— Не горюй, Кериф, найдём мы тебе новую невесту. Ещё красивее и послушнее, — бросил он в сторону своего военачальника, на котором и лица не было от переживаний. — Отнеси её тело на погребальню. Пусть готовят к сожжению.
Кериф поклонился царю. Он снова подошёл к тому месту, где лежала убитая Семила. Рядом с ней, в горестном забытье, сидел Заур. Перекатываясь с одной ноги на другую, жрец пел погребальную песню своей дочери. Кериф, просунув свои руки под пропитанное кровью тело Семилы, с лёгкостью поднял его и покинул зал. А Заур от перенесенного горя, казалось, лишился здравого разума и продолжал петь свою песнь, несмотря на то, что тело дочери уже унесли.
— Глупая девка, — произнёс он с насмешкой, — Разве ты, верховный жрец, не удостоил свою дочь и не раскрыл ей тайну. Меня нельзя убить не одному смертному. Ты же сам оградил меня от насильственной смерти от любого оружия, что может стать орудием в руках заговорщиков и предателей. На что она надеялась?
В эту минуту, Алекс подняла голову и вытерла руками заплаканные глаза. Она посмотрела на Макса и тихонько сказала ему:
— Кажется, я знаю, на что надеялась Семила.
— Ты о чём? — настороженно спросил Макс.
— Увидишь.
— Ты молчишь, жрец? Ну что ж. Пока ты в глубокой печали, я продолжу творить свои великие дела и вершить правосудие. — Клиос снова повернулся к пленникам, — А теперь вернёмся к вам, — как ни в чём не бывало, продолжил царь. — Обвинение прозвучало в этом зале, приговор — тоже. Он будет исполнен сегодня на закате дня. Мой приговор пересмотру не подлежит и буде выполнен. — Молча он подошёл к тому месту, где рядом с решёткой стояла Алекс. Обжигающим взглядом он смотрел на неё.
— Мне жаль губить такую красоту, — сказал царь. — И я не стану этого делать.
Макс, услыхав это, обнял Алекс. Царь заметил этот жест и, лишь улыбнувшись, продолжил:
— Когда-то в саду я рассказал тебе о своём намерении сделать тебя своей царицей. Но ты не оправдала моих намерений.
— Алекс, о чём он говорит? — в полном недоумении, спросил Макс.
— Подожди, — остановила она Басаргина и, развернувшись к царю, спросила, — Что ты теперь намерен со мной делать? — Говорила она с такой интонацией, будто делал вызов царю. Ей не было страшно в эту минуту, нисколечко. — Сделаешь меня своей рабыней?
— Почти, — сказал Клиос, — Ты будешь моей наложницей. Я привезу тебя в мой дворец как трофей.
Алекс загадочно улыбнулась и сразу же ответила царю:
— А знаете, ваше величество, я много раз жалела о том, что сбежала из вашего дворца. Там за его стенами, меня повсюду преследовала опасность и беда.
— Это не удивительно! — ответил царь. Ему определённо нравилось, в какой манере начался их разговор. — Видишь, я не скрывал от вас того, что за стенами Ислинора вы можете погибнуть.
— Да, великий царь, — Алекс горделиво приподняла свой подбородочек и добавило, — И если вам будет угодно видеть меня возле своего трона, я охотно стану служить вам. Лишь бы только иметь возможность жить во дворце и каждый день лицезреть ваше величество.
Словно пропитанные мёдом текли слова из уст Алекс. Но то, что было усладой для царя, горьким ядом стекало в душу Макса. Он не верил своим ушам:
— Алекс, опомнись! Что ты говоришь?! — тряс он её за плечи.
Но Алекс, ловко вырвавшись из объятий капитана, подошла к решётке. Кокетливо ухватившись за стальные перегородки створок темницы, Алекс соблазнительно смотрела на царя. Не отводя глаз от него, она ответила Максу следующее:
— Да. Я сначала испугалась предложения царя и решила бежать. Но там, на свободе я поняла, что без внимания царя, без его привязанности и ухаживания мне не прожить. Мне приятен этот плен только потому, что могу видеть вас, ваше величество.
И она с почтением склонила перед царём голову. Клиос был вне себя от радости. Он тут же приказал своим стражникам освободить Алекс. А Макс, Тигр и Павел были в глубочайшем шоке.
— Теперь понятно, почему она тебя отшила, — сказал Павел. — Кто может с таким тягаться?
— Нет, — покачал головой Макс, — Здесь что-то не то.
Он внимательно смотрел вслед, отходящей от решётки, Алекс. Царь шёл рядом с ней, самодовольно глядя вперёд.
— Может её заколдовали? — тихо сказал Тигран.
Макс пожал плечами. И тут обозвался Илья, одиноко скорбевший о гибели своей возлюбленной. Он тихо подошёл к ребятам и сказал:
— Я надеюсь, что Алекс не собирается повторять ошибку Семилы.
После этих слов Макс схватился обеими руками за решётку их темницы и попытался расшатать её. Но решётка стояла неподвижно.
— Если это так, нам нужно остановить её. С царём такие шутки очень плохо заканчиваются, — проговорил он.
— И как ты собрался её останавливать? — спросил Тигран. — Алекс будто загипнотизирована.
— Если она знает, что делает, лучше ей не мешать, — сказал грустно Илья, — Или вы не знаете Алекс?
Но Макс по-прежнему не выпускал из рук решётку и глаз не сводил с Алекс и царя.
— Королёв прав, — Тигран положил руку на плечо Максу, — Ей нельзя сейчас мешать. Если мы хоть что-то предпримем, царь всё поймёт и убьёт её.
— Так же, как и Семилу, — печально добавил Илья.
А Алекс, тем временем, смиренно шла рядом с царём и всем своим видом пыталась показать, что общество царя ей весьма приятно.
— Я рад, что ты всё хорошо обдумала, — со свойственным ему величием, сказал Клиос. Он свысока смотрел на Алекс, показывая своё превосходство над нею. — Хочу тебя заверить, что, оставшись со мной, ты приняла правильное решение. Хотя, конечно, согласись ты раньше стать моей, то сейчас могла бы рассчитывать на трон Клариона, а не жалкое положение наложницы, — он поцеловал ручку Алекс и добавил, — Но я дарую тебе жизнь. А этот подарок, в сложившихся условиях, превосходит даже самое великое царство в нашей вселенной.
— Мне не нужно никаких тронов и царств, — Алекс смиренно склонила перед ним голову и произнесла, — Лишь бы только быть рядом со своим царём.
Клиос надменно улыбнулся.
— Мне всё равно не вериться в искренность твоих слов, — с подозрением посмотрел он на Алекс. Царь приподнял её подбородок повыше, чтобы хорошо видеть глаза девушки. — Что это? Страх неминуемой смерти или попытка спасти своих друзей?
— Почему ты не веришь мне? — с обидой спросила Алекс. Она изо всех сил старалась скрыть своё волнение, страх быть разоблачённой и продолжала свою игру.
— Когда я посадил тебя и твоих друзей в темницу, ты смотрела на меня с таким остервенением, будто калтиной готовиться напасть на обидчика. Я хочу знать, откуда в тебе такая стремительная перемена?
Алекс отошла на два шага от царя. Она смотрела на своих товарищей, на Макса и убитого горем Илью. Она не знала, что ответить царю на его доводы и, наконец, ответила:
— Сердце земной женщины переменчиво! Об
