– Я согласен с обвинительницей, – ответил Тажань Чжу. – Защитник, вы не имеете права просить свидетеля строить догадки. Перефразируйте.
Бейн кивнул:
– Итак, по вашему мнению, орки столкнулись с серьезными трудностями и преодолели их. Изменились ли они?
– Да, – ответил Велен. – Я лучше многих знаю, как сильно́ может быть влияние демонов, – грустный голос пророка выдавал его истинный возраст.
– У меня больше нет вопросов, – сказал Бейн.
Тиранде же, очевидно, было что сказать. Она подошла к дренею, которого ранее вызвала в качестве свидетеля, с холодным выражением на красивом лице.
– Пророк, у меня только один вопрос. Пожалуйста, отвечайте коротко, не пытаясь строить предположения. Находились ли Дуротан и другие орки под влиянием крови Маннорота во время нападения на Телмор?
– Нет, – ответил Велен.
– То есть они были в здравом уме, и Дуротан сам принимал решения?
– Да, – неохотно ответил пророк.
Тиранда даже не пыталась скрыть свой триумф.
– Спасибо. Вопросов больше нет.
* * *Тажань Чжу объявил часовой перерыв, мудро рассудив, что всем необходимо покинуть храм и отвлечься от только что увиденного, иначе очередная партия протестующих отправится в темницы до окончания суда.
Андуин извинился перед Джайной, Кейлеком и отцом, сказав, что ему нужно подышать свежим воздухом и размять ноги, которые все еще восстанавливались после травмы. На самом же деле он хотел сбежать.
Перерыва бы не хватило, чтобы отправиться в Причуду Камнетеса, его любимое место в Пандарии. Давным-давно каменщики вырезали ступени, которые вели в никуда. Взобравшийся по ним мог лишь полюбоваться великолепной панорамой. Никто не знал, зачем это было сделано. Андуину же нравилась сама идея. Это место дарило ему покой и позволяло насладиться красотами Пандарии. Но теперь ему оставалось пойти разве что на небольшую смотровую площадку храма, подальше от любопытных глаз.
Это место представляло собой ответвление от секции для монахов и мастера Лао. В период проведения суда их и ворчливого кузнеца по имени Черная Стрела попросили не приходить в течение дня, а потому здесь Андуин наконец-то остался в одиночестве.
Горный воздух бодрил и освежал, на снегу, покрывавшем землю тонким слоем, оставались следы. Смотровая площадка со всех сторон была окружена массивными цепями, предохранявшими неосторожных посетителей от падения. На западе можно было разглядеть древние, покрытые снегами горы. Их пики касались облаков и были окутаны туманами. На востоке виднелись два небольших храма, окруженных вишневыми деревьями, и статуя могучего Сюэня.
Андуин взглянул прямо, на юг. Отсюда открывался вид на безмятежный храм и просторы Пандарии – картина, как будто вышедшая из-под кисти искусного живописца. Юный принц уже не в первый раз ощутил себя здесь под защитой и задумался, почему в этом чуждом ему и обычаям его народа месте он чувствует себя как дома.
– Могу я присоединиться или ты хочешь побыть один? – раздался юный бархатистый голос, который был Андуину знаком. Он улыбнулся и повернулся к Гневиону, стоявшему в проеме арки.
– Конечно, можешь. Только, боюсь, сегодня из меня плохой собеседник.
– Верховная жрица Шелест Ветра, точнее, чжу-шао Шелест Ветра, подобрала весомые доказательства, – сказал Гневион, встав рядом и сцепив за спиной руки. Он посмотрел вперед, как будто заинтересовавшись пейзажем. Андуин знал, что это не так.
– Твоя правда, – ответил юный принц.
– Но все же она не сообщила нам ничего нового, – продолжил Гневион. – Все и так ненавидят Гарроша. Зачем использовать в качестве доказательства события, которые произошли еще до его рождения? Любопытная стратегия.
