Лезвие перепачкано кровью – блестящая алая пленка.
– Нет, нет, нет, – тихо бормоча, трясущимися руками бросаю кинжал в воду. Вода расцветает красным. Когда достаю кинжал, лезвие снова сияет, и меня охватывает облегчение, но через мгновение снова замечаю красную каплю, крепко въевшуюся в рукоять. Снова опускаю лезвие в воду и тру, но каждый раз, доставая его, нахожу пятна. Захожу все глубже в воду, пока не оказываюсь в ней по шею, и внезапно мои плечи сотрясают рыдания.
Хрустнувшая позади ветка заставляет меня остановиться. В тревоге поднимаю взгляд. Черными как уголь глазами на меня смотрит пес.
Паника сжимает грудь.
А потом из-за деревьев, прямо за торчащим хвостом пса, появляется силуэт: Каро с темными, коротко остриженными волосами. Стоя по шею в воде, замечаю ее раньше, чем она меня. Взгляд зеленых глаз Каро мечется по поляне, затем она медленно поворачивает голову, словно учуяв мой запах.
Каро видит меня и замирает, потом спокойно подходит к кромке воды.
– Антония, – ее голос легкий, беззаботный, но я знаю, что этому не стоит верить, – я так и думала, что найду тебя здесь.
Я не двигаюсь, переводя взгляд то на Каро, то на пса.
– Эвер отправил тебя наказать меня?
В ответ Каро всего лишь вздыхает, а потом сбрасывает ботинки на берегу и подбирает юбки.
– Нет. Ты всегда так драматична. Я пришла лишь, чтобы узнать, что с тобой происходит. Что там случилось? – проносится над водой ее голос.
– Тебя ранили? – спрашиваю, стараясь говорить спокойно.
– Я? Ранена? Ты не смогла бы. – Каро улыбается, но улыбка сразу же исчезает. – Если тебе интересно, Эвер в порядке. Но ты напугала нас, Антония.
Я крепко сжимаю кинжал под водой.
– Прости. Я потеряла контроль.
Она снова мне улыбается, но я вижу, что в этот раз улыбка не такая яркая, как мгновение назад. Каро смотрит с подозрением, когда делает шаг вперед, игриво склоняя голову, и проводит ладонью по поверхности реки, посылая искрящуюся волну в мою сторону.
Я отпрыгиваю, громко смеясь, но собственный смех кажется мне неестественным. По спине пробегает холодок, но не из-за прохладной воды или летнего ветерка, играющего на моей влажной коже.
Словно читая мои мысли, она подзывает меня к себе.
– Выходи, Антония. Пойдем домой.
– Или что? Он отправит за мной собак? – сердито огрызаюсь я.
– Ты же знаешь, это всего лишь шутка, – фыркает она, но отходит от собаки, словно испугавшись собственной лжи. – Он не расстроен, клянусь тебе. Чего ты ожидала, экспериментируя с такой могущественной магией, как наша? Слабые пострадают. Сильные выживут.
Меня охватывает страх, но я иду к ней и протягиваю кинжал рукоятью вперед. Каро грациозно подходит, вода поднимается по ее сорочке как темные пальцы, она забирает его у меня и держит словно очень дорогую вещь. Она с улыбкой смотрит на кинжал.
– Можешь уничтожить столько комнат, сколько захочешь, Антония, – говорит она немного устало, – если это нужно для создания чего-то подобного. Смотри.
Она поднимает лезвие вверх, и на мгновение все мое тело напрягается, ожидая, что оно упадет. Но Каро просто взмахивает им в воздухе, наслаждаясь тем, как клинок сверкает в пятнистом солнечном свете, словно кинжал ничего не весит. Если бы я могла забрать его у нее и бросить на дно, чтобы он навсегда затерялся в мягком песке. Страх сжирает меня изнутри. Какое-то глубинное знание подсказывает, что это неправильно. Так не должно быть.
– Ты привязала силу к этому клинку, – голос Каро полон восторга, почти благоговения. – Это именно то, ради чего мы работали. Смотри, что я могу сделать, и он мне больше не навредит.
Побежав назад, к берегу, она срывает с земли ярко-желтый цветок. Я наблюдаю, как он увядает на ее открытой ладони, а потом снова наполняется силой, прежде чем взорваться, покрыв ее руки зелено-желтым конфетти. Забрать жизнь, вернуть ее – так же легко, как вздохнуть.
Пока она ждет моей реакции, ее гордая широкая улыбка превращается в гримасу.
– Почему ты несчастлива?
Мое сердце бьется быстрее.
– Я счастлива.
– Не ври мне. – Ее голос беззаботен, как всегда, но из-за него по спине пробегает холодок. Она шагает ко мне и беззаботно поворачивает клинок в руке. Мне кажется или острие действительно направлено мне в шею?
Я моргаю, и клинок снова разворачивается, а Каро протягивает его мне с обычной улыбкой.
– Он волшебный, Антония, – говорит она, когда я его забираю. – Твоя сила. Не бойся ее. – Она кладет руку мне на плечо, и я ощущаю тепло, исходящее от ее ладони.
– Я не боюсь. Может, это тебе стоит бояться, – быстро говорю я.
Каро склоняет голову набок, глядя на меня.
– Почему? Силу не удержать. Однажды нас обеих будет не остановить, ты это знаешь.
– На самом деле все можно остановить, – тихо говорю я, засовывая кинжал за пояс. – Нужно лишь найти что-то посильнее.
17
Когда открываю глаза, с поверхности воды мягко поднимается теплый пар. Мои волосы и сорочка промокли, но он обволакивает меня, защищая.
Постепенно пар становится гуще, и фигура, приближающаяся ко мне, превращается в тень. Меня накрывает животная паника, разносящая имя Колдуньи по венам. Она здесь, пришла за мной.
А потом фигура хватает меня за запястье, я кричу, и этот крик словно посылает волну холода в воду, уносящую все тепло. Хруст льда, который начинает покрывать поверхность воды, словно тонкое кружево, заглушает звуки леса, и пар вокруг нас превращается в снег.
– Джулс!
Лиам. Воспоминание уходит. Я тяжело дышу, возвращая себя в реальность, понимая, что это Лиам с посиневшими от холода губами приближается ко мне. Освещение вокруг изменилось, деревья стали больше и старее, чем мгновение назад. Я вспоминаю выражение лица юной Каро – чистую, голодную силу – и сразу же понимаю, где нахожусь.
Я сильно дрожу от холода.
– Прости, прости… я не знала. Этого никогда раньше не происходило. – Мой голос звучит более раздраженно, чем мне хотелось бы, но за несколько секунд вода становится нормальной температуры. Вернув свои ощущения, понимаю, что мы оба стоим в воде. Плащ Лиама валяется на камне неподалеку. У меня открывается рот. – Что случилось?
Лиам вздыхает.
– Ты вошла в воду.
– Мне кажется, я… бежала. – Я опускаю взгляд. Вода достает мне до пояса, а ведь в воспоминании она не доходила мне до колен. – Я снова была Антонией. Видимо, это воспоминание имело место столетия назад.
Лиам переминается с ноги на ногу.
– Начал подниматься пар и стал таким густым, что я тебя не видел. Не знал, что происходило.
Теперь меня охватывает смущение. Я чувствую, как щеки краснеют.
– Я была сердита и напугана. – Помню кровь на кинжале и как пыталась отмыть лезвие, потому что не могла смотреть на него. – Я кому-то причинила боль. Думаю, Каро.
Жду, что он отойдет от меня. Но Лиам, наоборот, шагает ко мне, бормоча что-то о холоде, хотя я вижу,
