Лин язвительно улыбнулась.
– Тхинцзю значит «придурок», и я имела в виду вовсе не стражников.
– Прости, – надулась Астрид. – Пожалуйста, переведи, что он сказал.
– Он сказал: «Ты останешься, как и повелела баба Вража. В темноте кроется опасность, а здесь ты в безопасности».
– В безопасности… ага, конечно, – пробурчала Астрид, многозначительно глядя на Серафину. – До тех пор, пока не съем что-нибудь.
Принцесса промолчала, но у нее задрожали плавники.
Появилась юная речная ведьмочка и отвела русалочек в две смежные комнаты. В одной из них стоял накрытый стол и стулья, в другой – кровати. Две другие ведьмы принесли еду, и русалочки сели за поздний ужин. Еда оказалась простой, зато свежей и очень вкусной: соленые лягушачьи яйца, маринованные водяные паучки, жирные личинки в соусе из водорослей и салат из спартины, украшенный хрустящими жуками-плавунцами.
Во время еды Серафина помалкивала, обдумывая невероятный рассказ бабы Вражи и страшную сцену, увиденную в инкантариуме.
Выходит, все, чему ее учили, – обман. В своем стремлении защитить свой народ Мерроу стерла все упоминания о его происхождении, однако незнание правды сделало русалок беззащитными перед страшным злом, которое великая волшебница не сумела окончательно победить.
Мерроу, первая королева, русалка настолько почитаемая, что в умах подводного народа она стала непогрешимой, совершила ошибку. Серьезный просчет. И теперь Серафина вместе с пятью другими русалочками должна исправить последствия этой ошибки.
Принцесса вспомнила статую своей прародительницы, установленную на территории дворца. Она вспомнила, как всего несколько недель назад смотрела на огромную статую Мерроу, взирала с благоговением. Та юная русалочка в красивом шелковом платье – окруженная янычарами, огражденная от жестокостей этого мира влиятельной матерью – казалась такой невинной и наивной… Русалочка, жившая в мире, созданном для нее, а не ею; за нее принимали все решения на основании многочисленных постановлений Мерроу.
Какая-то часть Серафины все еще оставалась той принцессой и хотела бы спрятаться за силой и мудростью матери. Однако другая, храбрая часть ее души понимала, что детство кончилось и пора самостоятельно искать выход из непростой ситуации – чем Серафина и занималась после бегства из Лазурии.
Когда все поели, Ава скормила Малышу объедки, а Серафина, Нила и Бекка помыли тарелки. Лин достала плиточки с буквами, которые ей подарила Лена, и стала складывать из них слова. Астрид вытащила из своего заплечного мешка мяч для макрельбола и принялась кидать его в стену и ловить, наполнив комнату монотонным «бум», «бум», «бум».
Нила пропела заклинание, чтобы сделать свет в столовой поярче, однако вместо того чтобы вспыхнуть сильнее, шары с лавой почти потухли.
– Ой, – смущенно пробормотала Нила.
– «В одной из них свет яркий горит», – процедила Лин жутким голосом.
– Потомок великой волшебницы Нави, – подхватила Бекка.
Серафина вновь заставила шары с лавой гореть ярко, и все расхохотались – даже Нила, – однако смех быстро умолк. Нила вдруг спрятала лицо в ладонях и прошептала:
– О боги. Это ни капельки не смешно. «В одной из них свет яркий горит»? Я вас умоляю. Что, если мы найдем Карцерон, а я, вместо того чтобы швырнуть в Аббадона световую бомбу, ошибусь?
– Я понимаю, – проговорила Лин, здоровой рукой перекладывая плиточки с буквами. – Меня волнует то же самое. Я хочу сказать, каким образом мои знания языков позволят нам победить чудовище? Что я должна делать, попробовать его урезонить?
– Скажи ему, что конфликты лучше разрешать не кулаками, а словами, – пошутила Нила.
Ава фыркнула и подавилась чаем. Глядя, как она пускает носом пузыри, остальные тоже захихикали.