– Я бы так не сказал, – возразил Андуин. – Ее доказательства красноречивы: оркам не следует оправдываться тем, что в прошлом они выпили демоническую кровь. Гаррош ведь не подвергался ее влиянию.
В случае с ним дело было вовсе не в крови Маннорота, а в жажде власти и упоении чужими страданиями, столь сильном, что Андуин даже не мог вообразить его глубину.
– И все же он совершил ужасающие поступки, – протянул Гневион, хмурясь и задумчиво поглаживая небольшую бородку. – Однако если Тиранда и дальше продолжит очернять весь народ из-за одного его представителя, последствия будут печальными. Здесь нужно больше нюансов.
– Ты всегда так говоришь, – не сдержавшись, раздраженно ответил Андуин.
Он задрожал и обхватил себя руками. Юный принц забыл надеть плащ, ведь в храме, нагретом теплом тел и жаровен, было совсем не холодно. Сцена убийства дренейской девочки взволновала его гораздо сильнее, чем казалось на первый взгляд.
Гневион в ответ только рассмеялся. Из его рта вырвалось облачко пара.
– Да, ведь я прав. Нет ничего незыблемого, принц Андуин. Сегодня два народа союзники, завтра – враги, – он указал на горы широким взмахом руки. – Даже земля меняется. Огонь вспыхивает, а потом прогорает до углей. Сейчас воздух спокоен, а через минуту разразится ураган. Реки и океаны всегда находятся в движении. Не бывает непреложных истин.
Андуин поджал губы. Гневион был неправ. Совершенно неправ. Существуют прописные истины, которые не меняются. Некоторые поступки всегда кощунственны, вне зависимости от обстоятельств. Например, убийство невинных.
– Если все так непостоянно, как некоторым удается создать что-то долговечное? – поинтересовался Андуин. Этот простой вопрос прозвучал, как измученная мольба.
– У непостоянства множество граней, – возразил Гневион. – Камни и вода находятся в вечном движении, но, если с их помощью построить дом, ты едва ли утонешь.
Андуин помолчал. В его голове мелькали разные мысли, столь же глубокие, сколь и неутешительные. Наконец он повернулся к Черному принцу и тихо спросил:
– Гневион, мы ведь друзья?
На этот раз Гневион искренне удивился, и Андуина это обрадовало. Дракон склонил покрытую тюрбаном голову на бок и поджал губы, обдумывая вопрос.
– Да, – сказал он наконец, – друзья. Если у такого, как я, они вообще могут быть.
Последнее замечание вызвало у Андуина печальную улыбку.
– Тогда… может быть, мы постоим тут немного молча. Как настоящие друзья?
– Почему бы и нет, – согласился Гневион.
И они замолчали.
9
– Назовите свое имя и расскажите, что именно вы продаете, – попросила Тиранда.
В качестве второго свидетеля она вызвала крепкого орка средних лет с кожей необычного светло-зеленого оттенка. На его голове не было ни единого волоска, зато лицо украшала густая черная борода.
– Мое имя Кор’хус. Я выращиваю и продаю грибы в Оргриммаре.
– Как называется ваш магазин и где он находится?
– «Темная земля», в Расселине Теней.
Тиранда грациозной, скользящей походкой прошлась по арене. Ее руки были сложены на груди, а высокий лоб сосредоточенно нахмурен.
– «Темная земля», – повторила она с излишним пафосом. – Расселина Теней. Звучит зловеще. Или даже… неуместно. Возможно, именно это и привлекло к вам внимание вождя?
Тиранда выбрала тон, в котором чувствовалась агрессия, и Кор’хус разозлился.
– Мои грибы подавали к столу двух вождей! – рявкнул он. – Они обращали внимание только на ассортимент магазина. До недавнего времени.
– Разрешите представить суду и присяжным события, о которых упоминает Кор’хус.
Хроми вновь активировала Видение времени. Перед трибунами возник Кор’хус, стоящий на коленях и собирающий грибы. Отвернувшись от входа и полностью сосредоточившись на работе, он не видел, как посетители отодвинули занавесь. Тем не менее, ощутив чужое
