихо, почти шепотом:
— Вы подходите друг другу.
— Вы так думаете?
— Да. Вы — идеальная команда.
Легкий румянец окрашивает мои щеки.
— Спасибо.
— Как долго вы работаете вместе? Потому что несколько недель назад его французский был намного хуже. Вы ему помогли с этим?
Я лучезарно улыбаюсь и киваю.
— Да.
— Ему повезло, что у него есть такой хороший учитель. К тому же, такой очаровательный, — говорит он, а затем широко улыбается.
Мы болтаем о путешествиях и еде, а затем о лучших винах в мире. Несколько минут спустя у меня перехватывает дыхание, когда рука прижимается к моему бедру. Рука Саймона. Он даже не скользит ею по моей ноге, она просто лежит, пока он разговаривает. Я не знаю, является ли это одной из тех вещей, которые он делает машинально, или он сделал это намеренно. Но я знаю, что мне безумно нравится, когда он ко мне прикасается.
Габриэль поднимает бокал вина.
— За хорошую еду!
Эдуардо кивает.
— За хорошие сделки! — А затем встречается со мной взглядом и ждет моего хода.
— За хорошие совпадения! — Я поворачиваюсь к Саймону.
— За всех вас, — говорит он, и когда остальные гости присоединяются к нам со своими тостами, Саймон скользит рукой вверх по моей ноге на пару сантиметров, и я почти падаю в обморок прямо за столом.
Мне нравится, как сильно я ему нужна. Мне нравится, как сильно он хочет меня. Мне нравится то, как он со мной разговаривает. Мне нравится, как он выглядит сегодня в своих серых брюках, светло-голубой рубашке и без галстука.
Мне нравится все в сегодняшнем вечере, включая вино и компанию, и, в том числе, как сильно я хочу, чтобы этот ужин закончился, чтобы все, что произойдет дальше, поскорее началось.
* * *Дверь лифта в доме Габриэля закрывается с мягким свистом. Мы только что со всеми попрощались, и теперь одни. Саймон жмет на кнопку вестибюля, а затем ловит мой взгляд.
— Ужин был восхитительным.
— Так и было, и я рад, что ты была здесь со мной. Спасибо тебе.
— Мне было в удовольствие, — говорю я, приглаживая пальцами юбку моего черного платья с тонкими бретельками длиной до колен.
Саймон подходит ближе, пока лифт спускается вниз. Затем еще ближе, когда тянется к моей руке и проводит пальцами по голой коже. Мурашки пробегают вслед за его пальцами, и я дрожу.
Я с трудом сглатываю, мои глаза остаются сфокусированными на нем все это время.
— Как ты думаешь, мы справились с подвигом проявления силы? — спрашиваю я, и мой голос пронизан страстью, которая струится по мне каждую секунду, что он смотрит на меня так, как будто я исполняю каждое его желание.
— Ну, я не сорвал с тебя одежду, — говорит он с кривой усмешкой. Его глаза сверкают, когда он меняет направление движения пальцев, поднимаясь вверх по моей руке.
— А жаль.
Он поднимает руку к моему лицу и проводит пальцем по щеке. Я придвигаюсь ближе к нему и удовлетворенно вздыхаю. Я чувствую, как свечусь изнутри, и в моем мире сейчас все ярко и красиво.
— Эбби, — говорит он полным нежности голосом.
— Да?
Свободной рукой он указывает на меня, а затем на себя.
— Что между нами происходит?
Мое сердце сжимается, а кожа нагревается до уровня сверхновой звезды. Я знаю, о чем он спрашивает. Знаю, к чему он клонит. Я хочу, чтобы он сказал это первым.
— Я думаю, ты знаешь, — шепчу я.
Он кивает и прижимается легким поцелуем к моим губам. От этого секундного кусочка поцелуя я загораюсь. Все мое тело дрожит. Саймон отстраняется и смотрит на меня, и в каждой клетке моего тела загораются огоньки. Я словно фейерверк, и сейчас взорвусь ярко-красными лучами света. Если он скажет то, что я думаю…
Саймон обхватывает пальцами мой подбородок, когда лифт замедляется, приближаясь к вестибюлю.
— Я знаю.
Мое тело загорается надеждой.
— Тогда скажи мне, — говорю я, и мой голос оголен от чистой нужды.
— Скажу. Я скажу тебе, что со мной происходит. — Он замолкает, чтобы перевести дыхание и поймать мой взгляд. — Я влюблен в тебя.
И я падаю в обморок. Я таю. Взрываюсь. Я не знаю, хорошо ли сопротивлялась этому мужчине, но точно знаю, что больше не хочу этого делать. Я схожу по нему с ума. Обхватив руками его шею, я прижимаю его ближе к себе.
— Я так сильно в тебя влюблена.
— Я влюбился в тебя в день нашей первой встречи, — говорит он, и мое сердце взлетает над землей.
— Как и я в тебя.
Он охает, и это самый счастливый из звуков. Я уже сделала это. Я сделала этого мужчину невероятно счастливым. Я встаю на носочки и шепчу возле его уха:
— Ты отведешь меня к себе домой и займешься со мной любовью?
Дрожь проходит по его телу, и он отвечает самым сексуальным и голодным «Да» на свете.
Глава 21
Саймон
Она входит в мою спальню, будто ей здесь и место.
Не потому, что она ведет себя так, будто живет здесь. А потому, что я ей принадлежу. Она забрала часть моего сердца, и теперь у меня есть шанс прикоснуться к ней самым интимным способом.
Это меня поражает.
То, как она пробегает пальцами по покрывалу на моей кровати, выбивает из меня весь воздух. Она здесь. В моей спальне. Эбби поворачивается и опускает сумочку на кровать, проводит рукой по лямке своего платья и дарит мне самый манящий взгляд на свете.
Будто говорит «Приди и возьми меня».
И я возьму. О, да, непременно.
— Позволь мне сделать это, — говорю я, преодолевая расстояние между нами и опуская тонкую бретельку ее платья вниз по плечу, обнажая ее нежную кожу. — Позволь мне раздеть тебя.
Я наклоняюсь к ней, целую ее, прижимаюсь губами к ее мягкой коже. Она мурлычет и вздыхает, запуская пальцы в мои волосы. Я провожу губами вдоль ее ключицы, слегка покусывая зубами, а затем целую тонкую шею. Эбби вытягивает шею, предоставляя мне лучший доступ. Поцелуями я поднимаюсь к ее уху, кусаю мочку и шепчу:
— Это похоже
