Они не стали больше задерживаться и отправились дальше.
— Как думаешь, — Тигран обратился к Максу, — Старик нас не сдаст Клиосу?
— Не знаю, — пожал плечами капитан и продолжал идти дальше, рассматривая всё вокруг. Пройдя ещё несколько метров, он остановился и посмотрел на своих товарищей. — Посмотри на этих женщин и детей. Царь уже лишил их многого. Не думаю, что они и, тем более, Тибэй будут ему помогать.
— А если они выдадут нас не из-за чувства долга и покорности своему царю, а просто из-за того, что бояться его гнева и не захотят попадать в немилость? — сказал Павел.
— Я тоже так думаю, — добавила Алекс, — У этих женщин есть дети и мужья, а значит, им есть что терять и чем дорожить.
Макс посмотрел на Алекс и сердце его сжалось. Эмоции нахлынули на него снова. Но Басаргин не давал им вырваться на волю, переключив своё внимание на остальных.
— Что ты скажешь, Королёв? — Макс развернулся в сторону Ильи.
— Я думаю, что нам не стоит злоупотреблять гостеприимством этих людей, — ответил Илья. — И, я не знаю почему, но им верю. Что-то мне подсказывает, что они помогут нам. Но я не могу сказать, что именно вселяет в меня такую веру.
Наконец, Макс развернулся к Тиграну. Тот понял своего капитана без слов и произнёс:
— Они уже здесь были. Люди царя. Они вернуться сюда снова. Это вопрос времени.
Макс опустил глаза вниз и задумался. Он всегда прислушивался к мнению своих друзей. И сейчас, взвесив каждое их слово, принял окончательное решение:
— Пожалуй, вы все правы. Наше пребывание в деревне поставит под угрозу не только наши жизни, но и судьбы этих людей. Сегодня переночуем в Цитайре, а завтра двинемся дальше.
С этим решением были согласны все.
Вечером Справедливый костёр был зажжён. После более чем скромной трапезы, в селении начались обрядовые танцы. Жители деревни — женщины, старики и дети, собрались в самом центре Цитайры, в её сердце, на большой площади, напоминавшей огромную поляну или поле для футбола. Как пояснила Семила, каждый день в Цитайре заканчивается одинаково. И так на протяжении семи веков. Старейшина Тибэй, произнося молитву, разводит костёр. Искры его поднимаются до небес. Огонь символизирует неугасаемую веру кларионцев в Бога. И ничто, даже темнота ночи не может её очернить. Своё единство с этим огнём может подтвердить каждый из присутствующих. В религиозном танце, который народ Цитайры называет ниратос, мужчины и женщины с разбегу перепрыгивают огонь костра, при этом ни разу никто не пострадал от его пламени. Священный огонь, после молитвы старейшины, становиться ласковым, как котёнок, и теряет свойство обжигать и уничтожать. Это ещё одно волшебство — магия Глории.
Путники сидели в стороне и смотрели на ритуал, в котором женщины, взявшись за руки, то подходили к костру, то стремительно отдалялись от него. Под ритмичные звуки музыки и песен на малоизвестном древнекларианском языке, они кружились в дружном хороводе и внезапно рассыпались на отдельные пары. Затем, взявшись за руки, женщины деревни несколько раз обходили вокруг костра и по одному прыгали через него. Их было не узнать. Ободранные, нищенские одежды были заменены на расшитые красивым ярким узором наряды. Они напоминали индейские пончо, пронизанные пёстрыми нитями и сливающимися в красивые рисунки.
Макс, немного уловив мотив и движения жительниц Цитайры, сорвался с места и пустился вместе с ними в пляс. Когда он ворвался в вихрь задорного танца, женщины немного испугались и отшатнулись от чужеземца. Но тут же его поддержала Семила. Она вступила в круг танца и, как ни в чём не бывало, стала кружиться и поднимать руки к небу в такт льющейся мелодии. Макс повторял за ней и вскоре уже никто не боялся пришельца, танцующего рядом. Недолго думая, к ним присоединился Тигран и Алекс, а потом и Илья с Павлом. Когда же пришло время прыгать через костёр, первой разбежалась Алекс. Макс не успел и глазом моргнуть, как она была уже на другой стороне от него. Он взял разбег и рысью перелетел через пламя.
— Ты цела? — спросил он.
— Да, а ты? — запыхавшись, спросила она.
— Вроде бы тоже. Только сердце вот-вот выскочит…
Он не успел договорить, как в их сторону прилетел высокий смуглый кларионец Шитанoс. Высокий и мускулистый, он был главным воином в деревне, самым сильным и смелым. Он никогда не отлучался, не уходил из Цитайры и стоял на страже порядка в родной деревне. Именно он, а точнее его прыжок всегда заканчивал этот танец. Обряд был завершён.
Довольно быстро жители деревни разбрелись по домам. А земляне и Семила остались у костра. С ними остался Тибэй и Шитанoс. Старейшине было очень интересно послушать про Землю. О таком другом, и таком похожем мире. Он сидел и не мог надивиться всему тому, что рассказывали ему Макс и его товарищи. Словно малый ребёнок, он приходил в восхищение от их рассказов и, время от времени, поднимал руки вверх. Обращая ладони к небесам, он восхвалял Господа, который создал такой прекрасный, как и его Кларион, мир. А его смелый и отважный воин, казалось, с опаской смотрел на пришельцев. Преданный своему вождю до смерти, он ловил каждый жест Макса и его друзей, просчитывая их движения.
— Много великих тайн сокрыто и на нашей планете, — вздохнул Тибэй и сразу же Семила продолжила переводить его слова, — Когда-то, давным-давно мой дед рассказал мне про одну из них. — Старик сделал паузу. Казалось, что ему тяжело говорить. Но несмотря на свой почтенный возраст и усталость, он
