Эти слова растопили лёд недоверия царя. Он снова вспомнил про осуждённых и велел своей страже вывести их из Зала судьбы.
— Вам уже уготована предсмертная темница в нижнем замке. Там вы сможете помолиться своему богу о спасении души и мысленно попросить прощения у всех, кому причинили зло. Заур! — громко крикнул Клиос. Но жрец не отзывался. Он всё так же сидел на полу, там, где тело его любимой дочери обрело покой. Рядом лежал его посох. Обезумевшими от горя глазами смотрел он на лужицу крови перед собой. Одна только мысль, что Семилы больше нет в живых отравляла его душу, разрывала сердце на части. Что ему теперь жизнь? Что служение царю и народу? Царю, лишившему его дочь жизни? — Жрец, ты меня слышишь. Эй, стража, — не дождавшись ответа, крикнул царь, — Увидите его в башню к старой ведьме и под замок его, тоже.
Два крепких кларионца подошли к старику и, подхватив его под руки, подняли с коленей на ноги. Алекс стояла неподалёку. Заур обернулся к ней и сказал:
— Подай мне мой посох, дитя.
Алекс, как и все, кто находился в зале, включая царя, сильно удивились такой просьбе. Ведь никому никогда не разрешалось брать его в руки. Даже прикасаться к священному посоху было запрещено. А тут сам верховный жрец просит об этом.
— Похоже жрец и впрямь умом тронулся, — проговорил Тигран.
Алекс же послушно подошла ближе и подняла посох. Она протянула его жрецу, но тот не торопился принимать его из рук девушки. Он хитро посмотрел в глаза Алекс и она, только она и никто другой в этом зале не увидел то, что сказал ей Заур. Без слов, одним только взглядом. Алекс снова посмотрела на посох, но уже по-другому, как-то более осознанно. Длинная деревянная, гладко оточенная палка, с острым блестящим наконечником из горного хрусталя, тяжелела у неё в руках. Он переливался на солнце, играя всеми спектрами света, превращая его в разноцветный калейдоскоп. Словно радуга перетекала от одной грани к другой. Четыре остроконечных пика, расположенных по спирали символизировали четыре стихии, что лежали в основе всего сущего: огонь, земля, вода и воздух. Именно этот посох одиннадцать тысяч лет назад передал первому жрецу Клариона посланник Бога и приказал хранить мир на планете, как последний шанс на спасение.
Взяв посох в правую руку, Алекс подошла к царю. Она посмотрела в его глаза, и царь заметил, как что-то изменилось в её взгляде. Как-будто бы он стал прежним, таким, каким Клиос запомнил его при первой встрече с чужеземкой. Вот теперь она была настоящей, теперь она не играла с ним.
— Отдай мне посох, — приказал он.
Но Алекс держала посох при себе. Она крепко сжала его в руках и, что было силы, ударила острым наконечником царя прямо в грудь. Будто молния низверглась с небес и разделила мир на две половины. В ту же минуту он взвыл от дикой боли. Схватившись обеими руками за деревянную рукоять посоха, Клиос одним движением вытянул его из груди и сразу же повалился на пол. Он захрипел. Из его рта потекла струйка крови вишнёвого цвета. Согнув ноги в коленях, он что-то попытался сказать. Но из всего можно было понять только одну фразу:
— Этого не может быть!
Закатив глаза вверх, Клиос выдохнул и больше не шевелился. Стражники, что стояли возле выхода из зала в ту же секунду набросились на Алекс. Один из них заломил ей руки так, что она громко закричала от нестерпимой боли.
— Отпусти её, гад, — что было силы, угрожающе закричал Макс.
Но стражник его не слушал. Он ещё сильнее выкрутил её руку и потащил к Зауру.
— Господи, что же теперь будет? — прошептал Макс.
К бездыханному телу царя подбежал лекарь, которому сообщили, что случилось. Он приложил голову к груди Клиоса. Но сердце его уже не билось.
— Царь умер! — произнёс лекарь и сам испугался своих слов.
И в эту минуту произошло то, что никто и предположить не мог. Огромной силы землетрясение пронеслось по всему Клариону. Минут пять или даже десять длилось оно и успело разрушить около половины всех построек и сооружений на планете. Только такие крепкие стены, как в крепости Цэнары, смогли выдержать эту волну.
Стражнике в диком испуге бросились к выходу из Зала судьбы, спасая свои жизни. Пленники же и жрец остались. Алекс подбежала к решётке, за которой сидели её друзья.
— Что ты наделала? — закричал Павел, — Теперь мы точно все погибнем! А вместе с нами и Земля, и Кларион.
— Алекс, найди что-нибудь длинное металлическое, — закричал ей Макс.
Она кивнула ему в ответ и стала панически осматривать предметы в зале. Пока она металась, словно ошпаренная, по всему помещению, Заур молча подошёл к решётке и достал из навесного кармана связку ключей. Только они были какими-то необычными. Стержень ключа был собой треугольный формы с стремя гранями, на каждой из которых был свой узор. Жрец засунул ключ в замок и обе створки темницы распахнулись в ту же секунду. Пленники вышли из своего заточения. Все, кроме Хетта. Он не мог ходить. Стражники царя сломали ему обе ноги.
— Макс, — Алекс бросилась на шею Басаргину. — Ребята!
Макс крепко обнял её.
— Ты очень рисковала, — сказал он тихо.
— Другого выхода не было! Иначе, он убил бы вас.
— А что толку? Теперь мы всё равно умрём, — закричал Павел.
— И всё же, я не понимаю, — сказал Тигран, — Как тебе удалось его прикончить? Это же никому не под силу. Или всё дело в этом посохе?
— Всё дело в том, что в заклятье, которое защищало Клиоса, говорилось «ни один смертный не сможет убить царя», сказала Алекс.
— Ну? — Тигран всё ещё не понимал в чём дело.
— А я не смертный, — пояснила Алекс, — Я — смертная! И Семила это поняла первой. Она могла бы его убить, если бы Клиос не среагировал вовремя. А мне, чтобы подобраться к нему поближе, пришлось немного усыпить его бдительность.
В эту минуту произошло второе землетрясение. Оно было ещё дольше, чем прежнее. Нестерпимый гул и паника царили повсюду.
— Заур, что можно сделать, чтобы остановить разрушение? — спросил Макс
— Ничего уже не сделать, — покачал головой жрец. Когда землетрясение прекратилось, он сказал, — Всё сбылось. Со смертью царя пришёл конец его династии, а значит и жизни на этой планете. Это предание не было сказкой. Кларион уже поменял свою ось и траекторию движения. Мы медленно движемся
