– Держи, Кристофер, – сказала она, почесав ему голову грязными ногтями.
И сунула в руку мел.
– Давай, пиши на доске, Кристофер.
– А что писать? – спросил он.
– Ты сам знаешь, что писать, – сказала она.
Мел заскрежетал по доске.
Я БОЛЬШЕ НЕ БУДУ СПАТЬ НА УРОКАХ.
Кристофер обернулся к миз Ласко. Та откуда-то вытащила ножницы.
– От тебя требуется другое, Кристофер.
– А что от меня требуется? – спросил он.
– Ты сам знаешь, что писать, – безмятежно повторила она.
Кристофер проводил глазами учительницу, которая направлялась к первой парте. Опустившись на колени рядом с Дженни Херцог, она щелкнула ножницами и преспокойно отхватила кончик нитки, скреплявшей девчоночьи губы. Дженни расслабила нижнюю челюсть. И пустила слюну. Как бывает с младенцами, у которых режутся зубы. Первые молочные зубы.
Я ВИНОВАТ, ЧТО ЗАСНУЛ НА УРОКЕ.
– От тебя требуется другое, Кристофер, – заладила миз Ласко.
– Миз Ласко, объясните, пожалуйста. Я не понимаю, что от меня требуется, – взмолился он.
– Все ты понимаешь. Вот-вот прозвенит звонок на большую перемену. Кто хочет выйти к доске и помочь Кристоферу?
Все ребята стали тянуть руки и открывать рты, чтобы выкрикнуть: «Я! Я! Я!» Но не издали ни единого слова. В зале раздавался только плач голодных младенцев, требующих материнского молока.
Материнское молоко – это кровь без красных кровяных телец.
Молоко – это кровь. Младенцы просят твоей крови.
– Молодцы, ребята. А вот ты? Да-да, ты, в красной кофтенке с капюшоном. Почему ты не предлагаешь ему свою помощь? – спросила миз Ласко.
Маленький красный рукав с высунутой кистью руки взметнулся вверх. Лица этого мальчишки Кристофер не видел. Он видел только миз Ласко, которая двигалась вдоль переднего ряда и ножницами распарывала ученикам губы. Чик. Чик. Чик. Младенцы с воем требовали крови.
Кристофер повернулся к доске. В полном отчаянии. Мел дрожал у него в руке. Понятно, что писать про штаб на дереве, про славного человека, про их с ним предстоящие тренировки, да и вообще про воображаемый мир было невозможно. Вот Кристофер и принялся неистово строчить. Первые попавшиеся мысли.
ПЛОХО, ЧТО ВЫ ПЕРЕД СНОМ НАПИВАЕТЕСЬ, МИЗ ЛАСКО.
– ТАКИЕ ВЕЩИ НЕ ПИШУТ, КРИСТОФЕР! – зашипела миз Ласко.
И перешла к Брэйди Коллинзу. Чик. Чик. Чик.
ЖАЛКО РЕБЕНОЧКА МИЗ ЛАСКО. ОН НА НЕБЕСАХ.
– Нет, мой ребеночек совсем в другом месте, – младенческим голоском пропищала миз Ласко. – ПОМОГИТЕ ЖЕ КРИСТОФЕРУ НАПИСАТЬ ТО, ЧТО ТРЕБУЕТСЯ!
На глазах у Кристофера мальчик в красной кенгурушке подошел к доске и остановился рядом с ним. Детская рука схватила первый попавшийся кусок мела и начала писать. Кристофер пробежал взглядом от мальчишеских пальцев до плеча, а там и до лица. Мальчик повернулся к нему и расплылся в улыбке. У него не хватало двух передних зубов. С горящими глазами он продолжил выводить крупные, жирные буквы.
КТО ТЕБЕ ПОМОГАЕТ?
– Вот именно это нам и требуется узнать, Кристофер. Будь умницей, напиши – и выйдешь отсюда живым, – весело сказала миз Ласко.
Она быстро перешла ко второму ряду и продолжила распарывать стежки. Клац. Клац. Клац.
– Я даже не понимаю, о чем вы говорите, – сказал Кристофер.
– Все ты понимаешь, – возразила миз Ласко. – Близится большая перемена. Тик-так.
Мел в руке мальчика в кенгурушке с громким скрипом выводил каждую букву.
КТО ТЕБЕ ПОМОГАЕТ?
– Никто! Правда-правда! – ответил Кристофер.
Миз Ласко добралась до заднего ряда, вспарывая последние стежки. Клац. Клац. Клац.
