Трэш уже было разинул пасть, чтобы вкратце поведать об истории своих злоключений, но осёкся. Этот умирающий как-то чересчур настойчив. Будто бесталанный актёр, играющий умирающего, но слегка переигрывающий.
А местами не слегка.
С чего это у него такое любопытство за шаг до смерти?
А кваз, сбивая с мысли, затянул по новой:
– Ну чего тебе терять. Скажи уже.
Трэш, продолжая хвататься за ускользающую мысль, спросил:
– Вам что приказали? Просто меня убить? Или допросить?
– Ты как себе такой допрос представляешь? – ухмыльнулся кваз. – Тереном тебя глухануть, а потом на тягаче в подвал отволочь? Такие сложности не для нас. Мы, приятель, пехота, а пехота терен не таскает. Химия убойная, но неудобная. Не, ну мы могли бы задать пару вопросов, если бы ты так, как я сейчас, валялся. Но это если повезёт. А так – да. Сказали завалить тебя наглухо, а потом научников позвать. Ловко ты нас здесь перехватил. Как это у тебя вообще получается?
– Здесь я допрос веду, – всё больше и больше мрачнел Трэш. – Сколько ещё людей в вашем отряде?
– Очнись, я ведь уже всё сказал. Восемь нас было. Я последний. Нет больше отряда.
– Всего лишь восемь?
– А сколько ты хотел? Сотни две? И как ты себе это представляешь? У нас ведь за этим следят, не так много народа заражается. С такой безопасностью далеко не каждый год пополнение получается. Помнишь про процент иммунных? Вот и посчитай.
– А основная группировка? Сколько людей в экспедиционном корпусе?
– Без понятия. Я солдат, мне такое не говорят. Пара тысяч. Может три. А может и четыре. Основная база, она новая. Плюс старая работает, но она почти законсервированная. Хорошо, если на ней человек сто осталось. Она под самой чернотой. Ну и сеть форпостов, ведь надо запад держать.
– Значит, от двух до четырёх тысяч?
– Я это не говорил, – возразил кваз. – Я предположил.
– Ты солдат, – возразил Трэш. – Ты такие вещи должен подмечать, анализировать.
– Да, должен. Вот как подметил, так и отвечаю. Уж извини, но по головам мне народ считать не разрешили. Таких, как я, не везде пускают. Сам понимаешь.
– А местные? У них эмблема: круг с точкой посредине. Сколько их?
– Ну у тебя и вопросы. Откуда я такое могу знать? Они ведь дикие и наглухо отбитые. Сегодня их сотня на посёлке, а завтра десять рыл осталось. Спросишь, куда остальные делись, а они в ответ говорят, что Стикс забрал. Или ржут, как кони, когда под спеком. А они почти всегда под спеком.
– Где ваша база? Я про основную.
– К востоку от сюда и чуть к северу. Километров сто пятьдесят отсюда.
– Так близко?
– Тут всё под рукой, размаха нет. Чернота поджимает. Всё, что между чернотой, это наше. Здесь ничейной земли быть не может. Получается, ты на чужое залез. На наше. Не любят тут, когда чужие приходят. А ты не просто чужой, ты непонятный. Боятся тебя. Вот и послали нас. Тупые научники. Подставили по полной. Твари конченные. У тебя спека нет?
– Нет, – коротко ответил Трэш. – Что за сеть наблюдения? Под какие камеры я попадал?
– Шесты с комплексами слежения на стабильных кластерах. Если там деревья высокие есть, на них иногда ставят. Питание от аккумуляторов, подзарядка от солнечных батарей. Поближе к базе сеть зондов. На тросах зависают, стационарно. Обзор хороший, но картинка бывает не очень, да и горят быстро.
– Оптически диапазон? Тепловизоры?
– И то и то есть. По разному.
– Турели ставите?
– Да, на удобных местах ставим.
– Автоматика?
– Не, мы так богато не живём. Операторы работают. Они хорошо устроились, с базы не выходят, а боевые начисляют, если стрелять приходится. Козырная работа.
– С другими экспедиционными корпусами связь держите?
– Это не мой уровень. Какая-то связь есть, но хрен его знает, как там у них налажено. Я думаю, они не очень-то с нами делятся. Да и мы с ними. Здесь каждый под себя гребёт. Ну ты сам понимать должен.
– Портал на вашу Землю где? На старой базе? Тогда почему она почти законсервирована?
– Да потому что порталов здесь два. У нас говорят не "портал", а "главный лифт". Первый главный лифт и второй главный лифт. Напоминает спуск на лифте. Я о процессе.
– Я понял.
– Ну так расскажешь, или нет?
– Как тебя звать, солдат? – задал Трэш вопрос, который секунду назад не собирался задавать.
– Питер Демус. Капрал Демус.
– Капрал, мне кажется, ты что-то не договариваешь.
– С чего ты это взял?
– Ты так себя ведёшь, будто что-то хочешь от меня скрыть.
Кваз ухмыльнулся.
– Какой же ты догадливый. Парень, да тут все всегда что-то от кого-то скрывают. Такое уж это место. Я тоже скрывал, когда мне респиратор веткой набок свернуло. Чёртова ветка. Всего на секунду свернуло с рыла, я даже не подышал, я сразу дыхание задержал. Не повезло, хватило этого. Я с детства такой невезучий, вечно попадаю в истории. Столько дряни на себя принимаем, а тут хватило одной-единственной ветки.
– Ты говорил, научники знают способ, как сделать тебя нормальным, – вспомнил Трэш, резко заинтересовавшись этим вопросом. – Что за способ?
Кваз в который уже раз пожал плечами:
– Знаешь, как мы называем научников? Глухонемыми. Догадываешься, почему?
– Они что, вообще про этот способ ничего не говорили? Я тебе не верю.
– Хочешь верь, хочешь ни верь. Ничего не говорили. Ни одного нормального слова от них не услышал. Думаю, им местные что-то рассказали. Встречаются среди них очень понимающие. Жаль, мне с такими пообщаться не довелось. Не знаю, что они рассказали нашим, но дальше научников это не ушло. И знаешь что...
Кваз замолк, а Трэш не выдержав, спросил:
– Что?
– Тебя-то как зовут? Вот я представился, а тебя не знаю, как называть.
– Меня называют Трэш.
– Странное имя. Плохое оно. Ну да ладно, бывают и похуже. Вот что я тебе скажу, Трэш. Может и правда есть способ. И может научники могли это сделать. Но зачем это им? Тут ведь хреновое место. Тут всем тяжело. Каждый выживает, как сумеет. Командованию наш отряд нужен. И три кваза в нём – не лишние. Только мы можем таскать эти проклятые пулемёты. Вот и кормили нас обещаниями. Но знаешь, мне уже всё равно, что там и как. Трэш... мы ведь с тобой солдаты. Ты конечно урод, но и я урод. Мы похожи. И ты ведь знаешь, что солдат должен выполнять приказы. Вот я их и выполняю.
Трэш, наконец, поймал мысль, до этого момента успешно от него
