Закончив с последними пособиями Фидельмуса, библиотекарь повернулась к ней и протянула руку с короткими черными ноготками.
— Твой пропуск! — Когда их пальцы соприкоснулись, Флорэн поймала на себе ее задумчивый взгляд и снова ощутила озноб. Смотреть в пустые глаза акшассы было жутковато, библиотекарь глядела куда-то сквозь нее, пугая еще сильнее. — Бойся того, от кого отвернулась семья. Он жаждет мести, а ты всего лишь орудие, чтобы вернуть утраченное, — ее низкий голос звучал напевно, и от этого еще сильнее хотелось дать деру.
Флорэн отшатнулась, а мисс Хонор сморгнула, словно сбрасывая некую пелену, странно улыбнулась и взялась за ее заказ.
Каждое прикосновение пропуска к книге создавало у самого края новые точки. Флорэн отметила это мимоходом, слишком взволнованная услышанным. Что имела в виду библиотекарь? Она говорила ей или?..
За спиной, кроме стоящего у книжных полок Корта, никого не было.
Тем временем библиотекарь пролевитировала с полки связанный тонкой бечевкой книжный блок и положила его на стол.
— Студентам полагается обязательный комплект учебников, — мягко произнесла она почти обычным голосом. — Будешь брать сейчас?
— Да, пожалуйста.
Флорэн бросила еще один быстрый взгляд через плечо. Среди стеллажей промелькнула фигура Фидельмуса. Он уже отправился к Корту, и они вот-вот должны встретиться. Стоило поторопиться. Нет сомнений, что писатель пожелает похвастаться своим творением и потащит собеседника к столу, а лишний раз мозолить Корту глаза не хотелось.
— Готово, — мисс Хонор пододвинула ей две увесистые стопки.
Жаль, что Вилла рядом нет, он бы помог.
Флорэн подхватила книги, вдохнула запах бумаги и поймала дежавю: словно очутилась в магазинчике отца. Как часто она таскала такие стопки в детстве, пока не научилась пользоваться магией!
Серый поток рядом манил: с помощью левитации доставить книги до комнаты было бы легче легкого! Подхвати стопку ветерком, привяжи к себе, как воздушный шарик, и неси, ни о чем не беспокоясь. Только следи, чтобы никого не сбить. С таким даже ребенок справится!
Оставалась маленькая проблема — как из кучи потоков, клубящихся вокруг, выбрать воздушный? Осторожно коснувшись ближайшего, Флорэн ничего не почувствовала. Ни порыва ветра, ни прохладной влаги, ни обжигающего огня! Ничего. Как ни старалась, она не улавливала разницы!
Девушка перехватила книги поудобнее и в досаде отправилась в общежитие. В чем-то Корт был прав. Она — слепая. Магически ослепшая. Спичка рядом со свечой и бочкой пороха, которая до ужаса боится ошибиться в выборе!
Но неужели она единственная столкнулась с такой проблемой? Наверняка где-то хранится упоминание, как справлялись с потерей чувства цвета другие маги? Вот только спрашивать об этом надо осторожно, чтобы не вызвать лишних вопросов… Или поискать ответ самой, в книгах. А для этого читать, читать и читать… Флорэн ускорила шаг, прижимая к себе драгоценную ношу. Она не собиралась сдаваться. Настоящая Флорэн улыбается, столкнувшись с трудностями, и становится от них лишь сильнее!
Как бы ни сильно было желание разобраться с потоками, обычную учебу никто не отменял. Позабыв об ужине, девушка до поздней ночи штудировала книги. Старательно запоминала правила для студентов, свои многочисленные обязанности и крохи прав, которые получила. Хватило ей одного луча, зарабатывать на звезду она не хотела!
Светлячок магической лампы слабо тлел, соседка спала, отвернувшись носом к стенке, и в комнате царила тишина, нарушаемая разве что шелестом переворачиваемых страниц. Обстановка была такой умиротворяющей, что Флорэн уснула сидя, с книгой в руках, на неразобранной постели, забыв поставить будильник.
ГЛАВА 4
«Я его убью. Конечно, магический мир понесет тяжелую потерю, зато студенты и преподаватели вздохнут с облегчением», — Корт плеснул в лицо холодной водой, пытаясь успокоиться. Он больше часа выслушивал самовосхваления Фидельмуса. Еще немного, и не сдержался бы, наградил словоохотливого преподавателя каким-нибудь заклинанием. Как Грострена вообще пустили в Академию с таким раздутым самомнением?!
Корт, конечно, и сам был не подарок и не строил на этот счет иллюзий. Но если великий теоретик с таким апломбом разговаривал с коллегами, то студентов, наверное, вообще с грязью смешивал.
В коридоре длинно и протяжно зазвенело. Трель возвещала, что скоро комендантский час, и мужчина встрепенулся. День пролетел незаметно, надо было догонять упущенное время. Пока не началась учеба, галерея пустовала, а значит, появилась замечательная возможность исследовать картины, не привлекая лишнего внимания.
Кто бы мог подумать, что он снова их увидит?..
Корт остановился напротив картины с кабинетом, несколько секунд смотрел на нее и прошел мимо. Следующее полотно, густой лес рядом с поместьем, для визита было гораздо приятнее — он узнал залитую солнцем поляну, на которую его однажды водила мама. Но вряд ли старик предавался таким же прекрасным воспоминаниям. По той же причине Корт отринул еще несколько полотен, пока не остановился напротив старой башни. Нерешительно протянул руку, и магические потоки потянулись к нему, обвивая пальцы. Корт сам на себя разозлился: в самом деле, он ведь не зеленый юнец, втайне от дяди изучающий семейные способности! Он шагнул и провалился в картину, отметив, что за время его отсутствия здесь мало что изменилось — полотна вообще прекрасно сохраняли память о прошлом. Даже о том, которое хотелось бы вычеркнуть.
Стоило оказаться на первом этаже, как в нос ударил затхлый запах плесени. Корт прижал к лицу платок, не забывая внимательно смотреть по сторонам. В этом слишком реальном нарисованном мире не только запахи и вкусы были настоящими — тут можно было умереть. Отравиться, попасть под проклятие, просто свернуть шею, навернувшись со второго этажа той же башни. Когда Корт впервые попал в картину, ему едва исполнилось десять, и он чуть не погиб, не в силах найти выход! А дядя преспокойно наблюдал, даже не пытаясь помочь испуганному ребенку.
Но если безразличие к судьбе нежеланного племянника еще можно было списать на ненависть к его матери, то чем объяснить нынешние эксперименты, Корт не знал.
— Почему бы просто не арестовать его? — спросил Эйн, когда маг выдвинул обвинение против собственного
