Мне не справиться с ней в одиночку! Умоляю!
Внезапно у славного человека дрогнули веки. Он через силу открыл глаза и резко сел.
– Кристофер, это ловушка. Беги!
– Нет, я тебя не оставлю!
– Так надо! Ты обязан убить ее до полуночи!
Кристофер бросил взгляд вниз. Детям оставалось пятнадцать сучьев.
– Можешь освободиться? – затаив дыхание, прошептал Кристофер.
Славный человек бросился к двери. Она была заперта на засов.
– Нет. Тебе придется действовать без меня! Раздобудь ключ! – отталкивая его, произнес славный человек. – Не давайся им! Ну же, беги!
Кристофер посмотрел вниз. Дети, будто крысы, карабкались вверх. Выбора не было. Только бежать. Оставив славного человека, он взбирался к макушке. До тех пор, пока путь наверх не прервался.
Можно укрыться в собственном домике.
Который находился выше остальных. На самой верхушке. Венчал дерево, как игрушечный ангел – рождественскую елку. Как же он переместился? И переместился ли? Что это за жуткое место?
Знаешь, где ты находишься?
Дети загалдели. Стали дергать его за ноги. Он ухватился за дверную ручку своего домика на дереве. Распахнул дверь, заглянул внутрь. И обнаружил, что домик уже и внутри на себя не похож.
Теперь он смахивал на ванную комнату в старом родительском жилище.
И мало-помалу наполнялся паром.
Окутанный облаком, в ванне кто-то сидел.
– Привет, Кристофер, – зазвучал голос.
Совсем как отцовский.
Глава 92
ДОРОГОЙ ЭМБРОУЗ,
НАДЕЮСЬ, ТЫ ЭТО НАЙДЕШЬ. Я ВЫНУЖДЕН ПРЯТАТЬ ВСЕ ЗАПИСИ, ПОТОМУ ЧТО ЗА МНОЙ СЛЕДЯТ. ЗА ТОБОЙ ТОЖЕ. КАК И ЗА ВСЕМИ. НО ЭТО НЕ ТО, ЧТО ТЫ ДУМАЕШЬ. А ГОРАЗДО ХУЖЕ. МЫ ПОДОЗРЕВАЕМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ, НО НИКОМУ НЕ МОЖЕМ ОТКРЫТЬСЯ, ИНАЧЕ МЕНЯ НАЙДУТ И ТЕБЯ ОБРЕКУТ НА ВЕЧНЫЕ МУКИ. САМОЕ НЕОБХОДИМОЕ Я ТЕБЕ РАССКАЗАЛ, ПРИЧЕМ В ЕДИНСТВЕННОМ МЕСТЕ, КОТОРОЕ ТОЧНО НЕ ПРОСМАТРИВАЕТСЯ. ТЫ ОДИН ЕГО ЗНАЕШЬ. РАНЬШЕ ТЫ ПРЯТАЛ ТАМ ЖУРНАЛЫ. ТЕПЕРЬ ТУДА НЕЛЬЗЯ, ЭМБРОУЗ. ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЭТО ЧИТАЕШЬ, ЗНАЧИТ, КОНЕЦ СВЕТА БЛИЗОК. А ЕСЛИ ЭТО ЧИТАЕТ НЕ ЭМБРОУЗ, ПЕРЕДАЙТЕ ЕМУ, ПОЖАЛУЙСТА, ЧТО ВЫ НАШЛИ ЕГО МЛАДШЕГО БРАТА ДЭВИДА. СКАЖИТЕ ЭМБРОУЗУ: ЭТО ЛОВУШКА. НО СЛЕДУЮЩИЙ РЕБЕНОК, ВОЗМОЖНО, НЕ УМРЕТ. МИР, ВОЗМОЖНО, НЕ ПОГИБНЕТ. ТЕПЕРЬ БЕГИ. УМОЛЯЮ. У ТЕБЯ НЕ ОСТАЛОСЬ ВРЕМЕНИ!
ДЭВИД ОЛСОНМать Кристофера держала в трясущейся руке расшифрованный дневник. Повернувшись к Эмброузу, она понизила голос до отчаянного шепота.
– Мистер Олсон, а где…
Но старый солдат понял с полуслова.
– Я прятал журналы под книжным шкафом Дэвида, – ответил он.
– И где стоит этот шкаф?
Эмброуз нахмурился. Подумал. Мать Кристофера выглянула в коридор. Санитары, задержав на них подозрительный взгляд, перешли в палату Кристофера, куда зашел врач.
41,4°
биИп.
– ОТВЕТЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, МИСТЕР ОЛСОН, – вскричала она. – ГДЕ ЭТОТ ШКАФ?
– Уже не знаю. Я его продал.
– Куда? Кому?!
Когда санитары отрапортовали врачу, тот повернулся к матери Кристофера. И прошептал что-то охранникам. Больничное освещение делало их всех похожими на призраков. Бледных, нездорово-зеленоватых. Все взгляды устремились на нее. В этот миг она поняла, как чувствовал себя ее параноик-муж в ночь перед смертью.