– Можно ему сказать, что запугивание – совершенно недопустимый метод воздействия, – предложила Бекка.
– Или что ему пора начать принимать верные решения, – добавила Серафина.
– Скажи этому крабику-переростку, что, если он утопит еще один остров, мы поставим его в угол, – предложила Астрид, ловя мяч.
Остальные пораженно уставились на нее, а потом громко, истерично расхохотались и никак не могли остановиться. Бекка так покатывалась со смеху, что захрюкала, как морж, Серафина начала задыхаться, Ава держалась за бока, у Лин на глазах выступили слезы, а Нила сделалась небесно-голубой.
– Астрид, ты такая забавная, – пролепетала, отсмеявшись, Лин. – Кто бы мог подумать!
– Только никому не говори, – предупредила Астрид, снова бросая мяч.
– Итак, gatinhas, – сказала Ава. – Что будем делать? С чего начнем?
– Прекрасные вопросы, – вздохнула Бекка.
– Как нам узнать, как выглядят талисманы и где они спрятаны? – спросила Нила.
– Прежде, чем до них доберется Трао, – добавила Серафина.
– Кто такой Трао? – поинтересовалась Бекка.
Принцесса быстро взглянула на Астрид, высматривая в ее лице какой-то знак того, что русалочка знает этого ужасного типа, однако Астрид не вздрогнула, даже бровью не повела: либо действительно не знала Трао, либо искусно притворялась.
– Трао во главе войска ондалинских солдат напал на Миромару, – произнесла Серафина.
– На твоем месте я не стала бы продолжать, – предупредила Астрид.
Серафина сделала вид, что не слышит.
– Они захватили нас с Нилой и держали в плену. Трао известно о кошмарах, песнопении и йеле. Он хотел знать имена остальных русалочек, которых призвали ведьмы. А еще – не удалось ли нам уже отыскать талисманы.
– И что ты ему сказала?
– Сказала, что не понимаю, о чем он говорит, только ни к чему хорошему это не привело. Он угрожал отрезать мне пальцы, так что я назвала ему выдуманные имена. К счастью, мы сбежали прежде, чем он обнаружил обман.
– А Трао знает, как выглядят талисманы?
– Думаю, да. Если бы не знал, спросил бы во время допроса. Он же спрашивал только, где они.
– Но откуда ему известно, как они выглядят? – спросила Лин, не отрываясь от своих плиточек. – Этого даже йеле не знают.
– Интересный вопрос, – кивнула Серафина. – Однако он их ищет, следовательно, наверняка знает, что именно.
– Мало того что нам нужно найти талисманы и попасть в Антарктику раньше Трао, мы, ко всему прочему, понятия не имеем, как убить чудовище, – заметила Бекка.
– Да ведь его нельзя убить. Напоминаю: Мерроу и ее друзья-волшебники не смогли его прикончить. С чего вы решили, что мы сможем? – спросила Астрид.
«Чего же она боится? – подумала Серафина. – Она сражалась с Аббадоном, точно тигровая акула. Как такая отважная русалка может вообще бояться?»
– Вопрос не в том, сможем мы его убить или нет, – сказала Лин. – Ты видела, что эта тварь сделала с Атлантидой. Если чудовище выберется на волю, оно снова устроит такую же катастрофу. Нужно перестать спрашивать себя: «Можем ли мы это сделать?» и «Стоит ли нам это делать?» Единственный вопрос, который мы должны себе задавать: «Как это сделать?»
Бекка кивнула и сказала:
– Лин права. – Она достала кусок пергамента, на котором ранее делала записи, и пробежала написанное глазами. – Мы ничего не сможем сделать, пока не отыщем талисманы.
– Верно, – согласилась Ава.
– Поэтому нужно вернуться назад. Нужно мысленно совершить путешествие от момента падения Атлантиды, когда талисманы использовали в последний раз…
«Путешествие». У Серафины что-то шевельнулось в памяти. Она вертела слово так и этак,
