— Не буду… Сам удивлен. Твои щупальца не кажутся страшными. Скорее, интересными.
— Так это ж отлично! Можем отпраздновать какой-нибудь вкуснятиной!!! Начнем завтрак с вкуснятины!!!
— Чуть позже, я… — Шел убрал растрепанные русые волосы с лица и отвел взгляд в сторону, чем сразу же насторожил Грида, — я вчера наговорил много неприятных вещей единственному человеку, которому не безразличен. Ну, да… ты не человек, формально, но для меня — человек…
— Это я не понял, ты… собрался извиняться, что ли? — Горящие глазенки монстра, кажется, выросли вдвое, от неожиданности. — Ты это серьезно?
— Я уже которую неделю живу как в аду. Жил… И… мне хотелось причинить тебе боль… Я и на себя очень злился… Все было сложно и очень горько…
Не дав юноше нормально попросить прощения, арига сгреб его в охапку и устроил на широкой груди, обняв и окутав отростками, подобно живому кокону.
— Кролик, я не совсем тупой. Я это знал, да и ненавидь ты меня взаправду, какая разница? Я всю эту хрень натворил, зная, ее последствия — лишь моя вина и ничья больше. Поэтому даже не вздумай извиняться!
— Хорошо. — Шелдан, успокоившись и пригревшись, робко обнял, точнее попытался обнять, Грида в ответ и бесстрашно заглянул в его настороженное лицо. — Тогда просто спасибо… За то, что был со мной все это время, за вчерашний вечер. Наверно, самый чудесный вечер в жизни… Я не знаю, как выразить свою благодарность и…
— Просто улыбнись. Мне большего и не нужно, — закопался в русые волосы, пропуская пряди между пальцев.
Он никак не мог поверить, что сломанный и обреченный парнишка теперь сияет, словно новая золотая монетка, улыбается солнечно и искренне, не отводя ореховые живые и ясные глаза, в которых нет больше места и крупице страха.
Комментарий к 7. Безумная ночь
Арига — научное название малочисленной разумной расы существ с щупальцами
====== 8. Первая победа ======
Прошло несколько дней, и Абрахим Вердшейл не находил себе места, терзая свое и без того больное сердце, прокручивая в мыслях снова и снова тяжелый разговор с сыном. Тот самый, после которого Лернас навсегда стал чудовищем в его глазах. И даже теперь, несмотря на бесчеловечную шутку в борделе, бургомистр просто не может вырвать отцовскую любовь из души и отречься от долгожданного первенца, пусть он и жестокий, эгоистичный, избалованный мерзавец.
Тяжелые раздумья Абрахима, которым он придавался на пару с бокалом шульдгардского коньяка, прервал неторопливый и знакомый стук в дверь.
— Входи, Верзек, — сухо процедил он, сделав еще глоток.
Через пару мгновений в личный кабинет Вердшейла-старшего вошел довольно высокий, поджарый мужчина средних лет и с маской ледяного безразличия на лице. Одет он был весьма скромно: темно-серый сюртук не из дорогих и башмаки без серебряных пряжек. Да и перстни из драгоценных металлов на его пальцах не поблескивали. Поэтому на личного помощника самого бургомистра Верзек походил меньше всего на свете, но именно им и являлся.
— Абрахим, — обратился он без церемоний, будто разговаривает с давним другом, — целители строго-настрого запретили тебе пить эту гадость.
— Я знаю. Все равно мне осталось не много. Хоть побалую себя любимым коньяком на прощание, — парировал бургомистр и, осушив бокал, поставил его на письменный стол, между стопкой бумаг и горочкой свитков. — Я так понимаю, у тебя есть новости о Шелдане?
— Я опасаюсь их рассказывать, учитывая твое состояние и болезнь. Но не могу скрыть столь важную информацию.
— Моему сыну стало… еще хуже?
Верзек больше, чем обычный преданный соратник. Он был семьей, тенью, невидимым ангелом в дешевом сюртуке заурядного библиотекаря, которому Абрахим доверял как себе. Этот невзрачный человек с проницательными и бесстрастными голубыми глазами, короткими черными волосами уже давно служил бургомистру, решал его нерешаемые проблемы и знал все его тайны, даже самые постыдные.
Подручный молча шагнул к шкафчику из красного дерева и, не произнося ни слова, принес мешочек пилюль, заказанных у целителя от сердечной болезни.
Абрахим безмолвно посмотрел на лекарства, что положили прямо перед ним, и, кажется, заранее стал нервничать.
— После лазарета, как ты знаешь, Шелдан вернулся в свой дом, — равнодушно начал Верзек, выпрямившись, словно солдат на плацу, — вел он себя неадекватно, но не настолько, чтобы его отправили в приют сумасшедших.
— Это я уже знаю… ему стало хуже? Или он… О нет, только не говори, что… — предположив самый трагичный вариант развития событий, Вердшейл-старший, побледнев, вскочил из-за стола, не отводя взгляда от совершенно безэмоционального лица помощника.
— Не беспокойся, он жив-здоров. Дело в том, что он решил сдать свободную комнату, и практически сразу на объявление откликнулся представитель искусственной расы…
— Что? В одном доме с моим сыном будет жить какая-то тварь? А раньше сказать было нельзя?
— События развивались стремительно. К тому же, с появлением жильца я заметил положительную динамику в состоянии Шелдана, поэтому не торопился с докладом.
— Ладно, — остынув, пробормотал Абрахим, возвращаясь в родное кресло. — Выяснил, кто он?
— Его зовут Грид. Раса — арига. Детство провел в приюте для «нелюдей», как туда попал — неизвестно. Потом несколько лет работал на стройке на износ. Ну, а потом был приглашен в бордель «Прикосновение монстра», где и трудился до недавних событий с Шелданом, после которых уволился с громким скандалом.
— Ты хочешь сказать, что… что это не просто тварь, а та самая тварь, которая моего мальчика?..
— Именно.
— Верзек… ты позволил ему жить в одном доме с Шелданом и ничего не сказал мне? Позволил ему… после всего приблизиться к моему сыну? — Мужчину начала бить мелкая дрожь, а похолодевшие руки сами потянулись к сердцу, которое сжимали сейчас тиски боли и негодования.
— Я не закончил доклад. Это существо хотело извиниться за причиненный ущерб и, как я понял, искупить вину. Целители считали, что недуг Шелдана неизлечим, но, вопреки их прогнозам, состояние юноши резко улучшилось. И улучшилось благодаря Гриду. Поэтому я решил не вмешиваться.
— Улучшилось? Насколько?
— Шелдан смог несколько раз дотронуться до жильца и даже не прятался в угол, как делал это ранее. Ну, а сейчас он ведет себя практически как здоровый человек.
— Ты чего-то недоговариваешь, — Абрахим прищурился.
Верзек налил в пустовавший бокал обычную воду и заранее достал пилюли из мешочка, а затем продолжил:
— Твой незаконнорожденный сын проникся симпатией к Гриду, и теперь они в отношениях.
— Ч-что значит «в отношениях»? — переспросил бургомистр, побелев окончательно.
— Они любовники, Абрахим.
Не дослушав до конца, мужчина вцепился в лекарство и, давясь, жадно запил его водой:
— Эт… это невозможно! Мой сын и… грязная тварь из борделя. Неслыханно! — Бокал с громким лязгом разбился о стену после довольно яростного броска.
— Шелдан не знает о своем кровном родстве с семьей Вердшейл, — сухо заметил подручный, даже не моргнув глазом на пролетевшую рядом стекляшку.
— Он… мой сын! Мой, понимаешь? Я не позволю!
— Плохая