– Ну кому разрешим отгрызть от него первый кусок? – пронзительно выкрикнула она.
– Ой! Мне! Мне! Мне! – раздался поросячий визг.
Кристофер повернулся к мальчику в красной кофтенке. Просто от отчаяния.
– Как мне проснуться? – шепнул он.
Мальчик не ответил. Он скользнул по Кристоферу горящими глазами и расплылся в улыбке. Без двух передних зубов. Точно тех же зубов не хватало у скелета. Кристофер почувствовал, как у него зашевелились волосы.
Этот клон и являл собой Дэвида Олсона.
– Дэвид, прошу тебя, помоги мне проснуться, – взмолился Кристофер.
Опешив от произнесения вслух его имени, Дэвид Олсон замер.
– Ну пожалуйста. Я знаю твоего старшего брата, Эмброуза.
Мальчик пришел в замешательство. Глаза его моргнули и на миг погасли. Это был никакой не клон. Это был обыкновенный мальчонка. Но стоило ему открыть рот, чтобы заговорить, как через щербинку высунулся извивающийся, как червь, змеиный язык. С него слетало только шипение.
– Я не понимаю, что ты хочешь сказать, – шепнул Кристофер.
Дэвид Олсон подступил к доске. И вывел крупными печатными буквами:
ЗВОНИ
Прозвенел звонок. Кристофер обернулся. На него стаей неслись одноклассники. И скалили зубы. Он бросился к двери в коридор, которую охраняла миссис Хендерсон, держа в руках стопку библиотечных книг.
– Мистер Хендерсон меня разлюбил, Кристофер. Что ни вечер, уходит из дому.
Она выронила книги и схватила Кристофера за локоть. У нее во взгляде сквозили растерянность и отчаяние.
– Почему он считает меня уродиной? Кристофер, помоги мне!
На них налетели Брэйди Коллинз и Дженни Херцог. С голодным щенячьим воем. Кристофер вырвался и стрелой вылетел в коридор. А миссис Хендерсон не шелохнулась. Она стояла как вкопанная и разглядывала себя в стеклянной дверце шкафа-витрины, хранившего кубки и фотографии за многие десятки лет.
– В какой момент у меня поседели волосы? В какой момент я состарилась и подурнела? – вопрошала она, хотя на нее уже налетела детская свора. Ощерившаяся. Изнывающая от жажды. И от голода.
В поисках выхода Кристофер мчался по коридору. До улицы было еще далеко. Только бы выбраться на асфальт. Завернув за угол, он увидел вдалеке выход. Вдоль стен коридора тянулись бесконечные ряды шкафчиков. Из круглых прорезей таращились глаза. Металлическими стенками приглушались шепотки. Кристофер несся к выходу. Ручки шкафчиков задергались.
Дверцы начали открываться.
Будто крышки гробов.
Кристофер бежал во весь дух. Коридор остался позади. Только бы пересечь вестибюль. Только бы выскочить на асфальт. Он уже готовился распахнуть парадную дверь, когда…
Один из шкафчиков приоткрылся, из него высунулась рука и втащила Кристофера в темноту.
Кристофер захлебнулся криком. Рука зажала ему рот.
молчи. тут ловушка.
Это был славный человек.
Вдруг парадную дверь кто-то резко дернул снаружи. В школу ворвалась миз Ласко. Каким-то образом она раздвоилась. Заметалась по коридорам. Лицо все в крови.
– Крисссстофер, – шшшипела она. – Не иначе как сюда зашшшшел твой дружжжок? Поищщщем…
тихо. по крику она тебя найдет.
Кристофер поглядел сквозь круглую прорезь. Он увидел, как миз Ласко движется вдоль шкафчиков и наугад молотит окровавленными костяшками пальцев. Бум. Бум. Бум.
– Раз-два-три-четыре-пять.
Бум. Бум. Бум.
– Друга за ногу поймать.
Бум. Бум. Бум.
– Закричит – не отпускать.
Бум. Бум. Бум.
– Раз-два-три-четыре…
Молчок.
Кристофер затаил дыхание, ожидая, что она вот-вот распахнет дверцу. Но нет. Она устремилась в сторону физкультурного зала на другой стороне коридора и скрылась за одной из дверей. Славный человек немного выждал. Потом отпустил Кристофера и прошептал:
давай выбираться на асфальт.
Кристофер открыл шкафчик.
Коридор был запружен детьми. Мелюзга, до отверстия и