Я слышу голоса, Кейт! Пусть они заткнутся!
Охранники покивали врачу и, выйдя из палаты Кристофера, направились к его матери.
– В антикварную лавку. – У Эмброуза наступило просветление. – Дэвид безнадежно испортил этот шкаф, но хозяйка магазина в незапамятные времена дружила с нашей матерью. Вот она и взяла на комиссию эту рухлядь – по доброте душевной.
– Но как, каким образом Дэвид безнадежно испортил шкаф?
– Оклеил его утиными обоями.
Мать Кристофера проглотила язык. Единственным звуком в палате было капанье раствора морфина: кап, кап, кап.
– Мистер Олсон, – прошептала она. – Вы сможете подежурить возле Кристофера вместо меня?
– Смогу, – в замешательстве ответил он. – А вы куда?
– Я знаю, где стоит этот шкаф, – сказала она.
Мать Кристофера посмотрела через коридор на сына. Щупленький, весь переломанный. Тревожный ум. Если температура будет расти с такой же скоростью, к полуночи у него будет сорок один и шесть – и мозг начнет плавиться. А решение находилось на другом конце города.
Здесь очень большой выбор. Чем тебя привлек этот шкаф, солнце?
Тем, что от него пахнет бейсбольными перчатками.
Шкаф этот стоял в спальне ее сына.
Глава 93
В ванне кто-то сидел. Окутанный облаками пара.
Кристофер прирос к полу. Огляделся по сторонам. В ванной комнате все оставалось по-прежнему. Запотевшее зеркало. Аромат крема для бритья «Ноксзема». Брошенная на раковину отцовская рубашка. Пропахшая сладковатым табаком.
– Знаешь, где ты находишься? – спросил голос.
Кристофер лишился дара речи. Отрицательно помотал головой. Нет, не знаю.
– А хочешь узнать?
Кристофер кивнул.
– Да, хочу.
– Хорошо, только это секрет. У меня могут быть неприятности. Так что подходи ближе. Я тебе на ушко шепну.
Кристофер не сдвинулся с места.
– Не бойся, малыш. Я тебя не обижу. Присядь сюда.
Говорящий похлопал рукой по бортику ванны. Из запястий на белый фаянс тонкими ручейками потекла кровь. Кристофер хотел развернуться и убежать, но не тут-то было: ноги сами понесли его вперед. Сквозь пар. Сквозь облака.
– Вот умница. Подойди к папе. Вскоре ты все поймешь.
Кристофер сделал микроскопический шажок. Второй. Третий. К нему потянулись руки. Ладонь оказалась мягкой и гладкой, с табачными пятнами между пальцев.
– Молодец, Кристофер. Давай, обними меня.
Кристоферу на плечо легла чья-то рука. И, как одеяло, закутала его целиком.
– Где я нахожусь, папа? – спросил Кристофер.
Кристофер стоял совсем близко; до него долетало табачное дыхание.
– Ты не на асфальте.
Облака развеялись и открыли ухмыляющуюся фигуру.
Это была шептунья.
Глава 94
41,5°
биИп.
Сквозь застекленное окно на противоположной стороне коридора мать Кристофера смотрела на своего сына: тот боролся за жизнь. Она была обязана его спасти. Она была обязана раздобыть послание Дэвида Олсона, хранившееся у нее дома, на старом книжном шкафу.
Но по милости Мэри Кэтрин она осталась без машины.
Оба охранника, пробежав по коридору, распахнули дверь в палату шерифа. Они чесали свои красные лица. Одутловатые, потные. Загораживали собой выход. Из-за их спин появилась медсестра, которую мать Кристофера прежде не видела.
– Миссис Риз, все в порядке? – спросила она.
– Да. Все хорошо, – солгала мать Кристофера.
Улыбаясь, медсестра закашлялась от гриппа, который не был гриппом. Она чуть дольше, чем требовалось, задержала взгляд на матери Кристофера.
– Что почитываем? – спросила медсестра.
Вопрос на один тягостный миг завис в воздухе. Медсестра почесала локоть.
– Стесняюсь сказать, – вступил Эмброуз. – Она читает подборку писем моей покойной жены. Некоторые из них довольно откровенны. Если хотите – можете тоже почитать их мне вслух. Миссис Риз как раз собиралась отлучиться – принести мне кое-что из моей машины.
Эмброуз выудил из кармана ключ и поднял его перед собой.
– Вы же помните, где я обычно паркуюсь, правда? Старый битый «Кадиллак» на углу? Весь щербатый и помятый, как я.
– Помню, мистер Олсон, – сказала мать Кристофера.
– Вот и хорошо. Я посижу с Кристофером, пока вас не будет.
Он вручил ей ключ в обмен на дневник брата.
– Спасибо вам, мистер Олсон, – сказала она.
– Не за что. Это вам спасибо, мэм, – исправил положение старый солдат.
Сжимая в руке ключ, мать Кристофера протиснулась мимо двух сомнительного вида охранников и вышла из палаты. Она направилась прямо к выходу из отделения интенсивной терапии;
