Астрид перестала бросать мяч и взглянула на Серафину.
– Дело не в этом. То есть, конечно, иметь в своем семейном коралловом древе злого волшебника Орфео – это вовсе не здорово, но…
– Но что?
Астрид покачала головой.
– Астрид, расскажи, в чем дело?
– Ни в чем, правда. Забудь.
– Ладно, все забыто.
Расстроенная нежеланием Астрид говорить, Серафина собрала плиточки с буквами, которые Лин оставила на столе, и убрала в мешочек. Потом поставила чашки на поднос.
Астрид изо всех сил швырнула мяч в стену.
– Это не мы, – ни с того ни с сего заявила она и резко повернулась к Серафине. – Хочу, чтобы ты знала: Ондалина не вторгалась в Миромару. Мы не нападали на Лазурию. Мы не подсылали убийцу. Отец никогда бы на такое не пошел, не стал бы причинять вред Изабелле, Бастиану и маталийцам. Он слишком высоко ценил их и мир между нашими королевствами. Его собственная сестра живет в Миромаре, в Царно, и тебе это известно. Он бы не стал рисковать ее жизнью.
Серафина взвесила слова русалочки, потом сказала:
– И все же он нарушил Соглашение об обмене, договор, который наши королевства чтили сотню лет. Ты должна была приехать в Миромару, а Дезидерио отправился бы в Ондалину – как твоя тетя Сигурлин и мой дядя Людовико в прошлом. Почему он нарушил Соглашение?
Астрид села напротив Серафины и сказала:
– Есть причины… Если бы ты знала… если бы я могла тебе сказать…
Руки Астрид, лежащие на столешнице, сжались в кулаки, длинные, светлые, как лунный свет, волосы струились по плечам. Русалочка посмотрела на Серафину, и в ее льдисто-голубых глазах принцесса увидела сильное желание поговорить и поделиться своими тревогами.
– Ну в самом деле, Астрид. Ты же помнишь, что наш враг – это Аббадон, а не я и не Миромара? – произнесла Серафина, удивленная собственным внезапным желанием поговорить с этой упрямой русалкой. – Мы тоже не посылали никаких убийц. Меньше всего моя мать хочет войны, она не желает воевать с вашим народом, как и с любым другим. Ты сказала, что есть причины, побудившие Ондалину нарушить Соглашение об обмене. Назови мне эти причины.
Серафина смотрела Астрид в глаза, и несколько секунд ей казалось, что Астрид вот-вот ей доверится. Однако вместо того, чтобы заговорить, Астрид резко отодвинула стул и встала.
– Не могу, – беспомощно сказала она. – Просто не могу.
Русалочка подплыла к двери в спальню, уже на пороге обернулась и сказала:
– Прости.
И уплыла.
Серафина смотрела на дверь.
– Да, – тихо пробормотала она. – И ты меня прости.
46
– Она уплыла, – сердито сказала Серафина.
Стояло раннее утро, и принцесса только что вплыла в кабинет Вражи.
– А ты удивлена? – спросила Вража.
Старая ведьма сидела в кресле из костей и оленьих рогов. Сегодня она была одета в платье рыжевато-бурого цвета; к высокому вороту крепились крошечные птичьи черепа, на корсаж были нашиты ястребиные когти, волчьи зубы и отполированные кусочки черепашьих панцирей.
– Вы знали?
– Я слышала, как она уплывала с утра пораньше.
– Почему вы ее не остановили?
– Как? Мне что же, держать ее взаперти? Я не могла ее остановить, – возразила Вража. – Она не пожелала остаться. А теперь присядь, дитя.
Серафина уселась напротив старой йеле и напомнила:
– Нас должно быть шестеро.
– Похоже, теперь вас пятеро, – констатировала Вража.
– Как же мы уничтожим чудовище без Астрид?
– Не знаю. Впрочем, даже если бы вас было шестеро, я все равно бы этого не знала.
– Она напугана, – сказала принцесса.
– Только сумасшедший не испугался бы Аббадона.
– Думаю, она боится не Аббадона. Я хочу сказать, он пугает ее, но не более чем любую из нас. Она бежит от чего-то другого, и я не знаю, от чего именно.
– Ты сейчас говоришь об Астрид или о себе самой? – проницательно спросила Вража.
Серафина посмотрела на ведьму, словно сомневаясь, верно ли она расслышала, и ответила:
– М-м-м, я говорю об Астрид. Это же она сбегает.
– Как и ты, дитя мое.
– Я не сбегала! – воскликнула Серафина. – Баба Вража, я же осталась вместе со всеми. Мы пытаемся придумать план действий, пытаемся найти выход из положения. Лин собирается послушать Аббадона, чтобы понять, что еще он говорит. Бекка спрашивает у ведьмы, которая принесла нам завтрак, как сотворить заклинание оки. Нила тренируется создавать световые бомбы…
– А что же ты? – оборвала принцессу Вража.
– Я составляю маршрут в воды кобольдов: по слухам, мой дядя сейчас там. К тому же там я узнаю все, что смогу, о матери и брате – может быть, с их помощью я сумею вернуться в Лазурию и попасть в Острокон. А уж там я послушаю каури о странствии Мерроу. Мы думаем, она спрятала талисманы во время своего путешествия, и каури, вероятно, подскажут нам, где именно она их сокрыла.
– Странствие Мерроу… великолепная догадка, – одобрила Вража. – Только скажи-ка мне: почему бы сразу не отправиться в Лазурию, зачем сперва плыть на север?
– Я же вам объяснила: потому что там мой дядя.
– А как же твой народ? Он тоже на севере или все-таки в Миромаре?
– В Миромаре, но…
Вража кивнула.
– Вот именно. Ты тоже бежишь, дитя мое, бежишь от того, что пугает тебя сильнее всего.
– Неправда! Лазурия оккупирована вражескими войсками, я не могу туда вернуться без помощи дяди.
Вража смерила принцессу долгим взглядом.
– Ты принимаешь слухи на веру. Твою мать серьезно ранили, твои дядя и брат пропали, и все же ты говоришь о них троих так, словно они живы-здоровы и в любое время готовы встретить тебя с распростертыми объятиями. Как же ты выступишь против Аббадона, если не способна взглянуть в глаза правде?
Серафина уставилась в пол. Слова Вражи разозлили ее, но еще сильнее ранили – ранили глубоко, потому что это была правда.
– Ты боишься потерпеть неудачу в деле, ради которого рождена, – сказала Вража. – Этот страх мучает тебя, и ты пытаешься от него уплыть. Вместо того чтобы уклоняться от своего страха, позволь ему говорить и внимательно выслушай. Он даст тебе хороший совет.
Серафина вскинула голову.
– Баба Вража, но ведь я только и делаю, что совершаю ошибки. Я не смогла помочь отцу, не смогла спасти мать. Верила другим русалкам, а они меня предавали. Отправилась плавать с косяком рыб, и из-за меня Лин попалась в ловчую сеть. Я даже не смогла убедить Астрид остаться. – Принцесса сморгнула с глаз слезы. – Мать ни за что не сделала бы таких ошибок, она слишком умна. А я не похожа на нее, да и на вас тоже.
Вража рассмеялась.
– Не похожа на меня? Очень на это надеюсь! Позволь рассказать тебе кое-что обо мне, дитя. Около двухсот лет назад умирала старая обыршие. Старшие ведьмы пришли за мной: обыршие хотела поведать мне все, что нужно знать старшей йеле. Я так перетрусила, что старшим понадобилось
